Рома Рама, Ин Инэма

– В которой у меня лежит пара миллионов долларов. Пока лежат.

Охранник шепнул на ухо.
– Это Инесса Рубинская, она так представилась.

Улыбчивый президент достал из кармана телефон и протянул его к Инессе.
– Инесса Романовна, введите свой пароль от личного аккаунта фонда.

Инесса лёгким нажатием пальцев ввела заветные цифры.

– Инесса Романовна, простите, не признали всуе, Вы так изменились, так похорошели, проходите-проходите, давайте я Вам помогу снять курточку, Миша, предложи господам выпить, Инесса Романовна, Вы - принцесса. Я, почему вас не признал сразу? Вы ослепили меня, очаровали мои глаза, простите меня сердечно. Проходите, господа, проходите в актовый зал, вон туда, Миша, проводи.

В актовом зале был притушен свет, лишь чуть тускло горели настенные светильники, на передней стене проектор пролистывал какие-то графики, которые комментировала девушка бойким голосом.

– ...только по этим позициям фонд принёс всем нам ноль шесть процентов за последний месяц...

Но её никто не слушал, публика разбилась по группам, вела непринуждённую беседу, настроение у всех было приподнятое, о чём говорили довольные улыбки на лицах.

Рома, оглядевшись по сторонам, увидел примерно сорок человек, десять из которых были очень молодыми.

– Ин, а эти молодые юноши и девушки тоже инвесторы?

– Нет, это команда фонда, в свои двадцать с небольшим лет зарабатывают от пяти тысяч долларов в месяц, плюс бонусы, если верить слухам.

– Ого...

– Финансовый сектор, деньги идут к деньгам, что тут удивляться.

– Давайте пройдём поближе к столику с закусками.
– Наметил себе цель Поповский.

На пути к манящему столу, Инессу перехватила ближайшая группа собеседников, и Рома встал перед выбором продолжать ли путь за Поповским или подойти к Инессе. Но тут в нём появились внутренние страхи, он понимал, что вроде неправильно оставлять свою девушку, а идти первым делом к халявному столу, вроде как, признак дурного тона. Нужно было, конечно, встать рядом с Инессой в тот момент, когда с ней завязал беседу её знакомый, тогда бы она его представила всей компании. В тот момент он испугался незнакомых лиц и сделал пару шагов от неё, дав понять, что пойдёт за Поповским, но за Поповским он тоже не пошёл, а остановился в осознании своей глупой ситуации. Так он и встал, как говорится, не два - не полтора, словно верующий у церкви. Где-то, ещё пока, далеко в его уме стала зарождаться мысль, что нужно пойти за Поповским, взять два бокала шампанского и подойти обратно к Инессе, предложив ей один из бокалов, но в тот момент, когда мысль подходила к логическому заключению, - к нему подошла молодая девушка в строгом костюме.

– Здравствуйте.
– Заговорила девушка.
– Вы, видимо, в первый раз у нас?

– Да. В первый, вы правы.

– Не сочтите за навязчивость, я к Вам подошла просто, потому что у нас не принято оставлять клиентов в одиночестве. Меня зовут Татьяна.

– Э... Рома, очень приятно. И я, если честно, не ваш клиент, я тут пришёл, так сказать, за компанию.

– Вы так заинтересованно смотрите на график волатильности биткоина.

Рома сфокусировал взгляд и, действительно, девушка, давшая отчёт, тыкала указкой в вершины, какого-то графика.

– Я, как раз, являюсь аналитиком по криптовалюте.

Рома задумался над словом "аналитик" сразу выделилив корень данного слова . Когда быстро записываешь контакты в телефон, то можно ненароком записать как "Татьяна анал", а потом попробуй, докажи, что Таня аналитик.

– Знаете, Татьяна, у Вас такие красивые, юные глаза, что, глядя в них, я совершенно не хочу говорить о криптовалюте, да и бесполезное это дело, у меня не так много денег, на какие-либо вложения.

Девушку, очевидно, удивило то, что в этом помещении бывают люди, не имеющие денег.

Судя по сложившейся паузе, это стало для неё полной неожиданностью, и она не знала с чего продолжить разговор.

– Я художник. Наши рынки не сопоставимы с Вашими.
– Сказал Рома, испытав некую стыдливость, за сказанное.

