Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социально-политической истории).

Четвертый источник — так называемое «Письмо о нелюбках» иноков Кириллова и Иосифова монастырей: [604] «Егда бысть собор при великом князе Иване Васильевиче всея Русии и при Симоне митрополите, о вдовых попех и о дияконех в лето 7012, а на том соборе были архиепископы и епископы и архимандриты и честныа игумены и честныя старцы изо многих монастырей». На соборе якобы присутствовали Нил Сорский и Паисий Ярославов. «И егда совершися собор о вдовых попех и дияконех, и нача старец Нил глаголати, чтобы у манастырей сел не было, а жили бы черньцы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием, а с ним пустынникы белозерские». На это возразил Иосиф Волоцкий, сославшийся на святых Феодосия («общему житию начялника») и Афанасия Афонского, а также Антония и Феодосия Печерских. [605] Волоцкий игумен якобы говорил на соборе: «Аще у манастырей сел не будет, како чесному и благородному человеку постричися? И аще не будет честных старцов, отколе взяти на митрополию или архиепископа или епископа и на всякие честныя власти? А коли не будет честных старцов и благородных, — ино вере будет поколебание».

604

ПИВ, с. 366–369.

605

На Федора Студитского (а не Феодосия), Афанасия Афонского, Антония и Феодосия Печерских есть ссылки в постановлении собора 1503 г.

«Письмо о нелюбках» обычно приводилось как наиболее яркое свидетельство о соборе. Однако аргументация Иосифа Волоцкого в «Письме» изложена тенденциозно и не совпадает с той, которая известна по позднейшим сочинениям основателя иосифлянства. Молчат о выступлении Иосифа на соборе 1503 г. и его первые жизнеописатели. Автор «Письма», составленного в 40-е годы XVI в., ссылался как на источник сведений на рассказ Дионисия Звенигородского и Нила Полева, колебавшихся между иосифлянами и нестяжателями. Все это не позволяет рассматривать рассказ «Письма» как достоверный источник о выступлении Иосифа. У автора вообще были неясные представления о соборе: по его словам, в нем участвовал Паисий Ярославов, умерший в декабре 1502 г. [606]

606

Зимин А. А.Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России в конце XV–XVI в., с. 269–270; Никольский Н.Описание рукописей Кирилло-Белозерского монастыря. СПб., 1897, с. XL–XLI.

Г. Н. Моисеева принимает известие Вассиана о том, что инициатива постановки вопроса о монастырском землевладении на соборе 1503 г. принадлежала Ивану III, и отвергает версию «Письма о нелюбках», где спор рисуется как внутрицерковный. [607] Она считает Нила Полева «последовательным иосифлянином», равно как и Дионисия Звенигородского. Отсюда делается вывод, что автор «Письма» «последовательно разделял взгляды… Иосифа Волоцкого». По Моисеевой, «стремление скрыть противоречия между иосифлянами и московскими государями и заставило Нила Полева и следовавшего за его рассказом автора «Письма о нелюбках» представить дело так, будто на соборе 1503 г. возник спор между нестяжателями и иосифлянами без всякой инициативы Ивана III». Тезис Моисеевой о «правоверно-иосифлянских» взглядах Нила Полева, Дионисия Звенигородского и автора «Письма» бездоказателен. Об их пронестяжательских настроениях говорит уже тот факт, что «Устав» Нила Сорского сохранился в двух древнейших рукописях, составителями которых были Нил Полев и Дионисий. Нил Полев уже после 1508–1511 гг. писал, что отец нестяжательства «в Сорьской пустыни мужескы подвизався». Это резко отличается от той характеристики «заволжских старцев» как пособников еретиков, которую давал Иосиф Волоцкий. В «Письме» нет и в помине духа непримиримости к нестяжателям, характерного для сочинении иосифлян. Его составитель пишет даже, что «Иосиф все благочинье и благоговеиньство снимал с Кирилова монастыря, — и се ныне диявол мнением не смирну вражду положи меж таких светил». [608]

607

Моисеева Г. Н.Валаамская беседа, с. 21; ее же.О датировке «Собрания некоего старца» Вассиана Патрикеева. — ТОДРЛ, т. XV. М.-Л., 1958, с. 351. Моисеева (вслед за Я. С. Лурье) приводит слова Вассиана: «Не глаголете убо разуму нашему быти да церкны божиа запустятся в манастырем и без престателей остатися» ( Казакова Н. А.Вассиан Патрикеев…, с. 268). В них Лурье, Казакова и Моисеева видят отзвук речи Иосифа на соборе, которую приводит автор «Письма о нелюбках». Однако в «Письме» не говорится ни о запустении монастырей, ни об отсутствии «предстателей». Сюжеты параллельные, но не совпадающие. Они объясняются обычными толками, а не реальной речью Иосифа.

