Ростов-папа

— Так-так… И как это могло произойти?

— Их украли под покровом ночи. Мы, я, мой муж — Аарончик и наши деточки: Сарочка и Лёвочка, спали крепким сном, когда к нам наведались воры. Не знаю, как это у них получилось, но… факт остаётся фактом: драгоценностей в шкатулке больше нет.

— Дорогие?

— Целое состояние! — закатила карие глаза Эмма Розовна. — Вы, товарищ Быстров, наша единственная надежда! Пожалуйста, найдите их!

— А вы не могли, скажем… потерять их? — осторожно спросил я, памятуя, что всякое в жизни бывает.

— Исключено! — фыркнула она. — Ещё вчера я блистала в них в ресторане «Византия». А потом прекрасно помню, как уже дома снимала бриллианты и клала их в шкатулку. И да, провалами в памяти я не страдаю — можете спросить это у моего мужа!

— И часто вы надеваете на себя драгоценности?

— Только по особым случаям!

— Интересно, и что за особый случай был на сей раз?

— Мы с мужем обожаем синематограф, не пропускаем ни одной новой картины. А на днях в наш город приехал сам Игорь Бужский! Представляете — он снимается у нас в Ростове в какой-то фильме про революцию!

Я усмехнулся, вспомнив недавнее «вторжение» киношных беляков и немцев в город. Самого Бужского не видел, более того — никогда о нём не слышал, но, кажется, он был большой звездой.

— Это же событие мирового масштаба! — продолжила Эмма Розовна. — Разумеется, этот факт не мог остаться без нашего внимания. Муж по своим каналам выяснил, что Бужский будет вечером ужинать в «Византии», и мы специально по такому поводу нанесли туда свой визит. И да, именно поэтому я надела наши фамильные сокровища! Кстати, в итоге нас представили господину Бужскому… Вы бы знали, как он галантен, как он поцеловал мою руку! — томно вздохнула она. — Воспитание — не чета нынешнему!

— Ну да: о времена, о нравы! — согласился я. — Но давайте снова вернёмся к пропавшим бриллиантам. Можете их описать?

— Я сделаю лучше: у меня есть их фотография! — обрадовала меня заявительница.

Она достала из дамской сумочки довольно чёткий фотоснимок.

Я изучил его. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: вещи действительно ценные.

Наносить визит в дом Филькенштейнов было уже поздновато, наверняка, там уже успели наследить по максимуму, но я всё-таки отправил туда Нефёдова. Эксперт укатил вместе с Эммой Розовной на её личном авто. Оказывается, дама была достаточно эмансипирована и сама водила автомобиль.

Вернулся Пётр.

— Как успехи?

— Обещали завтра собрать всю информацию. А у тебя что?

— А у меня кража. Пропали брюлики у гражданки Филькенштейн. Знаешь такую?

— Её весь город знает. Супруга нашего колбасного короля Аарона Филькенштейна.

— Ну раз ты такой знаток, тогда скажи мне, друг ситный, кто из местных барыг скупает драгоценности? Думаю нанести к нему визит вежливости.

— Без ордера?

— Так я ж говорю — визит вежливости, а не обыск. Один… нет, лучше двое интеллигентных мужчин навестят третьего интеллигентного мужчину. Неужели для этого нужен бюрократический предлог?

— Нравится мне твоя постановка вопроса, Жора! — ухмыльнулся Пётр.

Глава 11

На служебной повозке какими-то извилистыми кривулями, которые вдобавок уходили то вверх, то вниз, добрались до мрачной улочки, застроенной ничем не примечательными деревянными домами.

— Тут осади, — велел Пётр кучеру.

Мы остановились напротив четырёхскатного дома, выглядящего поприличнее и побогаче остальных.

— Туточки, значит, он заседает, — сообщил Пётр.

— Он — это кто? — уточнил я.

— Филимоша. Он же гражданин Филимонов, известный скупщик краденного ещё с царских времён. Хитрый гад, но жадный. Зимой снега не выпросишь. Настоящий скупой рыцарь!

Я с уважением осмотрел на напарника: оказывается, он читал «маленькие трагедии» Пушкина.

— У тебя на него что-то есть?

— Да так, больше слухи, чем факты. Я ж говорю — хитрый гад. Но брюлики и прочие цацки обычно проходят через него.

Мы подошли к калитке. Тут же к забору метнулась большая тёмная тень и принялась истошно лаять.

— А ну цыц! — прикрикнул Пётр. — Взять бы сейчас палку да протянуть тебя по хребтине.

На собачий лай показался хозяин дома — высокий сутулый старик в накинутом на плечи ветхом пальтишке с бобриковым воротником. Его глаза злобно сверкали из-под насупленных седых бровей.

— Что надо? Я гостей не жду.

— Привет, Филимоша! — с притворной радостью прокричал Пётр. — Не узнал что ли?

— Вас один раз увидишь, до гробовой доски не забудешь, — вздохнул скупщик краденого. — И охота вам тревожить старого больного человека?

— Ты, Филимоша, нам зубы не заговаривай. Нам про твои хвори всё известно. На тебе ещё воду возить можно.

— Издеваетесь, гражданин начальник?!

Он угомонил пса и пригласил войти в дом.

Я ожидал чего-то большего в жилище барыги, специализировавшегося на торговле драгоценностями, но меня ждало разочарование: обстановка Филимонова мало чем отличалась от убранства большинства обычных домов небогатых горожан.

Простенькая мебель, домотканые дорожки, никаких тебе канделябров и хрустальных люстр. Из освещения — тусклый свет керосинки.

Мы сели на лавки, хозяин опустился на некрашеный табурет.

— Ну-с, с чем пожаловали, гости незваные?

— Исключительно по делу, Филимоша.

— Я ж говорю — отошёл я от дел. Как власть советская установилась, решительно со всем завязал! — вскинулся хозяин.

— Свежо предание, да верится с трудом. Короче, ситуация такая: сегодня ночью обнесли дом гражданина Филькенштейна. Среди похищенного есть вот такие вот цацки с брюликами. — Пётр выложил перед барыгой фотографию.

— А я то здесь при чём? — разыграл удивление скупщик.

Пётр поморщился.

— Хватит комедию ломать! Понятно, что не ты в дом залезал, но грабители могут заглянуть к тебе… по старой памяти. Твоя задача: сразу денег им не давать, сказать, что нужно немного времени, чтобы набрать всю сумму — вещица-то дорогая, чай не копейки стоит!

— А потом?

— А потом — назначишь срок, когда передашь им деньги, сообщишь его мне или вот товарищу Быстрову, — показал Пётр на меня. — Остальное тебя уже не касается.

— А ежли я откажусь? — хмуро прищурился Филимонов.