Российская империя в сравнительной перспективе

Таким образом, попытки чиновничества в рамках реформ Танзимат согласовать организационную структуру государства с требованиями мировой капиталистической экономики не привели к развитию промышленности империи. Напротив, накопление капитала, обеспеченное европейской капиталистической системой, набирало обороты, и иностранные компании, банкиры и их немусульманские посредники получали немалые прибыли. Подданные Османской империи оказывали на правительство давление, с тем чтобы приобрести такие же права, какие были у их капиталистических конкурентов. Это не осталось полностью без внимания: так, например, казначейство ввело 5-процентный таможенный налог на товары, которые продавались европейцами внутри страны. Интересно отметить, что тариф, который французские купцы считали возмутительно высоким, был точно таким же, как для подданных Османской империи¹⁹. Еще одной формой защиты государством своих подданных было присвоение торговцам с Европой статуса Avrupa t"uccari (торговцы с Европой). Он означал лишь пользование теми же привилегиями, какими пользовались подданные западных стран при режиме капитуляции, но все-таки это был большой плюс. Действительно, благодаря росту числа Avrupa t"uccari, греческие и армянские купцы взяли под свой контроль значительную часть внутренней и международной торговли в первой половине XIX века. Статистика это подтверждает. В списке первых сорока финансистов Стамбула не было мусульман-турок²⁰.

В таком свете позиция Кейдера представляется обоснованной. Причиной деиндустриализации (термин Кейдера) был процесс рецентрализации империи, проходивший в первые три десятилетия XIX века. Согласно его тезису, «история деиндустриализации в Анатолии в первой половине XVIII века – это не только история того, как европейские производители своими дешевыми товарами вытеснили местные изделия с рынка. Это и крах ставших хрупкими гильдий; это и рецентрализация империи за счет местных центров экономической и политической власти»²¹.

Суммируя вышесказанное, можно констатировать, что роль Османского государства в развитии экономики оценивается с двух точек зрения. Первая состоит в том, что Османское государство было движущей силой накопления иностранного капитала в стране и процесса интегрирования османской экономики в мировую экономическую систему. Эта формулировка ясно указывает, что перед османской экономикой не стоял вопрос, является ли она частью мировой экономической системы или нет. Проблема была в том, что развитие экономики в Османской империи не привело к индустриализации страны. Государственная экономическая политика была направлена на то, чтобы обеспечить снабжение необходимыми товарами, независимо от их происхождения, и увеличить государственные доходы. Вторая точка зрения состоит в том, что экономическая политика Османской империи не была направлена на защиту национальной промышленности, торговли или коммерции, находящихся под контролем мусульман. Для властей национальность торговца или банкира тогда не имела значения, по крайней мере, вплоть до конца XIX века. Хотя это выходит за рамки данной работы, я не могу не отметить, что позиция государственных деятелей Османской империи полностью соответствовала исламской экономической системе. Не следует забывать, что даже после образования Комиссии по развитию промышленности правительство подходило к проблеме упадка ремесел и ремесленников, по словам Кейдера, «в основном в ее социальном, а не экономическом аспекте».

ИНОСТРАННЫЙ КАПИТАЛ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ Политическая и военная слабость Османской империи на международной арене облегчала конкурентам получение большого количества концессий на торговлю и коммерческую деятельность. Россия, Австрия и другие европейские страны получали разрешения на грузовые перевозки в территориальных водах Османской империи под своими национальными флагами. Иностранное присутствие и рост коммерческой активности на рынках вызвали беспокойство в местных деловых кругах, что подтверждает огромное количество найденных в архивах петиций, требующих защиты от «чужестранцев». Однако, озабоченность была не настолько сильна, чтобы изменить экономическую политику Османской империи в отношении иностранных инвестиций. Напротив, в течение этого периода начался необратимый процесс интеграции империи в европейскую и мировую экономику.

Денежные (наличные) расчеты в сельском хозяйстве и переход от феодального землепользования к фермерским хозяйствам давно вошли в практику, и это каждый день вынуждало все большее количество крестьян оставлять свою землю.

В дополнение к этому, аккумулирование капитала как результат создания больших фермерских хозяйств в сельских регионах и рост населения городов создавали благоприятные условия для ищущих рынки инвесторов, как местных, так и иностранных.

В результате малые и большие города процветали под наплывом иностранных инвестиций. Среди них Салоники в Европе, Измир в Анатолии и, что особенно важно, Стамбул, который вышел на первое место. В самом деле, эти города, где французские и английские торговцы действовали очень активно, завоевали международную репутацию коммерческих центров.

