Рождение мечника

На следующий день я всё утро просидел в кресле, тупо уставившись в панорамное окно. Даже похмелье не помогало выгнать из головы серую хмарь очередного приступа кромешной тоски. Мысли упорно не желали фокусироваться на чём-то одном, стержень воли никак не мог объединить их вокруг себя.

К обеду немного отпустило, и первое, что я сделал — отправился в лес заниматься с фламбером. Белый клинок волшебным образом помог скинуть остатки душевных треволнений, а вскоре голову начали посещать вполне вменяемые мысли. В самом деле, если я смог взять в руки этот дивный клинок, почему бы не найтись ещё одному подобному уникуму? Ну и что, что первый же попытавшийся это сделать солдат из моей команды выжил лишь благодаря моему вмешательству? Зловредный клинок пустил в него токи энергии, и бедняга едва не спёкся, словно помещённый в микроволновку. Мой зам попытался повторить подвиг, даже продержался несколько секунд, после чего с матерными ругательствами отбросил инопланетную железку. Выходило, человек вполне мог пользоваться клинком, но не любой человек, а лишь специально подготовленный. Помнится, республиканки говорили что-то про генетику, про способность человека пропускать через себя энергию. Значит, решение должно быть где-то в области боевых искусств. Невольно вспомнился «Поединок» Куприна, где офицер-чеченец своей шашкой разрубал пополам барана. У других героев ничего подобного не получалось, а он концентрировался, и разрубал. Возможно, традиция концентрировать накопленную извне энергию при ударе сохранилась ещё где-нибудь, нужно только поискать её носителей.

Волгоградская степь жёлтой пеленой уходила в солнечные дали, создавая ощущение сковороды, на которой медленно поджариваются грешники. Мы шли уже добрых полчаса, и увлечённые рассказы спутника о казачьих традициях и уникальных навыках, передающихся по наследству, мне порядком набили оскомину. Наконец, поход закончился в рощице низкорослых деревьев с мелкими несерьёзными листьями — такие в нашей полосе зовутся не иначе, чем кустарником. А здесь — деревья!

Парень рядом со мной тут же нырнул под ближайшее дерево и принялся раскладывать под ним свой богатый арсенал. Здесь были сабли, шашки, даже длинные ножи какие-то присутствовали. Лишь закончив демонстрацию своего арсенала, он приступил собственно к тому, ради чего мы тащились в такую даль — к демонстрации уникальных навыков сабельного боя. Деловито покрутив в руках шашки, парень принялся крутить их перед собой, задорно приплясывая в такт залихватским движениям. Только его чуп — всё, что осталось от некогда роскошной гривы волос — смешно подскакивал, так и норовя залезть в глаза.

Парня хватило минут на двадцать ужимок и кривляний. Я всё это время стоял, и с серьёзной миной наблюдал за шаманскими плясками. Но вот «наследственный боец» выдохся и воззрился на меня, словно напрашиваясь на похвалу.

— Весьма аутентично, — похвалил я нейтрально, протягивая ему белоснежное, обманчиво игрушечное тело инопланетного клинка. Между моими пальцами и рукоятью незаметно пробегали сиреневые всполохи. — А этим сможешь? Только учти, нужно постоянно гонять энергию из тела в клинок, и обратно, иначе не сможешь сродниться.

Парень кивнул, пренебрежительно хмыкнув, и ухватился за рукоять. По его телу тут же заструились сине-белые всполохи, оно окуталось сиреневой дымкой, отвечая на игру энергий чудовищным мышечным спазмом. Потом парня скрутило и кинуло на землю в позе эмбриона. Я подошёл, потыкал всё ещё искрящее тело. Тело было мертво. Опять выгорели все нервные волокна, не выдержав движения первородных энергий от рукояти к спинному мозгу, и обратно. Хотя нет, обратно они уже не двигались — не по выгоревшим же нервным волокнам им двигаться!

Вытащив из кармана блокнот, я зачеркнул последнюю фамилию в длиннющем списке на добрый десяток страниц. Все предыдущие также были зачёркнуты. Нет, не так я представлял себе процесс поиска потенциального мечника! С каким энтузиазмом вцепился в Интернет, выжимая из него буквально всю наличную информацию по мастерам древнерусских, европейских, восточных и …ных ещё единоборств! Выборка всех, кто был знаком с холодным оружием, поначалу внушала оптимизм. Она кричала: нет, не перевелась ещё на Руси силушка богатырская! Как оказалось, вечной оставалась только человеческая глупость, всё остальное давно кануло в лету, если вообще выходило из неё когда-либо. Все эти ребята и девчонки на полном серьёзе считали, что умеют работать с какой-то энергией. «Ци», «Инь», «Херинь» — да какая разница! Нет у человека никакой энергии, кроме энергии мышечных сокращений. Кто-то доводит эти сокращения постоянными тренировками до совершенства, приобретая возможность резким сокращением добиваться почти мистического результата. Даже легендарные кирпичи об голову десантников имеют вполне материальное объяснение. Напрочь отбитые в процессе тренировок головы и сильные бычьи шеи — вот залог разбитого об голову кирпича. Даже свои краповые береты они получают, выполнив норматив на выносливость, основная часть которого — выдержать под градом ударов отведённое время. Не уработать своего инструктора, а просто продержаться под его ударами. Их ударами, если быть точным. Ладно, проехали, все эти энергии — сказки. Сказки… Почему-то на ум пришла известная сказка про мальчишку, вытаскивающего из камня легендарный меч. Чем-то мой тест был похож на эту сказочку. А что ещё нам говорят сказки, помимо силушки богатырской и легендарных мечей? Кто ещё по сказкам умел работать с этими мифическими энергиями? Китайцы! Пришла пора составлять новый список на вылет — не всё ж мне русских добрых молодцев на тот свет отправлять, пусть и китайские им компанию составят. Вместе, небось, думать над своей глупостью, набираясь мудрости, сподручней будет.

