Роксана. Детство

— Зимой весь дом не греют, юная эльти. Раньше только в комнате прежней хозяйки на ночь жаровню ставили да камин разжигали. Гостевые комнаты в солнечные дни проветривали, чтобы сырости не было, и всё.

Я задумалась. Что-то я слышала о том, как некомфортно жить зимой в средиземноморье, но даже подумать не могла, что сама столкнусь с такой проблемой. Так вот почему тётушка Жени на зиму в Москаград уезжает. У них дом тоже из мрамора построен.

— И что нам делать? — растерянно спросила я у управляющего. — Вы-то сами как зимуете?

Абяз беззаботно пожал плечами.

— У нас дом небольшой. Печь топим лозой, которую обрезаем на виноградниках после сбора урожая. Запасаем с сыновьями много, хватает на все два месяца холода и сырости. Она и горит хорошо, и жар от неё сильный. А что вам делать… — мужчина, сдвинув шапочку на лоб, почесал затылок. — Может, тоже жаровни в комнаты ставить?

На это предложение я только с раздражением отмахнулась. Комнаты у нас большие, жаровней не прогреть. Да и не безопасный это способ — угореть можно. Или пожар устроить.

Хорошо бы полы тёплые устроить, — мечтательно подумала я. И ножкам комфортно, и теплый воздух, согласно законам физики, вверх поднимается. Значит, во всём помещении тепло будет, а не только рядом с камином или жаровней, пока в них угли тлеют.

— Ты ж моя ненаглядность, — нежно ворковал Феденька над очередным своим изобретением. — Давай посмотрю, что моё счастье хочет, отчего моя радость капризничает…

Я задумалась, как бы привлечь его внимание, чтобы поговорить о тёплых полах, и не заметила, как столкнула с верстака какую-то плоскую жестянку. Как она зазвенела!

Взгляд Феденьки, переключившего внимания с обожаемой железяки на меня, был настолько красноречив, что я готова была зимовать, даже не разжигая камин.

— Ну? — как много было в этом вопросе.

— Видите ли, Фёдор Зиновьевич… — начала я.

— Вижу. И что?

— Зима скоро…

— Знаю, — нежно проводя кончиками пальцев по объекту своего внимания, ответил магомеханник.

— Вилла не отапливается, и жить там будет крайне некомфортно. Может, вы сможете придумать что-то?

— Может, и смогу… Всё?

— Всё.

Не прощаясь, Феденька повернулся ко мне спиной.

Милость Триединого, да я намного более свободно чувствую себя рядом с ханом Киримом, чем с этим наёмным работником.

Дожила…

Отчего меня накрыло, я и сама не поняла, но увидев вот эту спину, демонстрирующую мне своё пренебрежение, схватила первую попавшуюся под руку железку и швырнула её на пол.

Упала деталь удачно. Ровнёхонько по жестянке попала. Бадам! У меня даже уши заложило. А Феденька, не ожидавший такого святотатства, и вовсе подпрыгнул.

— Что?! — заорал он, увидев, что этот «большой бада-бум» устроила я. И явно специально.

Но меня уже несло. Не хуже, чем того Остапа. Я схватила с верстака очередную железяку, удобно лёгшую в руку, и пошла в наступление. Я тыкала ею в опешившего магомеханика после каждой фразы, словно точку ставила… или иной знак препинания.

— А то, уважаемый Фёдор Зиновьевич, что терпение лопнуло! Вас что, плохо в поместье приняли? Или к Ульяне не должным образом относится кто? Дом, выделенный для проживания, нехорош? Кормят плохо и недостаточно? Работа не нравится? Что молчите, сударь? Отвечайте!

Феденька растерялся. Он старательно уворачивался от чувствительных тычков, хлопал рыжими ресницами, хмурил брови и медленно отступал от взбесившейся меня в угол. Кажется, он не понимал, отчего я на него напала.

— Что? — мужчина повторил вопрос, но уже не повышая голоса, и было видно, что он действительно не понимает.

— Вам не ясно, что ваше отношение к окружающим людям на грани хамства? — занесла я железку для очередного тычка.

— Да я слова плохого никому не сказал… — проворчал Феденька.

— Хорошего тоже. Прасковья лечит вашу сестру. Вы хоть раз поблагодарили её за это? Не говорю об оплате — знаю, что не возьмет, но хотя бы коробку конфект хороших для неё выписали. Или платим вам мало? Бабушка моя, Глафира Александровна, печётся о вашем быте, дабы одежда и постель чистые были, дров чтобы в достатке всегда и комнаты убраны. И что? Хоть бы раз ручку в знак благодарности поцеловали. Надия ежедневно кушания готовит и на стол подаёт. Хоть раз спасибо сказали? Живёте так, словно обязаны вам все. Я уважаю вашу увлечённость, но вокруг вас люди, которые позволяют вам не отвлекаться на суету житейскую. Где благодарность, я вас спрашиваю?

При последних словах я со всей силы ударила своим оружием убеждения по боку пустой металлической бочки, повторяя оглушительный «большой бада-бум». Феденька от резкого громкого звука мало что закрыл уши руками, так ещё и зажмурился.

А я вдруг как-то разом притихла, вспомнив, что теория психотипов, которую я в прошлой жизни изучала на различных курсах и семинарах, желая быть более эффективной в общении с людьми, должна и здесь работать. Почему я забыла об этом? Вот, к примеру, наш магомеханик — яркий представитель типа личности, для которого погружение в процесс работы или творчества важнее любых отношений. Этим людям не свойственна эмпатия, и не стоит от них ждать проявление чувств и эмоций. Не желают разговаривать не из-за нелюдимости, а потому, что считают других …эээ… не очень умными.

Ульяне тоже свойственно увлекаться, но у художницы это не так заметно. Может быть, оттого, что она женщина, а в нас природой заложена большая эмоциональность.

Кстати, Пётр Андреевич — папенька моего тельца — из той же категории.

М-да… «Неуд» вам, Роксана Петровна. Завалила зачёт. Какая мудрость и хитрость, если даже то, что знаю, не применяю. Эх!

С папенькой однозначно завалила, но с Феденькой надо выруливать.

— Фёдор Зиновьевич, я понимаю, что вы человек увлечённый, глубоко погружённый в свои планы… Но живёте не на необитаемом острове, а среди людей. Поверьте, что далеко не все, кто рядом с вами, бестолковый народ. Просто каждый в своей области силён. Вам же нетрудно делать то, о чём я вам сегодня напомнила?

— Нетрудно, — отрицательно качнул лохматой головой собеседник. — Вы правы, я часто просто не замечаю окружающих. Для меня главное — механизмы, с которыми я работаю. Но постараюсь не быть невеждой.

Я кивнула, кинула железку на полку и направилась было к выходу, когда меня остановил вопрос:

— А вы только поругаться заходили?

Ох, мало я его в бок тыкала!

Изобразила на лице улыбку, вернулась и повторила свою просьбу, дополнив фантастическим рассказом о тёплых полах.