Россия и современный мир №3 / 2016

Становление глобального неоколониализма связано, как отмечено выше, с тенденцией глобализации. На протяжении ХХ в. наука, начиная с учения В.И. Вернадского и концепции П. Тейяра де Шардена, убедительно демонстрировала, что современный мир представляет собой единую систему. Экологический кризис 60-х годов ХХ в. показал, что отныне мир может нормально развиваться только как единое целое, иначе ему не справиться со стремительно нарастающими проблемами. Было сформулировано положение, что человечество в принципе уже может сознательно и планомерно управлять собственным глобальным развитием, и уровень современной техники позволяет решать самые сложные задачи, возникающие на этом пути. Наиболее мощные финансовые круги Запада с помощью денежных средств приступили к управлению глобальным развитием и изменению социальной среды. На заре глобализации в 1954 г. возник Бильдербергский клуб – объединение могущественных финансовых и политических кругов; в 1973 г. была создана Трехсторонняя комиссия (к США и Западной Европе добавилась Япония).

Система глобального неоколониализма строится Западом как единое целое по принципу вертикального структурирования. «Считается, будто некая “невидимая рука” рынка управляет западной экономикой. Фактически и рынком, и экономикой, и государством, и обществом в целом уже управляет вполне видимая, хотя и прячущаяся рука сверхэкономики-сверхгосударства, исполнительным органом которой является денежный механизм» [4, с. 485]. Это не безличный «Левиафан», а вполне конкретный круг лиц, владеющих главными государственными и частными финансовыми учреждениями – банками, страховыми компаниями, крупными фирмами и концернами, обладающими колоссальными суммами денег и выполняющими функции, аналогичные функциям банков. Еще в первой половине ХХ в. Т. Драйзер писал, что в США 350 семейств контролируют 95% всех богатств страны, называя среди крупнейших из них нажившихся на нефти Рокфеллеров, на стали – Морганов, на строительстве железных дорог – Вандербильтов [3, т. 12, с. 371]. Сейчас династическая власть князей капитала управляет экономикой второго уровня, которая использует создающую материальные ценности экономику первого уровня в качестве источника доходов. Символическая, виртуальная экономика, в которой циркулируют суммы «условных денег», во много десятков раз превосходящие суммы, обращающиеся в реальной экономике, составляет основу сверхвласти, которую никто не избирает.

Править миром экономике второго уровня дают возможность не только огромные суммы, циркулирующие в ней, но и приоритет денег как высшей ценности западного общества, навязываемой всему миру. Суть денежного тоталитаризма в том, что «из формы (средства) социальных отношений людей деньги превратились в самодовлеющую сущность, сделав людей средством для своего бытия» [4, с. 111]. В западном обществе скорее деньги дают власть, чем власть дает деньги, хотя последнее тоже имеет место.

Центр мировой власти не афиширует себя, оставаясь в тени. Но тот же Драйзер, в числе множества других авторов, писал, что современное насилие «можно охарактеризовать как заговор в пределах законности <…> ибо таковы ныне существующие у нас законы <…> при помощи своих миллионов они (финансовые заправилы Америки. – А. Г.) пытаются уже повелевать всем миром». Особенность современного глобального неоколониализма состоит в том, что «фактическая система власти и хозяйства западного мира таковы, что государственность и экономика отдельно взятых стран все более превращаются в их частицы, причем в снятом виде», а «часть государственности, возглавляемая обычно главой исполнительной власти (президентом, канцлером, премьер-министром), выполняет функции участников и представителей денежного механизма» [4, с. 485], т.е. сверхвласти, аккумулирующей в себе высший контроль над всеми аспектами общества. Зиновьев называет эту высшую власть сверхвластью, имея в виду, что она возвышается над видимой, легитимной властью. Но в термине «сверхвласть» не дается ее содержательная характеристика. Так как это власть денег, можно использовать понятие «финансократия», имея в виду, что власть имущие высшего уровня получают свои доходы не за счет эксплуатации наемных работников и вкладывания средств в производство, а в виде платы за услуги и проценты за кредиты, т.е. обогащаясь благодаря ростовщичеству. Имеет хождение также термин «транснациональный глобальный субъект».

Во главе системы глобального неоколониализма стоит крупный финансовый капитал, подчинивший себе и производительный капитал, и государство. В 2007 г. самому зажиточному 1% американских семей принадлежала доля в 33,8% национального богатства США. Финансократия с олигархическими кланами Рокфеллеров, Ротшильдов и других есть форма власти над всем обществом, включая государство. Система капитала не может себя воспроизводить, не поглощая экономику и ресурсы за пределами своих границ. «Запад построил себя из материала колоний» (К. Леви-Стросс). 258 миллиардеров владеют таким же богатством, как 2,5 млрд человек. 1% населения владеет 99% всего богатства мира.

Рынки ценных бумаг, фондовые рынки – это инструменты господства сверхвласти финансократии. Главный из них – Федеральная резервная система США, независимая от государства частная организация, занимающаяся эмиссией долларов. «Центральным элементом глобальной гегемонии сверхвласти является монополия на эмиссию мировой валюты, которой является доллар <…> Доллар, по своей сути, является инструментом, позволяющим мировой финансовой олигархии латентно эксплуатировать народы стран, признающих его в качестве международного средства расчета, т.е. легальным международно признанным мошенническим инструментом. Контролируя правила игры в международных финансах, международная финансовая олигархия принудила практически все страны к выплате ей дани» [2, с. 20, 21]. Она печатает не обеспеченные материальными ценностями банкноты, на которые скупают реальные материальные активы всего мира. Столицей финансократии называют Нью-Йорк (иногда к нему добавляют Лондон).

