Ромашка-1
Шрифт:
Так, вижу, на месте! Он сидит спиной ко мне и просматривает распечатки.
– Сергей, привет.
Хмуро кивнув, тот бурчит, сложив губы гузкой:
– Здравствуй.
Интересное кино, чего это он? Или у них война с Марией? Прислонившись к косяку двери, засовываю руки в карманы брюк:
– Я думал…а ты еще не пришел.
Пригожин, по-прежнему не оборачиваясь, бормочет:
– Скоро десять, оперативка, чего бы мне не прийти.
Все-таки, что-то случилось. Или на что-то обиделся? Захожу внутрь и закрываю плотно дверь.
– Гкхм… Сергей, скажи, тебе уже
– Да. Сейчас я тебе скину на комп материалы.
Да что ж такое то, неужели нельзя поговорить по-человечески? Я что ему, стена что ли? Начинаю злиться.
– А что, на твоем нельзя?
– А что, твой, не работает?
– Сергей, что–то случилось?
– А что, нет?
Пригожин разворачивается, окидывает взглядом мой наряд снизу вверх, застревая взглядом сначала в районе груди, потом ниже пояса, и начинает подниматься из-за своего стола, издавая междометия:
– О-о-о…Угу.
Блин и этот туда же…
– Это не то, о чем ты подумал!
– Ну, конечно. Позавчера ты меня отшила с предложением поужинать вместе, сегодня приезжаешь в мужском костюме. И это не то, о чем я подумал!
Финт с блузкой не удался. И почему надо сразу пялиться на брюки? Это, в конце концов, неприлично! И вообще, что вы все привязались к моему костюму?! Помнится, в одном из глянцевых журналов видел - девушки в мужских костюмах очень даже привлекательны и женственны. А насчет Машки… Тут я за нее двумя руками: молодец, что такого смазливого недомачо отшила.
– Сергей, извини, но позавчера…
– Это ты меня извини, я просто тупой человек.
Чего-то, я не понял.
– Почему ты тупой?
– Ну, потому что, в принципе, ты тогда мне все доступно объяснила, а я тебя недопонял, видишь?
Машуня ему объяснила? Любопытно, что?
– Что я тебе объяснила?
– Ну, как сказать…, что ты, не такая женщина, как я думаю.
Вот как вывернул все, засранец. Машуня ему искренне про свои чувства к другому намекнула, а он ее в лесбиянки записал!
– Пригожин, она… Я не это имела в виду!
– А что ты имела в виду?
– Это очень сложно объяснить.
– Давай начистоту. Тебе нравятся женщины или нет?
– Конечно, нравятся, то есть, нет... Черт, да что ж такое!
Мечусь по его кабинету, аки раненый зверь. Пригожин улыбается, весело ему, блин.
– Ничего, ничего… ты просто скажи, нравятся или не нравятся?
– Нравятся, но это не то, о чем ты подумал!
Сергей вдруг становится серьезным.
– Маш, стоп, значит, так.
Останавливаюсь возле двери, ожидая продолжения.
– У нас с тобой - чисто деловые отношения, а личная жизнь каждого, это личная жизнь каждого.
Делаю глубокий вдох.
– То есть так, да? Прекрасно! Другого мне и не надо, кстати!
И вообще… Пошел, ты, придурок озабоченный. Лесбиянки везде ему мерещатся! Молча, разворачиваюсь и ухожу, хлопнув дверью.
***
Наконец, обещанная оперативка. Мы уже истомились сидеть в ожидании нового зама, и вот двери зала заседаний распахиваются, и к нам заходит какой-то крендель в полосатом свитере
и с портфельчиком в руках:– Добрый день.
Он глядит на застывшего в председательском кресле Федотова и тычет пальцем себе под ноги:
– Я так понимаю, «Ресайнс» это здесь?
Петрович непонимающе смотрит на посетителя, зато Козлов прямо цветет и пахнет:
– Кирилл, наконец-то! Ну, что ты ей-богу, даже не позвонил.
– Зачем?
Все головы тут же разворачиваются в сторону нового начальства – оно! Я уже знаю, что это протеже Петра Константиновича для испанского проекта в обход меня и потому заезжая знаменитость мне категорически не нравится. Сидящий народ поднимается с кресел, и Козлов с гостем трогаются вдоль шеренги сотрудников, словно парад принимают. Будущий проектный гений с улыбкой пожимает плечами:
– Я мальчик самостоятельный, как видишь смог и сам пробраться.
– Ну, да. Дамы и господа, позвольте вам представить - раньше вы этого человека могли видеть только в новостях и на страницах глянцевых изданий, а теперь он будет работать только у нас!
Все эти словеса меня совершенно не задевают. Стою понуро, уронив руки вниз и сцепив пальцы у живота, словно в воду опущенный и только одна мысль стучит в висок: в Машкином туловище я с ним хреновый борец…, а с другой стороны, сомневаюсь, что с этим напыщенным индюком сработаюсь в любом виде. Петр Константинович продолжает нас знакомить:
– Прошу любить и жаловать, новый проект-директор.
Надо же какую звучную должность придумали – не просто заместитель, а проект-директор!
Длинный крендель, тем временем, кланяется публике:
– Кирилл Побужецкий!
Все почему-то аплодируют, и мне приходится вяло стукнуть пару раз в ладони. Наш гость шутит в сторону Козлова, пытается предстать перед нами демократичным малым:
– Да-а-а, всю ночь, наверное, речь писал?
– А вот и не угадал. Заказал у лучших спичрайтеров! Ха-ха-а-а
Козлов оглядывается назад, на Федотова и разворачивает Кирилла в сторону Петровича.
– О, да! Позволь представить тебе.
Федотов вылезает из председательского кресла на передний план и проникновенно жмет протянутую руку. Петр Константинович представляет его:
– Это наш местный босс, так сказать.
Федотов смущенно отводит глаза и поводит плечом:
– Николай Петрович Федотов.
Кирилл поднимает вверх брови:
– Так вы, получается, теперь мой начальник?
Ослепленный звездным сиянием, Петрович продолжает стесняться:
– Да, нет, что вы… Скорее старший товарищ.
Кинув взгляд в мою сторону, Козлов разворачивает Кирилла, заставляя и меня сделать шаг вперед.
– Да, Мария Филатова, начальник отдела маркетинга, будет вплотную заниматься вашим проектом.
Покидаю строй и стою перед Побужецким, опустив глаза вниз. Тот приторно приветствует:
– Очень приятно.
Улыбаться и говорить в ответ что-то положительное совершенно нет желания. Он берет мою безвольную ладонь и подносит к губам… Стужев торопится вылезти и привлечь внимание к себе. Это мне на руку и я тут же отступаю за спины. Козлов представляет: