Ронин

Бегущего меня Олег заметил не сразу, не ожидая никакого подвоха со стороны унылого, безжизненного огорода, или что там росло под снегом у хозяев местного особняка? Торопливо подойдя к машине и взявшись рукой за скобу в кабине, чтобы рывком забросить в салон свои искалеченные ноги, Олег Князев, очевидно услышал хруст, сминаемого моими, окоченевшими ногами, наста, поднял глаза и встретился со мной взглядом. Единственное, что он успел сделать — это поднять руку к карману, после чего длинная очередь из пистолета — пулемета перечеркнула его тело и многогрешную жизнь, на этот раз навсегда.

За забором тарахтел, троящий двигатель «УАЗика» и стояла тишина, в тонком металле ворот виднелись несколько дырок от девятимиллиметровых пуль, разминувшихся с телом беглого капитана. Я открыл заднюю дверь джипа и встретился взглядом с, лежащей на каком-то тряпье, Наташи.

— Лежи, не вставай пару минут, а то можно под выстрелы попасть. — надеюсь, что она меня услышала и поняла, и не будет сейчас дергаться пока я буду сдаваться в руки родной милиции.

— Милиция, слышите меня? — ворота уже отъехали в сторону, путь был свободен. К моему облегчению, в створе ворот не валялось, зацепленное моим «friendly fire» тело участкового, пятен крови и следов волочения перед воротами я тоже не видел.

— Милиция! — громче крикнул я, так как ответа не услышал: — Я свой, коллега из Дорожного РОВД, сейчас застрелил мужика, что перед вами комедию ломал и хозяином претворялся. Я сейчас выхожу с поднятыми руками, держа в руках удостоверение. Автомат и табельный пистолет оставляю на капоте джипа, что стоит перед воротами. Услышали меня?

— Выходи! — кто-то, невидимый мне, от волнения дал петуха, и я пошел, сложив оружие на капоте и подняв руки с раскрытым удостоверением.

Ожидаемо, милиционеры, лейтенант и старшина укрылись за металлической будкой ободранного вездехода с синей полосой поперек белого борта, направив на меня один «Макаров» на двоих — водитель, судя по всему, уже разоружился, готовясь к сдаче смены. Стоило мне остановится, участковый бросился ко мне, замерев за моей спиной и, с силой, уперев ствол пистолета мне в затылок. Замершую в нетерпении, тупоголовую пулю, приготовившуюся покинуть хромированный ствол оружия, я чувствовал каждой клеточкой своего организма.

— Еб… — водитель видимо добежал до лежащего на снегу тела Князя и его замутило.

— Хорош рыгать! Оружие его возьми и иди сюда.

— Сейчас. — водитель прибежал и встал передо мной, воинственно направив пистолет — пулемет на нас с участковым. Рукоятка моего пистолета торчала из кармана черного милицейского тулупа. Если бы я не знал, что я отстрелялся до упора, пока затвор «Кедра» не встал на затворную задержку, я бы, конечно, нервничал.

Убедившись, что я под прицелом, участковый наконец убрал свой пистолет от моей головы и принялся изучать мое удостоверение.

— Прочитал? — через минуту спросил я: — А то у меня руки затекли так стоять.

— И зачем ты его убил? — хмуро спросил участковый лейтенант.

— Там, в багажнике джипа девушка лежит, заложник. — я опустил руки, я их реально, уже не чувствовал. Водитель угрожающе дернул стволом.

— Ой, прекрати. — я отмахнулся от старшины: — Магазин пустой.

— Иди, машину посмотри. — кивнул водителю участковый.

— Только руками не лапай там сильно.

Несколько раз подозрительно оглянувшись на меня, как будто боялся, что я в его отсутствие нападу на его напарника, старшина дошел до джипа, чтобы через несколько секунд показаться из-за его кормы, ведя под руку, по-прежнему связанную, злющую как кобру, Наташу.

— Может развяжите девушку? — предложил я, но милиция не спешила воспользоваться моим советом.

— Вы вообще кто и как в машину попали? — лейтенанту понадобилось срочно допросить Наташу, но только ожгла меня ядовитым взглядом и отвернулась.

— Лейтенант, ты, вообще, что делаешь? — я не выдержал, шагнул к девушке, и, несмотря на ее сопротивление, попытался стянуть с нее веревку, стянувшую ее кисти так, что они были белыми.

Я достал из кармана нож — "выкидуху' и нажав на кнопку, перепилил веревку, сорвав с рук Наташи веревку сунул ее комок в руки опешившему лейтенанту.

— У тебя заложница чуть без рук не осталась, а ты решил тут в следователя поиграть, допросы устраиваешь. — я ухватил Наташу за рукав пуховика и подтолкнул к водителю: — Отведи ее в машину и пусть сидит, греется.

Тут участковый отошел от потрясения. Он вскинул свой пистолет, вновь наводя его на меня и заорал:

— Брось нож! Бросай!

— Ты что, дурак? — я сложил ножик и сунул его в карман: — У тебя мое удостоверение в руках, и ты выстрелишь в старшего по званию, который ликвидировал убийцу и…

Я ехидно улыбнулся и продолжил: — Скорее всего, вам, придуркам, жизнь спас. Давай, стреляй, вон как раз свидетели собрались.

У соседних домов, пока держась на почтительном расстоянии, стояло несколько местных жителей. Один, видимо самый любопытный, осторожными шажочками приближался к нам, а два солидных дядек, опершись на снеговые лопаты, курили, то и дело поглядывая в нашу сторону.

— Да ну вас на хрен. Вы офицеры, разбирайтесь сами…- старшина сплюнул на снег желтой табачной слюной и подхватив Наташу под руку, повел ее к задней двери «УАЗика». Что интересно, ему она не сопротивлялась.

— Нож отдай. — уже спокойнее сказал участковый, продолжая держать меня на мушке.

— Не отдам. И вообще, я в лесу три часа провел, я ног совсем не чувствую. Я в вашу машину пойду греться, а ты давай, организовывай охрану места происшествия, вызывай следственно –оперативную группу, прокурорского «следака». Кстати, в этом доме жили три человека, парень молодой по имени Сережа, девушка Зоя, и их сын, совсем маленький, Вадик, кажется, и джип этот они недавно купили. Только я их, почему-то, не вижу. Наверное, спят очень крепко, а ты как думаешь? Кстати, этот участок твой? — я топнул ногой по заснеженной дороге: — Не помнишь, что там по приказу положено делать с участковым, когда на его участке убийство двух и более лиц происходит? Сразу увольняют, или еще и садят?