Роза ветров

Лезть глубже я не стал. Большой риск повредить разум, который и без того сейчас был неуравновешенным. Добывать информацию таким способом в данной ситуации было уже слишком.

Понял я одно. Дочь он любит до безумия.

— Прощу прощения, — всё же сказал я, перед тем, как уйти. — Я не желал вас задеть, Алексей Романович. Я вам не враг.

Ну прямо сейчас, по крайней мере.

— А кто? — вдруг ожил Зотов и взглянул на меня. — Друг? Благодетель?

Он истерически расхохотался, затем резко умолк и обхватил себя руками, унимая дрожь. Сжал губы до побеления и процедил:

— Уходите. И не приходите сюда больше.

Ну хоть в себя пришел, пусть и через истерику. И то хорошо. Я откланялся, не зная что ещё сказать, и направился к выходу.

— Я сам с вами свяжусь… — донесся до меня еле слышный голос.

Я лишь кивнул, не оборачиваясь.

Реакция более чем необычная. Сорваться так быстро и напасть на аристократа — это вопиющая ситуация. Да и отсутствие свидетелей… Я сомневался, что он хотел меня убить. Точнее, что это было запланировано. Ярость затмила его разум, это совсем иное. Но от чего?

На улицу я вышел весьма ошарашенным.

Может, всё объясняется проще? Граф Зотов сумасшедший. Такое без тщательного копания в голове не определить. Психи испытывают те же эмоции, что и прочие люди. Только странное сочетание чувств и нетипичные реакции порой могут указать на безумие.

В свите царя обнаружился один такой. Ничем себя не выдавал до одного происшествия… Даже не хотелось поднимать из памяти ту сцену, за которой мы его застали. Жуть.

Я поежился от холодного ветра, дующего с Невы. Почувствовал спиной взгляд из особняка и поспешил уйти подальше по набережной. Псих граф или нет, но он добавил много вопросов к головоломке.

Дочь в темнице, а отец свихнулся. Да уж, та ещё семейка. Вот только техника у графа очень интересная…

Вряд ли всё было так просто, но пока нужно было найти иной способ добыть информацию. Ну или дождаться обещанного. Придет в себя, подумает, разузнает про меня, и сам свяжется. Если нет… Да и чёрт с ними, с Зотовыми.

Чем дальше я распутывал эту загадку, тем больше мне хотелось встретиться с её создателем и хорошенько так врезать.

Я остановился и достал телефон, чтобы вызвать такси. Автомобиль я оставил дома на тот случай, если бы чаепитие перешло бы в дружеский ужин с аперитивами. Готовься к худшему, но надейся на лучшее, таков уж был мой принцип. Тогда в любом случае результат порадует. В первом, что ты готов. Во втором, что всё прошло отлично.

И увидел уйму сообщений от Тимофея. Я воспитанно отключил звук перед тем, как постучаться в дверь Зотова.

Сначала были обычные доклады о перемещениях мистера Висельника. Каждый раз, когда тот куда-то отправлялся, рыжий отчитывался об этом.

А вот дальше было интересно. Контрабандист, навестив несколько лавок и пару известных дворян, засел в кабаке с дурной репутацией. И с девицей. Судя по описанию, темной.

«Еду» — отправил я короткий ответ, вызвал машину и попросил водителя поторопиться. Встреча только началась, но вряд ли они будут сидеть там до утра.

Долгожданная встреча происходила на задворках Апраксиного двора. В той его дальней части, что была ближе к Фонтанке. Там, среди лабиринтов складов и сомнительных лавок, размещались не менее сомнительные заведения.

Я предполагал, что Баталов не расчистил это место исключительно для удобства. Если что, ехать недалеко, да и поножовщины тут почти не было. Грабежи да подобные злодеяния без смертельных исходов. Ну и место для тайных встреч.

В памяти молодого графа Вознесенского был какой-то старый скандал в связи с Апрашкой, как её называли местные. Устроили большую показательную облаву, да только поймали самых нерасторопных. То есть очень пьяных. Вся публика каким-то волшебным образом улизнула. Наверняка воспользовались подземными ходами.

Но, с тех пор стало безопаснее. Как для простых жителей, так и для преступников. Вопросов тут задавать было не принято, как и разглядывать посетителей лабиринта.

Тимофея я нашел без проблем, просто ушел в тени и следовал на единственный живой отголосок.

Место для засады парень выбрал отличное. За стопкой поллет и возле одного из мутных окошек кабака. Сквозь немытое целую вечность стекло разобрать что-то было нелегко, но возможно. Я рассмотрел сверкающую лысину Висельника и его приметный шрам. А вот девушка сидела ко мне спиной. Темноволосая и миниатюрная. Зотова это или нет, было непонятно.

— Она это, вашество! Ведьма. Ну, то есть темная магиня, — восторженно прошептал мне рыжий после обмена приветствиями. — Про накопители говорили. Девица в никакую, отпирается. Лысый её убалтывает уже полчаса.

Я взял приемное устройство и вслушался в разговор.

Голос у девушки оказался очень приятный. Бархатный тембр, но вместе с этим довольно жесткий тон с явными нотками превосходства. Ощущалась в её словах насмешка.

Контрабандист очень терпеливо уговаривал девушку на сделку. Та напрямую не отказывала, но и не соглашалась. Говорила, что нужно больше времени. Я послушал, как они обмениваются фразами, с ее стороны колкими, а с его убеждающими, и понял. Висельник её боится. Да так, что игнорирует почти откровенное хамство.

Меня так и тянуло заглянуть внутрь и увидеть лицо девушки. Но даже через тени приближаться было опасно. Заметят и всё, конец охоте. А драться со всем кабаком, который несомненно встанет не на мою сторону, значит потерять время и темную.

От Тимофея в описании внешности толку было немного. Красивая — всё, что он мог сообщить.

Уговоры длились ещё полчаса. Кажется, девицу это забавляло.

Но наконец они разошлись, сговорившись на том, что она пришлет весточку сразу же, как сможет.

Первым ушел контрабандист. И за ним я отправил следить Тимофея. Девушка вышла через десять минут. К сожалению, на голове её уже был низкий капюшон. Она шустро юркнула за угол, но от теневого шпиона в моем лице ей было не укрыться.

Я балансировал на грани миров, чтобы не упустить её. Сил подобное отнимало прилично. Но, благо, прогуливалась она недолго. Больше плутала, сбивая со следа возможных приследователей.

Мы пересекли канал, повиляли по узким переулкам Казачьего подворья, где девичья фигурка в капюшоне скрылась в одной из дворовых пристроек. Небольшой домик ютился во дворе доходного дома, примыкая к нему одной стеной. Всего три окна, выходящие на крошечный садик с десятком рябин.

В окнах почти сразу загорелся свет.

Я укрылся за стволом дерева и заглянул внутрь. Кружевные занавески мало что скрывали. Да и место было не проходное, закрытое воротами, через которые я прошел в тенях. Доходный дом с этой стороны имел глухую стену, а напротив были лишь узкие проемы черной лестницы. Так что девушка не без оснований полагала, что к ней никто не заглянет.

Запоздало подумав, что это не совсем прилично, я было хотел отвернуться, чтобы не наблюдать сцену переодевания. Но темная просто рухнула на кровать, свернулась калачиком и замерла.