Изменения прежних форм иностранного заимствования и потребительских привычек набирали силу и открыли османские города миру. Однако, западные центры развивались другим, по сравнению с османскими городами, путем. Они также росли в размерах, но получали больше инвестиций и создавали одну за другой промышленные зоны.

Османские земли были лишь свободными рынками и/или источником сырьевых материалов для западной промышленности. Более того, когда европейские страны начали проводить общую политику по установлению торговых барьеров и ограничений для иностранных торговцев, чтобы защитить собственную промышленность, в османском экономическом мышлении изменений не произошло. Из-за отсутствия знаний как в международной торговле, так и в политике, местные дельцы потеряли конкурентоспособность и, в конечном счете, ушли из бизнеса. В то же время преференции и наем на работу европейскими предпринимателями немусульманских граждан Османской империи создали напряженность между общинами, которые жили вместе на одной территории.

Со второй половины XIX столетия в Османской империи бурно развивалась иностранная торговля, но инвестирование производства товаров отставало. На протяжении XIX века там не было никаких симптомов развития промышленного производства. Никогда процент готовой продукции и полуфабрикатов не превышал ю% всего османского экспорта. С другой стороны, позитивным знаком было изменение подхода правительства к промышленности и возникшее понимание, что существующий уровень развития промышленности сулит лишь хаос и коллапс. Создание Комиссии по развитию промышленности (Islah-iSanayiKomisyonu) можно связать с этим изменением в политике правительства. Главными целями Комиссии было повышение таможенной пошлины на 5 %, содействие промышленности путем организации выставок и торговых ярмарок, поддержка создания профсоюзов, открытие технических школ. В конце существования империи, хотя индустриализация и не была проведена как планировалось, инфраструктура заметно улучшилась.

Османскому государству не удалось также создать подходящий экономический климат для отечественных производителей, не было достигнуто накопление капитала, среди мусульманских предпринимателей особенно. Напротив, во второй половине

XIX века иностранные инвестиции в османскую экономику выросли чрезвычайно. Однако, они стали только инструментом проникновения на Ближний Восток, который завоевывал свою будущую стратегическую роль. Интересы конкурирующих европейских государств также не могли не столкнуться при инвестициях в стратегически важные отрасли, такие как железнодорожный транспорт, порты и маяки, водные ресурсы, газовые и нефтяные месторождения, шахты и т. д. Например, одним из самых больших достижений Deutsche Bank было строительство железной дороги Анатолия – Багдад, которое поставило под угрозу интересы Британской империи в регионе. Поэтому Англия спровоцировала и поддержала борьбу мусульманских арабов за независимость от Османской империи. Важно, что даже арабские кочевники боролись против продления железной дороги до региона Хиджаз.

Султаны, в отличие от королей Европы, не были хорошо знакомы с международной экономикой и торговлей. Например, Селим III без колебаний покупал во Франции оборудование, оружие и даже униформу для своей новой армии за кредиты, контроль над которыми осуществлял лично Наполеон. Он не понимал и того факта, что османская территория начала играть ключевую роль в развитии транзитной торговли между Дунаем и направлением Трабзон – Тебриз, хотя процветание этой торговли угрожало благополучию традиционных розничных торговцев и производителей страны, а также отрядам янычар, которые уже активно сотрудничали с этими гильдиями. В конце концов, некомпетентность султана стоила ему трона и даже жизни после начала восстания.

Торговые соглашения, подписанные с Англией, Америкой и Францией в 1830-х годах, сыграли важную роль в привлечении европейского капитала и его финансовых институтов в империю. Один из наиболее ярких примеров – неофициальная фондовая биржа в Галате. Биржа, включившая в свой бизнес торговлю ценными облигациями и акциями, имела огромное значение для создания многочисленных компаний. Хотя спекулятивные сделки подорвали ее престиж и вызвали массовое недовольство работой брокеров и агентов, Биржа способствовала общественному пониманию экономики и новых предпринимательских возможностей и, безусловно, внесла свой вклад в рост числа компаний, основанных мусульманами в последней четверти XIX века.

В заключение можно отметить, что конкуренция между торговлей и притоком иностранных инвестиций способствовала ускоренному включению Османской империи в мировую экономику. Учитывая последние исследования, можно присоединиться к мнению Валлерштайна и Табака, которые считают, что «нельзя изображать османов как нацию, следующую своим, отличным ото всех путем, как „провизионистов и фискалистов“, в то время как остальная часть Европы оставалась меркантилистами; при этом Европа в конечном итоге пришла к успешному капитализму, а Османская империя прокладывала дорогу к подчинению своей страны Европе»²².