Россия на пороге Нового времени. (Очерки политической истории России первой трети XVI в.)

Было, однако, еще одно обстоятельство, осложнившее отношения великого князя с иосифлянами. В январе 1511 г. стало известно, что в Литву решил бежать князь Семен Иванович Калужский (якобы по совету «младых… советников»). Это вызвало страшный гнев Василия III. Но за удельного брата великого князя вступился митрополит Симон. По его «печалованию» к князю Семену были посланы с ближайшим сподвижником Василия III дворецким В. А. Челядниным и дьяком Елизаром Цыплятевым «речи… жаловальные». Калужскому князю на этот раз удалось избежать опалы, но великий князь «людей его, бояр и детей боярских всех переменил» [503] . С. М. Каштанов полагает даже, что у князя Семена отобран был и удел (во всяком случае Бежецкий Верх) [504] . Конечно, на Симона и его союзников — иосифлян великий князь с той поры стал смотреть косо. Да к тому же и Вассиан Патрикеев при великокняжеском дворе решительно действовал против своего старого идеологического противника.

503

ПСРЛ, т. VI, стр. 251; т. VIII, стр. 252.

504

В декабре 1511 г. Василий III выдал Московскому Богоявленскому монастырю грамоту на Бежецкие земли (С. М. Каштанов. Социально-политическая история России… стр. 254–255).

Изменение ситуации почувствовал и сам Федор Борисович, решивший примириться с волоцким игуменом. В ноябре 1509 г. после длительного перерыва он выдает Волоколамскому монастырю льготную грамоту [505] .

Недовольный позицией Иосифа Волоцкого, Василий III стал искать путей ликвидации конфликта с Серапионом. Во всяком случае 26 апреля 1511 г. он повелел тяжелобольному митрополиту Симону примириться с опальным новгородским архиепископом, т. е., очевидно, снять с него отлучение от церкви. Вскоре после этого (30 апреля) Симон скончался [506] . 15 мая Серапион был отпущен в Троицкий монастырь, игуменом которого он когда-то был [507] . Здесь его с почетом встречают игумен Памва и братия [508] . В июне того же года на митрополичий престол возводится Варлаам, архимандрит Симонова монастыря (где в это время проживал Вассиан Патрикеев) [509] . Сближение Василия III с Варлаамом относится еще ко времени осенней поездки в Новгород (в 1509 г.). Симоновский архимандрит не только сопровождал великого князя, но и, возможно, подписал тогда его духовную [510] . Позиция нового владыки во внутрицерковных спорах была недвусмысленно пронестяжательская. Ведь и на симоновскую архимандрию он был взят из Кирилло-Белозерского монастыря (18 февраля 1506 г.), основной цитадели нестяжателей. По вкусу московскому государю была и секуляризационная программа нестяжателей, которую он разделял еще в 1503 г. Дело дошло до того, что великий князь прямо выражал свое желание, чтоб Иосиф Волоцкий отправился с повинной к Серапиону [511] . Волоколамский игумен выразил свое согласие («как ты, государь, велишь, и яз так бью челом»), но ничего больше не предпринял для перемирия со своим врагом.

505

Чтения ОИДР, 1903, кн. 3, стр. 42–43; АФЗХ, ч. И, № 45, ср. его же грамоты 1511–1512 гг. (там же, № 50, 55). Я. С. Лурье спрашивает: «Если положение Иосифа при дворе было в этот момент шатко, то зачем Федору Волоцкому была нужна поддержка Волоколамского монастыря» (Я. С. Лурье. Идеологическая борьба… стр. 437). Ответ можно дать однозначный: для противоборства Василию III.

506

ИСРЛ, т. IV, стр. 538, 470 (дата смерти — 1511/12 г.); т. VI, стр. 251–252; т. XXV, стр. 217 (дата смерти Симона — 29 апреля); т. XXX, стр. 140 (28 мая 1509 г.). В Царском архиве хранилась «Запись прощальная Симона» (Описи, ящик 150, стр. 32).

507

ПСРЛ, т. XXIV, стр. 217.

508

Г. Н. Моисеева. Житие… стр. 163.

509

ПСРЛ, т. IV, стр. 470, 538; т. VI, стр. 252 (27 июля); т. VIII, стр. 252; т. XXVI, стр. 302 (17 июля); т. XXVIII, стр. 346 (27 июня). При Варлааме в Симонове закончено строительство каменной (Рождественской) церкви (ПСРЛ, т. VI, стр. 251).

510

К этой духовной была приложена печать Варлаама (ДДГ, № 100, стр. 415). Наименование митрополитом Варлаама, возможно, произошло оттого, что скреплена грамота была уже после того, как Варлаам занял митрополичий престол (подробнее см.: А. А. Зимин. Княжеские духовные грамоты, стр. 280).

511

Послания, стр. 229.

Конец всей истории относится уже к 1513–1516 гг. Первым из участников событий умер князь Федор Борисович (в мае 1513 г.) [512] . После его смерти Волоколамское удельное княжество перешло к Василию III, и тем самым вопрос о взаимоотношении Иосифа Волоцкого с удельным властелином был исчерпан.