– А рынок искусства имеет плохое соотношение между спросом и предложением? Я, если честно, плохо разбираюсь в этой сфере.

– Если брать соотношение спроса услуг художника, в какой-нибудь конторе, то спрос на хороших художников очень большой. А большой он, потому что хорошие художники или можно сказать настоящие художники в конторы не идут, в конторах нужно творить по заданию, а творить по заданию это тоже самое, что фигуриста заставить играть в хоккей.

– Если у человека есть талант, то он сможет творить в любых условиях.

– Я хочу сказать, что настоящий художник это состояние души, а не набор профессиональных качеств, но этот вопрос конечно субъективен, я просто высказываю свою точку зрения.

И тут не надо путать контору с заказчиком, это уже другой вид рынка, кстати, где спрос почти отсутствует. Это сто пятьдесят лет назад были заказчики на труд художника, сейчас этого нет, нет - по понятным причинам. Вот тогда, конечно, были золотые времена для художников - церковь, государство, аристократия, да и просто простые люди несли свои деньги художнику, художники творили на своих условиях, по предоплате, по своим срокам, в своей какой-то узкой изобразительной сфере.

– Я, если честно, думала, что художники рисуют и продают свои картины.

– Да, продают, это уже другой рынок - товарный. К сожалению, цена товара в нынешнее время не зависит от его качества, цена товара зависит от рекламы. Хорошо пропиареный становится чем?

– Брендом.

– Правильно, бренд дорого стоит и реализуется на ура. Кто может позволить себе рекламировать свои картины до уровня бренда?

– Богатые художники.

– Верно, если посмотреть, кто эти современные художники, то мы увидим, что это американцы и европейцы. Явление это логически обосновано, конечно, тем, что люди, живущие в достатке, имеют массу свободного времени и это время тратят на свою творческую реализацию и в результате они всё же становятся не плохими художниками, кстати, а при наличии средств могут себя пропиарить и вот уже они становятся востребованными. Правда для них эта востребованность является не целью заработать денег, а желание достичь славы.

– Мне современные стили художеств совершенно не понятны, я по ТВ смотрела репортаж с современной выставки, какого-то художника, у него вообще вместо картин печатные фразы на английском, что за бред, это любой может сделать.

– Кристофер Вул, наверное. Моё мнение на этот счёт - не нравится не смотри, а кто-то смотрит, значит, ему это нравится, так устроен мир. Меня задевает другое, пусть художники выражают своё искусство, как хотят - пишут печатный текст, рисуют хуями, сиськами и прочее, но меня выворачивает изнутри, когда я узнаю, что данные шедевры уходят с молотка за десятки миллионов долларов, за эти деньги можно купить картины художников раннего возрождения, купить часть истории, часть поистине прекрасного и настоящего.

Поэтому на товарном рынке художеств зарабатывают только знаменитые, а нам художникам из подворотни остаётся довольствоваться, только денежным интервалом от двух до пяти тысяч и то - в базарный день.

– Рублей?

– Конечно, рублей. Кто у нас в городе покупает картины - люди, чтобы подарить другим людям на день рожденья, или чтобы пятно на обоях закрыть в гостиной. Две - пять тысяч рублей, а больше жалко или просто нет.

Но дело вовсе не в деньгах, современный мир почему-то старается всё измерить деньгами, доходами, вот и у Вас, наверное, сложилось обо мне негативное суждение.

– Нееет.

– Мужчина, не имеющий постоянного дохода, занимающийся неликвидным делом, живёт для себя и в своё удовольствие.

– Нет-нет, что Вы?

– Деньги... кругом всё только и крутится вокруг этих денег. Я вам открою секрет. Вот я ещё очень давно, в те времена, когда впервые стал в чём-то нуждаться, то научился тонко управлять своими желаниями, отсекая ненужное, и превалируя над необходимым, и мои желания стали сбываться даже по независящим от меня причинам. И когда я развил этот дар в себе, то живу, совершенно не думая о средствах, вернее, конечно, я о них думаю, но это уже вторично, мне достаточно сформулировать желание, обосновать себе необходимость желаемого, взвесить все плюсы и минусы и желание исполнится. Другое дело, - как оно исполнится и когда, но оно исполнится.