608

Моисеева Г. Н.Валаамская беседа, с. 26–27; Лурье.Борьба, с. 298, 314; ПИВ, с. 369.

С возражением Г. Н. Моисеевой выступила Н. А. Казакова. Отсутствие сведений о выступлении Нила Сорского в сочинениях Вассиана и соборном решении она объясняет тем, что эти источники «совершенно не освещают хода собора и происходившей на нем борьбы». Автор «Письма о нелюбках», наоборот, ничего не говорит ни об обстоятельствах созыва собора (что делает Вассиан), ни о его итогах (что делает соборное определение). «Письмо», по ее мнению, как бы дополняет два ранних свидетельства о соборе. В Житии Иосифа, написанном Львом Филологом, есть рассказ и о созыве собора по «царскому велению», и о споре между иосифлянами и нестяжателями. Вряд ли автор Жития Серапиона, составленного в нестяжательских кругах, стал бы повторять сведения Жития Иосифа о выступлении заволжских старцев, если б его не существовало на самом деле и оно выдумано было иосифлянами. Основной вывод Казаковой сводится к тому, что выступление Нила на соборе, созванном по инициативе Ивана III, «было согласовано с великим князем и, возможно, инспирировано им». [609]

609

Казакова Н. А.Вассиан Патрикеев…, с. 27–35; ее же.Очерки…, с. 73.

Я. С. Лурье признал вывод Н. А. Казаковой недостаточно убедительным. Ведь в «Письме о нелюбках» сказано, что заволжские старцы «молили самодержца», а это могло быть «только в том случае, если он сам не собирался «отъымати» церковные села». «Письмо», следовательно, противоречит известию Вассиана. Нет данных и о связях Нила с великим князем. В своих сочинениях Нил нигде прямо не говорил о монастырском землевладении. И наряду с этим Лурье пишет, что «само участие Нила Сорского и особенно Иосифа Волоцкого в спорах на соборе 1503 г. или вокруг этого собора представляется достаточно вероятным». В «Письме» аргументы Иосифа и Нила «представляют собой не запись их официальных выступлений на соборе, а выражение тех мнений, которые высказывались обеими сторонами вне собора, кулуарно». [610]

610

Лурье.Борьба, с. 415–416; ср. с. 316; его же.Краткая редакция «Устава» Иосифа Волоцкого — памятник идеологии раннего иосифлянства. — ТОДРЛ, т. XII. М.-Л., 1956, с. 137. Позднее Я. С. Лурье писал, что «аргумент Иосифа, может быть, и не высказывался им на соборных заседаниях, но аргумент этот отражал действительное мнение волоколамского игумена» (Борьба, с. 458).

Исключительный интерес представляет обнаруженное Ю. К. Бегуновым «Слово иное» — публицистический памятник начала XVI в., посвященный собору 1503 г. и троицкому игумену (позднее новгородскому архиепископу) Серапиону. [611] «Слово» начинается сообщением о созыве собора самим Иваном III, который «восхоте… у митрополита, и у всех владык, и у всех манастырей села поимати и вся к своим соедините». Владыки и монастыри должны были быть «изоброчены» из великокняжеской казны деньгами и хлебом. Подтверждается, следовательно, известие об инициативе государя в постановке вопроса о секуляризации. Автор сообщает, что «вси ему повинушаяся», кроме игумена Серапиона. Это или обычное автобиографическое преувеличение, или предание о первом этапе соборных заседаний. Далее, в «Слове» рассказывается:

611

Бегунов Ю. К.«Слово иное»…, с. 351–364; его же.Секуляризация в Европе и собор 1503 г. в России. — Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе, с. 41–47. Казакова считает, что «Слово иное» составлено около 1503–1511 гг. (в период взбудоражившего все общество конфликта Серапиона с великим князем) на основании несохранившегося «Сказания о соборе 1503 г.» ( Казакова H. А.Очерки…, с. 70). О существовании особого «Сказания о соборе 1503 г.» впервые писал Бегунов. Но ни он, ни Казакова не доказали свое предположение какими-либо текстологическими доводами. Время создания памятника остается еще не вполне ясным.

«Приходит же к великому князю и Нил, чернец з Белаозера, высоким житием словый сый, и Денис, чернец Каменский, и глаголют великому князю: «Не достоить чернецем сел имети». К сим же приста и Василий Борисов, Тферския земли боярин, та же и дети великаго князя: и князь великий Василий, князь Дмитрей Углецкий присташа к совету отца своего. И дияки введеныя по великом князе глаголаху: «Не достоить чернецем сел имети». Князь же Георгий всесветлое ничтоже о сих не глаголах». [612]

612

Бегунов Ю. К.«Слово иное»…, с. 351–352.