До самых последних дней своей жизни Иосиф Санин и Серапион оставались непримиримыми врагами. Это явствует из текста Новгородской II летописи, согласно записи которой, великий князь «смирился» с архиепископом Серапионом, а те, кто «на него ни постоял… вси умерли», в числе последних назван и Иосиф Санин. Вассиан Патрикеев также писал, что Иосиф Волоцкий «ниже у нас еси потребовал прощения… ниже сам еси нас простил, отходя на путь вечный» [513] . После смерти Серапион был причислен к лику святых.

512

ПСРЛ, т. VI, стр. 253; т. XXIV, стр. 217 (3 мая); Зимин, стр. 11 (в мае на память Пелагеи, т. е. 4 мая).

513

ПСРЛ, т. XXX, стр. 176; Казакова, стр. 281.

В последние годы жизни Иосиф Волоцкий фактически был лишен права выступать с прямой полемикой против Вассиана Патрикеева. Он, например, вынужден был написать специальное письмо боярину В. А. Челяднину, в котором просил, чтобы тот выхлопотал ему у великого князя разрешение письменно опровергнуть взгляды Вассиана о миловании еретиков [514] . Послание Василия III (ок. 1510–1511 гг.), призывавшее к расправе с еретиками [515] , не имело успеха, ибо истинных еретиков уже давно и в помине не было, а те, кого в это время называл еретиками волоцкий игумен (Серапион и нестяжатели), были готовы сами уже обвинить в ереси Иосифа и пользовались большим влиянием при дворе. Об открытых выступлениях Иосифа в защиту монастырского землевладения в этот период не могло быть и речи: «воля великого князя… налагала на его уста печать молчания» [516] . Это не означало, конечно, что Иосиф прекратил свои выступления против заволжских старцев вообще. Он пишет последние четыре слова Просветителя, в которых обрушивается, не называя имен, на учение этих старцев, отстаивавших гуманное отношение к еретикам. Он выпускает сочинение «Отвещание любозазорным», где также критикует противников, защищая свой «общежительный» устав [517] . Но одна из сторон деятельности Иосифа Волоцкого имела дальний прицел и в конечном счете уже после смерти самого волоцкого игумена привела к сближению иосифлян с Василием III. Речь идет о теории божественного происхождения самодержавной власти, которая была им выработана в трудные для иосифлян 1510–1511 гг. Она была изложена в посланиях Василию III и 16-м слове Просветителя. Исходя из своих старых воззрений, согласно которым «божественный промысл» является движущей силой исторического процесса [518] , Иосиф Санин приходит к созданию теории божественного происхождения царской власти.

514

Послания, стр. 227–228.

515

Послания, стр. 229–232.

516

Е. Е. Голубинский. История русской церкви, т. II, вып. 1, стр. 663–664.

517

Текст см.: ВМЧ, стр. 546–563. И. Хрущев считает, что это произведение направлено против Вассиана (И. Хрущев. Князь-инок Вассиан Патрикеев. — «Древняя и Новая Россия», т. 3, 1875, стр. 270); ср. «Аще ли те кто есть прозорлив, велехвален, высо-кошиав, величав, укаряа благое и любя зазора» (ВМЧ, стб. 547).

518

Подробнее см.: А. А. Зимин. О политической доктрине Иосифа Волоцкого. — ТОДРЛ, т. IX, стр. 160–174.

Зародыш этой идеи можно найти в ранних произведениях Иосифа, где волоцкий игумен также говорил о происхождении царской власти от бога. Но тогда Иосиф доказывал это тем, что царь есть божий слуга, подчиняющийся «священству», теперь же подчеркивалась другая сторона формулы — «божественный характер царской власти, созданной по подобию власти небесной. Отсюда вытекал вывод, что «царь убо естеством подобен есть всем человеком, а властию же подобен есть вышням богу» [519] . Власть царя уподоблялась власти божественной, а сам он как бы становился «земным богом».

519

Послания, стр. 184; ср. в отрывке послания к великому князю (там же, стр. 186). Текст взят у византийского писателя Агапита, на что обратил внимание И. Шевченко, а позднее — Я. С. Лурье (Я. С. Лурье. Идеологическая борьба… стр. 475–478).

Мысль о божественном происхождении царской власти нужна была Иосифу для того, чтобы побудить великого князя к активной поддержке борьбы Иосифа против еретиков и других врагов церкви. Иосиф писал: «Якож бог хощет всех спасти, також и царь все подручное ему да хранит» [520] . Первая забота царя — это защита православия: «Вас бо бог в себе место посади на престоле своем. Сего ради подобает царем же и князем всяко тщание о благочестии имети» [521] . Для Иосифа царская власть являлась только союзником в борьбе за сильную воинствующую церковь, опорой в борьбе с ее врагами. Поэтому у него сохранялись старые мысли о том, что царь, не радеющий о православии, является не царем, а мучителем, которому не нужно повиноваться. Цари только тогда достойны уважения, когда они являются истинными божьими слугами. Тогда прославится навеки их царствие. Иосиф писал Василию Ивановичу: «Покажи ревность благочестия твоего, да видят вси царие славу православного царствия твоего» [522] .

520

Послания, стр. 184–185.

521

«Просветитель», стр. 547; Послания, стр. 230.

522

Послания, стр. 231; «Просветитель», стр. 549; С. Смирнов. Древнерусский духовник, стр. 30–31.

Тезис о «царе-мучителе» уже не является центральным для Иосифа, поскольку теперь великокняжеская власть поддерживает его в борьбе с еретиками и с «удельным насильством». Поэтому главное место в его творениях занимает мысль о необходимости подчинения власти великого князя. Иосиф писал:

«Божественая правила повелевают царя почитати, не сваритися с ним… И аще, когда царь и на гнев совратится на кого, — и оне с кротостию и с смирением и со слезами моляху царя».

Эти слова относились к Серапиону, который должен был подчиниться воле великого князя и «осифлянского» собора. Царь является высшим судьею в церковных делах. Именно ему бог передает все «церковьное и манастырское», его «суд не посужается» [523] .

523

Послания, стр. 193–196.

Если ранее Иосиф писал Нифонту, епископу Суздальскому, что тот «глава всего», то теперь буквально то же самое он пишет великому князю Василию Ивановичу. Это, конечно, было чрезвычайно важным выводом из теории теократического характера царской власти. Непосредственным поводом для такого утверждения предпочтительности царской власти над «святительской» была, конечно, ссора Иосифа с Серапионом. В великом князе Иосиф нашел защитника не только против удельного насильства, но и против самовластья новгородского архиепископа. Это было отходом от тех позиций, которые раньше разделял Иосиф как ученик Геннадия, когда он говорил о преимуществе духовной власти над светской. Поэтому нам будут понятны слова Серапиона о том, что Иосиф изменил царю небесному и перешел к царю земному [524] .

524

Послания, стр.222

Из теории теократического характера самодержавия, развиваемой Иосифом Саниным, вытекал и практический вывод: подчинение удельных князей власти московского государя. В своем послании к И. И. Третьякову Иосиф развивал мысль, что Василий III является даже «всеа рускиа земли государем государь», в том числе и волоцкому князю Федору Борисовичу. Он противопоставлял «больших» царей царям «меньшим» [525] . В своей практической деятельности Иосиф руководствовался именно этим принципом. Он советовал князю Юрию Ивановичу Дмитровскому, одному из покровителей Волоколамского монастыря, во всем подчиняться своему державному брагу: «Не велю държавному брату своему противитися… преклони с извещением главу свою пред помазанником божиим и покорися ему» [526] . Поэтому если великий государь был всем государям государь, то Юрий Иванович, хотя ему также «от господа бога дана бысть» власть, государь всего только в «своем отечестве» [527] .

525

Послания, стр.194-195

526

ВМЧ, стб. 485–486.

527

Послания, стр. 235–236, ср. стр. 233.

Итак, Иосиф Санин в значительной степени изменил свои воззрения на царскую власть и на отношение ее к священству. Однако при этом он по-прежнему исходил из интересов сильной воинствующей церкви, которая в данный исторический промежуток заключала союз с великокняжеской властью. Это был временный и условный союз: Иосиф Санин и иосифляне поддерживали и освящали власть московского государя до тех пор, пока тот покровительствовал церкви, т. е. боролся с ее идеологическими противниками и защищал ее богатства. Временность и условность этого союза можно проиллюстрировать на отношении Иосифа к монастырскому землевладению в последний период его деятельности, когда волоцкий игумен сохраняет целиком свою прежнюю теорию неприкосновенности монастырских земель, на которые обращали взоры не только удельные князья, но и московские государи.

Но учение Иосифа Волоцкого о теократическом характере власти великого князя и его практические выводы помогали борьбе московских государей с удельными княжатами За создание сильного единого государства.

Волоцкий игумен был не единственным публицистом, разрабатывавшим в 10-е годы XVI столетия идею о величии власти русского монарха. Около 1511–1523 гг. тему о происхождении московской династии от Августа-кесаря и о получении шапки Мономаха от византийских императоров развивал в своем Послании бывший митрополит Спиридон-Савва [528] . Тверич по происхождению, Спиридон еще в 1476 г. прибыл в Литовскую землю из Царьграда, где получил посвящение в митрополиты. Однако в Литве он вместо радушного приема угодил в заточение. После 1482 г. бежал на Русь, но и здесь попал в заключение (в Ферапонтов монастырь), где находился в течение долгого времени. Во всяком случае мы застаем его там в 1503 г., когда он обрабатывал Житие 3осимы и Савватия. Ко времени составления Послания ему исполнился уже 91 год. Первоначальный вариант документа сложился еще около 1497 г. в кружке Дмитрия-внука [529] .

528

Р. П. Дмитриева. Сказание о князьях владимирских, стр. 80–81.

529

А. А. Зимин. Рецензия на книгу Р. П. Дмитриевой. — «Исторический архив», 1956, № 3, стр. 236–237; ср. Я. С. Лурье. Идеологическая борьба… стр. 387 и сл.