Ростов-папа

Хотя, если я пойму, что те два трупа в балке — дело его рук, сделаю всё, чтобы упокоить гада навеки.

— Насчёт бабы и девки не сбрехал? — насупился Макар.

— А то ты не слышал про них? — удивился я. — Гриценко вроде всю деревню обежал, про убитых опрашивал.

— Ко мне, видать, не заглянул. Не любит он меня… А с чего вы решили, что душегубец — это я?

Военной тайны тут не было, поэтому я слегка приоткрыл карты:

— Сопоставили кое-какие улики.

— Это какие же? — изумлённо протянул мужчина.

Его палец сильнее надавил на спусковой крючок. Вдруг не выдержит и пальнёт? Нервный он какой-то.

— По следам установили, что тела в балку сбросил невысокий худой мужчина, вдобавок ещё и хромой, — максимально нейтральным тоном сообщил я.

— Эвона как, — Макар задумался. — По приметам, не спорю, вылитый я, только Христом-богом клянусь, не убивал я их. Как бы хреново ни было, в жизни на себя такой грех бы не взял, чтобы бабу и девку порешить. Веришь, начальник?

Я оглядел его с ног до головы. Шестое чувство категорически не желало помогать мне в этом вопросе. Может, Челдонин не врёт, а может ломает спектакль, и это у него неплохо получается.

— Сделаем так, Макар: мы отвезём тебя в город, допросим как полагается. Если невиновный — отпустим, ну, а если…

— Я не убивал! — сказал как отрезал он.

— Тогда тебе нечего бояться. И да, если не будешь упрямиться, сделаем вид, что ты в нас не стрелял… С Гриценко я договорюсь.

Лицо Макара исказила гримаса. Он принимал непростое решение.

— Дашь слово, что не засудишь меня, коли я не виноват?

— Я должен найти убийцу, а не спихнуть вину на кого-то. Если это не ты, значит, настоящий преступник останется на свободе и снова будет убивать.

Губы Макара задрожали.

— Убедил, начальник. Ты меня — как, вязать будешь?

— Придётся, — вздохнул я.

Его лицо вдруг просияло.

— Если бы сбрехал «нет», я б тебе не в жисть не дался. А так вижу, ты, начальник, честный, слову твоему верить можно. Делай, что собирался.

— Сделаю. Только ты сначала потеплее оденься. Не май месяц.

Он усмехнулся.

— Заботливый какой…

После того, как он переоделся, я завёл Макару руки за спину и связал их верёвкой. Потом крикнул своим, чтобы ненароком не пристрелили, когда будем выходить из дома.

Геройским героем при этом я себя не чувствовал. Работа как она есть.

Челдонин спустился по ступенькам крыльца, бросил тоскливый взгляд на безоблачное небо и медленно похромал к Петру и Гриценко.

Что-то меня напрягло в его походке, только я не сразу понял что…

— А ну постой! — чуть не заорал я.

Арестованный замер и удивлённо оглянулся.

— Что ещё?

— Сейчас узнаешь.

Я обошёл его и встал напротив лицом к лицу.

— Ты на какую ногу хромаешь?

— На правую. Осколок в неё прилетел, с той поры и припадаю.

— Петь, — попросил я, — а ну закатай гражданину Челдонину правую штанину.

Напарник понимающе кивнул и выполнил мою просьбу.

На ноге арестованного я увидел то, что хотел: огромный безобразный шрам.

— Теперь левую.

Левая нога выглядела совершенно здоровой.

Я попросил Петра нож и разрезал ими верёвку на руках Макара.

— Гражданин Челдонин, вы свободны.

— Как это? — растерянно замигал Гриценко.

— Наш преступник хромал на другую ногу. Это не Челдонин.

— Здрасьте — приехали! — усмехнулся Пётр. — По горячему, значит, не раскрыли.

— Не раскрыли, — согласился я.

Мы вернулись к телеге, оставленной на околице села.

— А где ваш подозреваемый? — удивился Нефёдов.

— Наш московский Пинкертон опытным путём установил, что тот не виновен, — поддел меня напарник.

— Ну, в квалификации товарища Быстрова я не сомневаюсь, — не поддержал его шутку эксперт. — Кстати, пока вы ходили, я кое-что припомнил. Надеюсь, информация вам пригодится.

— Что вы вспомнили? — заинтересовался я.

— Это не первое подобное убийство. Где-то месяц назад я уже сталкивался с похожим. Только там убили мужчину.

— Что объединяет эти убийства?

— Мужчине размозжили голову. Удар нанесли предметом, завёрнутым в мешковину. Даст бог памяти, тело мы нашли верстах в пяти от Алексеевки.

— А почему вы только сейчас вспомнили об этом убийстве?

— Вы бы знали, сколько трупов проходит за неделю через мои руки, — вздохнул Нефёдов. — Человеческая жизнь нынче не стоит даже ломаного гроша.

— Это временно! — воскликнул Пётр.

— Всё на этом свете временно, — философски протянул эксперт.

Видя, что Пётр уже начинает заводиться, я остановил его:

— Так, Петь, давай обойдёмся без диспутов. У нас, между прочим, два трупа и, похоже, будут ещё, если мы не найдём убийцу.

— Аполитично рассуждаешь, Жора! Ты ведь комсомолец!

— А ещё без пяти минут член партии. Только сейчас надо сконцентрироваться на другом. Поехали в город, будем поднимать все аналогичные убийства, скажем, за весь год.

Напарник насуплено кивнул.

Глава 10

И опять мы с Петром засели в архиве уголовного розыска, перелопачивая покрытые толстыми слоями пыли документы. Первым делом, конечно, подняли убийство, о котором упоминал эксперт Нефёдов. Далеко по нему ростовские сыщики не продвинулись, даже личность погибшего не установили. Аналогичная история была и по другим смертям, которые походили на недавнее происшествие возле Алексеевки.

По сути уголовные дела представляли собой скупую выдержку из протоколов осмотра, другой полезной информации в них не было, при этом не сказать, что сыщики действовали спустя рукава. Работы проделывалось много, но зацепиться хоть за что-то так и не удалось.

Увы, мне это тоже было хорошо знакомо.

Пётр раздобыл детальную карту города и его окрестностей, мы отмечали на ней карандашом места, где были найдены трупы.

Некоторых мертвецов обнаружили слишком поздно, практически в скелетированном виде, объединял их всё тот же изуверский удар по голове. В ранах тех, кто сохранился лучше, была обнаружена мешковина и частицы бумаги.