Итак, на соборе действительно выступал Нил Сорский. Зато об участии Иосифа Волоцкого в соборных прениях «Слово» не упоминает. Дениса Каменского Ю. К. Бегунов отождествляет с Дионисием Звенигородским, о котором сообщало «Письмо о нелюбках». Таким образом, подтверждаются два наших наблюдения: речь Иосифа Волоцкого на соборе 1503 г. измышлена составителем «Письма о нелюбках»; Дионисий Звенигородский не был правоверным иосифлянином.

Старец Дионисий (Данила Васильевич Лупа) принадлежал к известной княжеской фамилии Звенигородских. Двоюродный брат его отца кн. И. И. Звенец — один из соратников Ряполовского и Патрикеевых. В 1475 и 1477 гг. вместе с И. Ю. Патрикеевым и С. И. Ряполовским он участвовал в новгородских походах Ивана III, в 1495 г. в качестве окольничего наряду с С. И. Ряполовским и В. И. Патрикеевым снова сопровождал великого князя в Новгород. В сентябре 1497 г. послан был с миссией к Менгли-Гирею в Крым, где и умер. [613]

613

РК, с. 17–19, 24; Сб. РИО, т. 41, с. 223 и сл. В Крыму он побывал в 1480–1481 гг. (Сб. РИО, т. 41, с. 16 и сл.).

Не менее интересна фигура Василия Борисова. Василий и Иван Борисовы-Бороздины — видные деятели конца XV в. Они участвовали в казанском походе 1496 г. В августе 1501 г., во время одного из походов, Иван Борисович был убит. Среди тверских воевод кн. Василия Ивановича в 1492/3 г. числился Петр Борисович, а в 1501 г. — Василий Борисович. [614] Двое Борисовых входили в середине XVI в. в еретический кружок Матвея Башкина.

Известие о поддержке Василием и Дмитрием Ивановичами секуляризационных проектов Ивана III в других источниках не встречается. [615] Позиция молчаливого сопротивления Ивану III характерна для князя Юрия Ивановича — ведь последний был покровителем Иосифа Волоцкого [616] и противником княжича Василия.

614

Р, с. 68; РК, с. 23–31. Борисовы были связаны с князьями Звенигородскими: в 1562/3 г. Н. В. Борисов был душеприказчиком князей Г. П. и И. П. Звенигородских (АФЗХ, ч. II, № 299). Князья Звенигородские владели землей в Кашире (ТКДТ, с. 134).

615

Дмитрий Иванович Жилка в 1502 г. возглавлял поход на Смоленск и пользовался расположением Ивана III (РК, с. 34).

616

ПИВ, с. 232–235, 282–284; АФЗХ, ч. II, № 35, 38, 46–48 и др.

Дальнейшие события, по «Слову», развивались так. Серапион обратился к митрополиту Симону: «Аз убо сел пречистыя церкви не отдаю». Геннадий сначала говорил: «…глаголете убо вы, аз бо ограблен уже прежде сего». Но потом и он «нача глаголати противу великому князю о церковных землях. Князь же великий многим лаянием уста ему загради, веды его страсть сребролюбную». Возможно, инициативная роль Серапиона в споре с Иваном III в «Слове» преувеличена в духе агиографических традиций. [617] Многозначительно отсутствие в нем всяких упоминаний о выступлении (и даже присутствии на соборе) Иосифа Волоцкого. Это вполне согласуется с предположением о позднейшем происхождении «речи» Иосифа, приведенной в «Письме о нелюбках».

617

Судя по «Слову», Серапион принадлежал к воинствующим церковникам типа Геннадия. Поэтому высказанное мною ранее мнение о близости Серапиона к нестяжателям является заблуждением.

Далее, в «Слове» рассказывается, что крестьяне Троицкой волости Илемна пожаловались великому князю: «Конан-чернец переорал земленую межу и твою орет землю»; государь «повеле черньца представити судищу своему». В итоге разбирательства повелели Конона «кнутием бити», а с Серапиона взять 30 руб. штрафа. Это интереснейшее сведение о том, что Иван III поддерживал черносошных крестьян в их борьбе с монастырскими вотчинниками, подтверждается анализом многочисленных судебных грамот. [618] Эпизод относится ко времени после собора 1503 г. («последи же сих»). [619] В «Слове» говорится, что у Ивана III за посягательство на земли Троицкого монастыря «отняло… руку, и ногу, и глаз». По летописи, великий князь заболел («начат изнемогати») 28 июля 1503 г., т. е. еще до церковного собора. Очевидно, «Слово» говорит о дальнейшем развитии болезни Ивана III.

618

Зимин А. А.Основные этапы и формы классовой борьбы в России конца XV–XVI в. — ВИ, 1965, № 3, с. 41.

619

По Ю. К. Бегунову и С. М. Каштанову, события происходили весной — летом 1502 г. ( Бегунов Ю. К.«Слово иное»…, с. 360; Каштанов.Социально-политическая история, с. 189).