За сверхвластью финансократии следует власть экономическая – транснациональные корпорации и власть политическая – государство. Экономическую власть, в свою очередь, можно разделить на финансовую и производительную. Имеет место триумвират власти: финансово-экономической, производственно-экономической и политической, причем первая является главенствующей. В середине ХХ в. президент США Д. Эйзенхауэр заявил, что есть власть, которой вынужден подчиняться американский президент, и обозначил ее как военно-промышленный комплекс. Экономист В.Ю. Ката-сонов ввел понятие «военно-банковский комплекс». Если назвать все три части триумвирата, то следует говорить о финансово-военно-промышленном комплексе, причем слово «финансовый» стоит на первом месте не случайно.

ТНК подчиняются финансократии и являются «государствами в государстве». Самые могущественные финансовые круги и ТНК на верхнем уровне иерархии с наибольшей концентрацией капитала находятся в США. Выйдя за пределы национальных государств, ТНК ведут себя «во многом не как подвластные своего государства, а как равные ему партнеры» [4, с. 485]. Особенность финансовых и промышленных монстров в том, что они руководствуются в своей деятельности исключительно мотивом получения материальной выгоды. Такие «юридические лица», «облеченные громадной властью, в силу закона обладают отсутствием нравственности, которое мы сочли бы патологическим у живых людей» [7, с. 319].

Государство как таковое с его специальным сложным аппаратом образует особый уровень управления системой глобального неоколониализма: на нем основана военная мощь глобального неоколониализма. Финансократия сращивается с государствами Запада, так как сама по себе не обладает монополией на применение насилия. В свою очередь, финансократия обеспечивает государства «золотого миллиарда» своей экономической мощью, при которой достигается их комфортное существование. К. Маркс назвал государство комитетом по делам управления буржуазии (теперь лучше сказать финансократии).

Помимо государственной власти существует еще и сверхгосударственная. Она, как показал Зиновьев, формируется по четырем основным линиям. Первая – это внутренняя власть государственной системы, состоящая из представителей администрации, сотрудников личных канцелярий и т.п. Вторую линию образует совокупность секретных учреждений. Третья линия – всякого рода объединения из множества активных личностей и, наконец, четвертая – образование учреждений и организаций блоков и союзов западных стран. Государство служит сверхгосударству. Экономика служит интересам сверхэкономики. К сверхэкономике и сверхгосударству следует добавить идеологическую составляющую – либерализм. В общей структуре системы глобального неоколониализма можно выделить: центральную часть метрополии, ее провинциальные части, колонии разного уровня. Первые два слоя представляют собой метрополию, которая вытягивает из глобальной нео-колонии ресурсные, денежные, интеллектуальные соки. Третий слой составляют части будущей глобальной неоколонии, согласившиеся быть таковыми и исполняющие роль пособников Запада. Государства также вертикально структурируются: высший уровень – США, затем последовательно идут другие западные страны, Израиль, Япония, Саудовская Аравия, Восточная Европа и некоторые бывшие республики СССР (прибалтийские страны), которые имеют значительную степень зависимости от США. Далее – не вполне дружественные и опасные соперники, которых приходится терпеть (Китай) и в конце перечня – обрекаемые на роль изгоев (Иран, Сирия, Россия). Конфигурация может меняться в связи с изменением конкретной политической ситуации.

«“Холодная война” США против Советского Союза была одновременно “холодной колонизацией” американцами стран самого западного мира» [4, с. 497], превращенных в протекторат Америки и в то же время остающихся частью метрополии США, находящиеся на первом государственном этаже метрополии, выступают в роли глобального регулятора системы неоколониализма. «Америка, – писал Бжезинский, – благодаря своей почти всемирной гегемонии в последнее время пользовалась возможностью формировать так называемый новый мировой порядок» [1, с. 167].

В 2002 г. Буш обнародовал новую доктрину безопасности, в которой предусмотрел право на нанесение превентивного военного удара. Курс США, по его словам, не зависит от решения остальных держав. Тем самым Америка противопоставила себя миру. То, что Вашингтон, провозгласив свою стратегию, отстранил ООН, даже вопреки интересам своих ближайших союзников по НАТО, свидетельствует о том, что Америка готова установить новый мировой порядок, сама выбирая себе пособников. Конечно, США не всем управляют и не все организуют, но умело подстраиваются под объективные тенденции и используют спонтанно возникшие ситуации (например, «арабскую весну») в своих целях. Связь государственного аппарата с финансократией осуществляется через тайные службы и финансовые корпорации. В результате можно сказать, что США управляются не выбранной, но реальной всевластной верхушкой и формируют «демократическое государство» как оболочку и средство легитимации действий сверхгосударства, которое является анонимным и нелегитимным. При этом, как писал еще 100 лет назад Драйзер, «избирательной плотве не возбранялись невинные забавы: она могла резвиться стайками, голосуя за всякую мелочь, будь то губернатор, мэр или президент. Но стоило возникнуть действительно важному вопросу, затрагивающему бумажник или священные привилегии финансовых королей, как картина резко менялась <…> ибо Америкой всегда правили и очевидно будут править деньги <…> Деньги решают, что, когда, где и как должно быть сказано к вящей пользе и славе капитала» [3, с. 319, 222].