Я сходил с самолёта в аэропорту Пекина, а в голове была полная каша. Поспешные сборы, деловая виза, бронирование билета в последний момент — не добавляли ясности мышлению. А ещё пришлось спешно заливать прозрачным пластиком один из добытых в схроне коротких одноручных фламберов, чтобы хоть в таком виде пронести в самолёт — благо его не воспринимали за нечто серьёзное сканирующие системы Земли. В самолёте ясности не добавилось. По здравом размышлении, в Пекине мне делать было нечего, нужно было отправляться в какие-нибудь удалённые храмы или к мастерам ушу, которых в столице, вполне закономерно, днём с огнём не сыщешь. Утешало только одно: у моей команды был свой человек в столице, которого было не жалко светить, и через него я надеялся решить вопрос с дальнейшим маршрутом.

Первыми персонажами в древнейшей столице древнейшего государства современности оказались… таксисты. Они буквально липли, словно муха на мёд, набрасывались, что-то кричали. К величайшему изумлению, я отчётливо различал их слова, хотя они и говорили на общем китайском. Выставив вперёд руку в категоричном жесте отрицания, я прошёл вперёд, одновременно отыскивая взглядом в обширном зале своего человека. Он нашёлся сравнительно быстро. По плакату с ломаной надписью: «г-н Поззан». Странно, но лицом русский китайского происхождения был почему-то китайцем. Невольно вспомнился анекдот про АвтоВАЗ, на месте которого иностранцы построили свой завод, но с конвейера упорно сходили бракованные «Лады». Точно, место проклятое, а не руки из ж… растут.

— Господина Поззань? — вопросил китаец на ломанном русском.

— Господин Вон? — утвердительный кивок и подчёркнуто радостное выражение лица возвестили, что мы нашли друг друга.

Первые странности начались с первых же корявых слов по-русски. Оказалось, наш агент, до того успешно писавший отчёты на русском, на деле не мог связать на нём даже пары слов. Послушав-послушав его безуспешные попытки, с заглядыванием в бумажку, с дежурной извиняющейся улыбкой, я ответил только одной фразой на чистейшем китайском: «Переводчик». Светить своё знание языка отчего-то не хотелось, да и нужно было ещё разобраться в странном «подарке». Его источник был мне более-менее понятен, здесь явно не обошлось без Дианы, но вот когда и как, было решительно непонятно, равно как не до конца понятна была степень владения китайским. В своё время я пару раз бывал в Китае с Хозяйкой, один раз в том же Пекине, второй — в Гуаньджоу, но тогда никаких знаний языка не проявлял.

Знание языка применительно к Китаю вообще штука неоднозначная. Китайских диалектов больше десятка, да и не диалекты это, а отдельные языки, а уж сколько местных особенностей среди этих диалектов… Диана мне когда-то всю дорогу из Москвы в Гуаньджоу рассказывала про эти уникальные особенности китайской цивилизации. Как китайцам при таком менталитетном различии, нашедшем отражение даже в языке, удалось создать нечто единое, было решительно непонятно. Ничего удивительного, что государство всячески пыталось унифицировать разговорную практику, для чего и был создан общекитайский язык, активно внедрявшийся в повседневную жизнь. Так что многие образованные китайцы фактически были двуязычными — говорили на общем и своём родном диалектах. Что именно мне досталось из этого языкового багажа — предстояло ещё разобраться.

Со своим первым заданием провожатый справился виртуозно, ему хватило одного звонка, и в заранее забронированном номере по прибытии из аэропорта нас уже ожидал переводчик с нейтральным именем Ли Чэн. Втроём мы присели за роскошный стол в подчёркнуто роскошном номере и принялись за постановку задач. Для китайцев мои пожелания звучали вполне обыденно и понятно: богатый иностранец хочет найти мастера ушу, чтобы прикоснуться к его мудрости и мастерству. Вон Хань с умным видом кивал, сыпал комплиментами, с ходу обозвал меня «человеком культуры», «великим мастером боевых искусств» и ещё множеством эпитетов. В этот момент я впервые почувствовал себя не в государстве с самой передовой экономикой планеты, а словно в каком-нибудь кавказском ауле, или в Грузии, где мне доводилось бывать ещё до знакомства с дочерьми Республики.

По завершении инструктажа мой провожатый тут же развернул активнейшую деятельность. Он кому-то звонил, он с кем-то ругался, он сыпал мудростями, буквально через слово упоминая мистическое «богатый иностранец». По завершении переговоров китаец так распалился, что напрочь утратил свою былую невозмутимость. Теперь его аж трясло от нервного напряжения. Вон подскочил ко мне вплотную, и скороговорной начал втолковывать, что нам срочно, ну просто немедленно нужно спешить на переговоры, иначе… мы можем опоздать к обеду.