Ромашка-1
Шрифт:
В моем голосе отчаяние и слезы и я снова утыкаю мокрый нос в сжатые колени. Чувствую, как Светкина рука гладит по спине:
– Да я понимаю, что любишь. Ну, чего ж так убиваться-то, ну?
Не поднимая лица, трясу головой, отвергая все успокоительные слова. Она меня никогда не поймет - было так волшебно, так сказочно… Казалось, сердце выпрыгнет из груди от счастья, когда он рядом и вот, все рухнуло…. Дорохина гундит и гундит над ухом:
– Просто должно какое-то время пройти. Ну, он просто так все резко решил, а осознание еще не пришло. Ну!
Милая Светка, как я тебе благодарна… Но я тебе не верю!
–
Сижу, потерянная и поникшая, в безнадежном унынии уронив вниз руки. Кошусь на подругу:
– Он просто боится.
Дорохина, со стаканом апельсинового сока в руке, садится рядом:
– Ну, чего он боится?
– Ну, того, что бросит меня, уйдет к новой подружке, или вернется к своей бывшей жене.
Дорохина протестующе хмыкает. Я тоже хмыкала! Только это ничего не меняет. Сморщившись, буквально захлебываюсь подступившими рыданиями - пытаюсь вздохнуть и не могу:
– И он прав! Он прав, потому что я не знаю, как тогда поступлю, понимаешь?! Какие я могу ему дать гарантии?!
Мне бы кто дал эти самые гарантии! Отвернувшись, вытираю мокрый нос тыльной стороной кисти. Дорохина вскакивает поставить стакан на стол:
– Ну, какие тут могут быть гарантии. Ну, ты что! Он же не телевизор покупает – это же любовь. Это же в омут!
Вскинув руки, она резко подается вперед, словно ныряя:
– Это раз головой и все! Какие гарантии?
Подруга разворачивается спиной ко мне и утыкается задумчиво носом в кулак. Выхода нет… Нет! Я каждой клеточкой ощущаю, как меня засасывает черная топь безнадежности, депрессии и беспросветности. Вот уж где омут с головой… Поиграла девочка в любовь, размечталась… Хлюпая носом, киваю своим мыслям:
– Все Свет, это конец!
Снова утыкаюсь лицом в колени, пряча слезы.
– Да почему все-то!? Ну, почему все?
Не поднимая головы, мотаю ей из стороны в сторону:
– Да потому что все! Ничего больше не будет.
Рома не вернется... Его ломает и может только переломить окончательно, я чувствую это... А кроме него мне никто не нужен! Никто! Дорохина громко вздыхает:
– Ну, почему ж не будет? Просто должно пройти какое-то время. Время!
Время даст гарантии? Отрываю голову от мокрого подола платья и смотрю на Светку:
– Да, Светочка, время пройдет, но ничего не изменится.
Подруга отворачивается, утыкаясь лбом в подставленную руку, и молчит. Сцепив руки у
коленей, обреченно смотрю в пустоту:
– Свет, как мне дальше жить, а?
Слышу, как та шумно выдыхает:
– Фу-у-у-х…Ну, не знаю…, ну так же, как и раньше.
Да не смогу я, как раньше! Каждый день видеть Рому и знать, что он меня больше не любит, что каждый день убеждает себя держаться подальше?! Слезы с соплями капают с кончика носа, и я утираю их, снова срываясь на вой:
– Я не смогу жить без любимого человека.
К горлу подкатывает - захлебываясь слезами, снова утыкаюсь в колени. Светкин голос мучительно скрипит:
– О-о-ой… Да сможешь. Все вон живут и ничего, могут.
Это звучит так цинично, что я, хлюпая носом, приподнимаю распухшее лицо взглянуть на подругу. В том то и дело, что я не все и как все, не смогу. После слухов о Ромкиных романтических победах, мне казалось, что со мной он изменился, я поверила ему, я словно попала в бесконечный Новый
год с подарками! Такого просто не могло быть у всех. Опершись руками о диван, раскачиваюсь, мелко кивая пустым словам подруги, а потом сама выпаливаю, срываясь на слезы:– Свет, ты меня не понимаешь, и ты меня никогда не поймешь!
И обиженно отворачиваюсь. Голос Дорохиной мучителен и прерывист:
– Да я то, как раз, тебя очень хорошо понимаю… Я вон тоже…
Всхлипываю, все еще протестуя:
– Что, тоже?
Светка, уткнув кудрявую голову в ладонь, бурчит:
– Да, ничего.
Похлюпав еще немножко и размазав тушь по щекам, отвлекаюсь на странные слова подруги. У нее что-то произошло?
– Свет, ну ты чего?
Дорохина сопит, отгородившись спиной, и потом напряженно произносит:
– Я вон тоже... Очень любила Романа Сереброва.
Недоуменно замираю, от непривычных слов… Светка любила Романа? Медленно разворачиваюсь, до конца так и не восприняв сказанное. Это как? У них что-то тоже было? То есть это никакая не дружба у них? Дорохина уже глотает слова, готовая разрыдаться:
– И что? Ничего! И живу, и ем, и пью.
Чуть приподнявшись, разворачиваюсь к подруге, а она горько смеется сквозь слезы:
– Я даже улыбаюсь. И ты тоже сможешь!
Так и молчу, замерев с открытым ртом. И как после этого верить в женскую дружбу? Светка прячет лицо, хлюпая носом, а потом орет на меня:
– Чего ты вылупилась?!
Дорохина утыкается лбом в кулак, а потом утирает слезы. Пересаживаюсь на диван, заставляя ее развернуться ко мне лицом. Пока Светка успокаивается, опустив голову и сжав кулаками виски, немного привожу себя в порядок, стирая влажной салфеткой черные разводы с физиономии.
– Свет, ты сейчас, то, что про Рому сказала, ты не шутила?
Та вскидывается:
– Да какие шутки, ну! Я его еще со школы любила.
А потом? Недоверчиво качаю головой…. Мое самолюбие свербит: «Ага, со школы, а сама с Гришкой Цепеневым… Тоже, нашла себе мачо лишаться девственности. И в институте у нее парень был, точно знаю. Вадим. А Ленчик? А куча других, про которых она рассказывала?». Но все равно подругу жалко и я морщу лоб:
– Свет.
Дорохина недовольно протестует:
– Маш, ну все, было и сплыло, я прошу тебя…. Ладно, пойду какую-нибудь таблетку найду, а то голова так разболелась…
Переступив с ноги на ногу, поддавшись волне нежности, поднявшейся изнутри, тянусь приобнять подругу:
– Светунь, ты прости меня.
Та качает головой:
– Маш, ну, я тебя умоляю. Было и прошло. Я тебе рассказала, как своей подруге… Фу-у-ух
Светлана чешет голову и отмахивается:
– В общем, жизнь продолжается, никто не умер.
Рома
Она ушла в слезах... Подавив желание кинуться следом, медленно выхожу из подъезда в шумный сияющий огнями городской вечер. Прав ли я, порвав с Машей? Мне кажется - да, не зря же говорят – все, что не делается – к лучшему. Наши отношения и так зашли слишком далеко, постепенно превратившись из приятного совместного времяпровождения, сдобренного интимом, во что-то тягучее с нарастающим напряжением, словно перед грозой, с намеками на будущее и свадьбу. Ну не готов я заводить семью!