Розы в декабре

— Она долго прожила с детьми?

— Год-два. Я ее случайно увидел как-то, бродя по Крайстчерчу. Она жила в

маленькой однокомнатной квартирке. Я и перевез ее сюда. Я надеялся, что она

хотя бы сможет присматривать за учебными занятиями детишек. Но у Флер

представления были особые. Она считала, что гувернантка должна не только учить

детей, но и делать всю работу по дому. Оттого-то у Роберта не задерживалась ни

одна. Она боялась, что Труди станет обузой.

— Флер! — вырвалось у Фионы. — Это ваша спутница в ночном клубе?

— Ну да, а вы не знали?

— Нет, конечно. Дети никогда о ней не упоминали, Труди, сами знаете, не из

сплетниц, а вы и я…

Она остановилась, и Эдвард криво усмехнулся и закончил за нее: — А вы и я, мягко говоря, не особенно дружелюбны друг к другу.

— Вот именно.

— Наверное, вам надо кое-что знать о нашей жизни. Это мое упущение. Но я

разозлился тогда не только из-за вас, но и из-за того, что вы мне напомнили о

том вечере.

Фиона вдруг вспомнила его голос, когда он говорил жене брата, что говорить им

больше не о чем. Бедная Флер… Может, и с ней Эдвард обращался так сурово по

чистому недоразумению.

— Мистер Кэмпбелл, я ничего толком не знаю, но не кажется ли вам, что для Флер

тоже выпали тяжелые времена? Ранги здесь легенда. У второй жены нет практически

ни малейшего шанса соперничать с ее памятью. Ее преемнице можно только

посочувствовать.

К ее немалому удивлению, Эдвард не возражал: — Да, конечно. Но Флер оказалась… она просто оказалась перекати-поле.

Совершенно безнравственной. И как только Роберту в голову пришло поставить ее

на место Ранги… Женщины такие актрисы. Да что далеко ходить…

— Но мы говорили о Флер, — холодно перебила Фиона.

— Роберт встретил ее на отдыхе, когда совсем был плох после гибели Ранги, Флер

была сама женственность. Она разузнала, что Роберт богат, только не поняла, что

все деньги вложены в землю и в какой глуши мы живем. Брат был очень несчастен с

ней, но старался не показывать этого детям. А Флер помирала здесь со скуки и

искала приключений.

— Приключений? Каких еще приключений? Здесь же ни одного мужчины за сотню миль

не сыщешь.

Эдвард покраснел, стиснул губы, и она поняла и быстро проговорила: — Ах, простите… Это не мое дело. Забудем об этом. Скажите лучше, она детей

притесняла? Была с ними жестока?

— Честно говоря, нет. Просто их не замечала… вернее, они были для нее

неприятной обузой. Но дети не любят безразличия. Они от этого на стенку лезли.

Меня дома почти не было, я был на строительстве. — Он посмотрел на западную

сторону озера, куда уходила дорога, теряясь в холмах.

— Надеюсь, она была с ними добра, когда погиб их отец. Ах да, что я за дура. Ее

же не было здесь, она была в Шотландии.

— Да, она уговорила Роберта позволить ей поехать в Европу. Это было вскоре

после того, как я уехал из Новой Зеландии. Думаю, он надеялся, что она

развеется. Здесь, слава Богу, остались Труди и Эмери.

— Она не хотела возвращаться?

Эдвард хмуро посмотрел на нее:

— Она уже бросила его, мисс Макдоналд, но когда она узнала, что он погиб, то

решила вернуться. Я этого не допустил.

— Но… но ведь это ее дом. Как вы могли препятствовать ее возвращению?

— Половина имения принадлежит мне. Роберт завещал половину ей, половину детям.

Я выкупил ее долю. Вот почему ферма “Бель Ноуз” в данный момент полностью

заложена. Полагаю, потребуется, как минимум, пять лет — добрые пять лет, если

цены на шерсть удержатся и если не случится чего-нибудь непредвиденного, чтобы

выкупить все до последнего клочка земли. Флер была счастлива получить деньги, хотя я поставил условие: сюда ни ногой.

Фиона молчала. Он, конечно, циничен, но у него есть на то причины.

— Ну что ж, теперь я хотя бы в курсе событий. А то дети время от времени

что-нибудь скажут, чего я не понимаю. Мне бы не хотелось нечаянно ранить их.

— Надо было, конечно, все рассказать вам раньше, мисс Макдоналд, — с неохотой

проговорил Эдвард. — Чтобы вы были добрее с детьми. Не столкнись я с вами в

Эдинбурге, я был бы о вас другого мнения. В данный момент…

— В данный момент… вас беспокоит, долго ли это продлится?

— Не совсем так. Просто здесь вы все время у меня и у Труди на глазах. Но у нас

есть такой обычай: гувернантка с детьми — раньше, конечно, это была Ранги —живет пару недель в нашем домике в Ванаке. У нас там небольшой четырехкомнатный

коттедж. Дети ходят в школу. Это для того, чтобы они общались и играли с

другими детьми и чтобы проверили их знания. Ранги от души наслаждалась сменой

обстановки. Обшивала детей, ходила по знакомым. Но…

Фиона внимательно на него смотрела.

— Что - но?..

— Меня беспокоит, с кем будете вы водить знакомство в Ванаке? Соблазнов там на

самом деле не так уж много, это в общем захолустный городишко, тем более не в

туристский сезон, но я беспокоюсь за детей.

Фиона стиснула пальцы. Надо держать себя в руках.

— Выход есть. Мы останемся здесь.

— Да, но это значит лишить детей общения.

— Лично мне это безразлично… ну, а если Труди поедет? Это же сущий дракон.

Она с меня глаз не спустит, даже если я куда и отправлюсь, вы будете спокойны

за детей.

— Этого я как раз и боялся. Вы не можете винить меня за то, что я вам не

доверяю. Я не могу рисковать детьми Роберта. Но в, то же время, не хочу, чтобы

они вели жизнь отшельников. Все равно ребята отправятся в интернат, чтобы

закончить среднюю школу, и еще успеют набить себе шишки, но я бы не хотел, чтобы они узнали о жизни от какого-нибудь сомнительного типа, с которым вы

заведете знакомство.

Фиона выпрямилась и невесело рассмеялась:

— В этом есть своя смешная сторона. Вы привозите меня сюда отдохнуть после