Рубеж веков-2

Раскрасневшаяся Иованна билась с одним из слуг, нанося многие рубящие удары, ругаясь:

— Кучкин син! (Сукин сын!)

Ещё пара человек Лемка стойко держались и вот-вот должно было подойти подкрепление.

— Итак, дукс, — сказал он, вытирая клинок об одежду одного из нападавших, — мы можем продолжить наш разговор? Или у вас припасены еще гости? А может, они уже бегут прочь, а?

Дукс молчал, его лицо оставалось напряженным. Лемк, сдерживая дыхание, перевел взгляд на поверженных и медленно опустил клинок.

— Преданность, дукс, — продолжил он с холодной усмешкой, — это вещь редкая. Сдавайтесь и молитесь о милости императора.

Дукс вышел вперёд.

— Не надейтесь, что сумеете выбраться отсюда.

Стоя посреди кабинета, он поднял свою шпагу и жестом пригласил Теодора нападать. На его губах играла насмешливая улыбка.

— Думаешь, солдат из низов может победить знатного воина? — произнес он, делая первый выпад.

Теодор уклонился, шагнув в сторону, и вытащил перед собой скьявону — тяжелый клинок, привычный в его руке. Он ничего не ответил, только сосредоточенно наблюдал за дуксом. Тот кружил вокруг, как опытный боец, меряя расстояние и выбирая момент для удара.

Дукс сделал второй выпад — быстро и резко, целя в плечо. Теодор парировал, его скьявона звякнула, отражая тонкое лезвие шпаги. Сила удара заставила дукса слегка отступить.

— Хороший удар для простолюдина, — усмехнулся дукс, и в его голосе уже не было уверенности.

Бой завязался. Шпага дукса была быстрее, её тонкое лезвие металось, как змея, но скьявона Теодора была мощнее. Каждый его удар был точен и рассчитан на то, чтобы пробить защиту. Оружие дукса со звоном скользило по стали, но сам он сохранял хладнокровие, сдерживая натиск.

Они сходились и расходились, кружили по кабинету, стремительно парируя удары. Дукс был старше, более грузен. Теодор прихрамывал.

Шпага дукса наносила удар и прочертила воздух, задела и рукав, и руку Теодора, оставив на ткани темный след. Теодор, не обращая внимания на боль, шагнул вперед, нанося мощный удар сверху.

Дукс отклонился, но чуть замедлился, подустав, и это стало его ошибкой. Теодор сделал выпад, целя в бок. Дукс едва успел поставить шпагу на защиту, но сила удара заставила его пошатнуться.

— Это не дуэль, дукс, — тихо произнес Теодор, обрушивая на него серию ударов. — Это суд.

Дукс попытался снова атаковать, но скьявона Теодора перехватила шпагу, и удар был сбит в сторону. Теодор сделал короткий шаг вперед, нанес прямой удар, и клинок вошел в грудь дукса, прорезая бархат одежды, кожу и мышцы.

Его глаза широко раскрылись, воздух вырвался изо рта хриплым, обрывистым звуком. Теодор молча выдернул клинок, и темная кровь тонкими дрожащими каплями потекла по лезвию, собираясь на кончике крохотным бутоном.

Дукс хрипнул, выронил шпагу и схватился за рану. Мгновение они стояли напротив друг друга, будто застыв в немой сцене. Его колени подкосились, и его лицо ударилось о мраморный пол с влажным, глухим звуком, и из раны вытекла узкая струйка крови.

— Кто бы мог подумать, — прохрипел он. Голос прозвучал тихо, почти удивленно. Он поднял на Теодора взгляд, полный растерянности и какой-то странной обиды. — Солдат…

— Я не Евхит, так бы молитву прочел вам перед смертью.

Теодор отступил на шаг и посмотрел на павшего врага со стекленеющими глазами. Глубоко вздохнул, поднял скьявону в правой руке обвёл взглядом помещение.

Йованна запыхалась, но теснила Русворма, зажав его в угол. Один из войнуков был убит, второй расправился и со своим противником, и с противником первого. В зал прибежали ещё войнуки и это позволило заставить латинянина бросить оружие и связать его.

— Берём бумаги. Найдите мешки. Йованна, обыщи кабинет!

Лемк побежал узнать, как обстоят дела у остальных его людей. В целом было неплохо, пока с улицы не стали прибывать толпы вооружённых виглов, слуг дукса, вооружённых заспанных ополченцев с вкраплениями солдат разных кентархий, друнгарий, турм.

Семь или восемь человек дукса, вместе с друзьями и слугами, бросились в бешеную атаку. Решимость людей Лемка, подкрепленная огнем из окон, заставила людей дукса отступить. Но и Лемку отступать оказалось некуда и пришлось баррикадировать двери и окна.

Этому помогло то, что в оружейных дворца нашли запас пороха и пуль.

— Сдавайтесь, предатели и мерзавцы! — кричали людям Лемка прибывающие.

— От предателей слышим, иноземные подстилки! — отвечали им из окон, отгоняя выстрелами самых смелых.

Теодор, метаясь по дворцу, искал выход и не находил его. Все смотрели на него с увереннлстью, ожидая, что он найдёт выход.

И он нашёл.

— Я сдамся. Но только стратегу Кавасилу. Если вы попытаетесь пойти на штурм, то я выкину вам голову вашего хозяина.

Среди осаждающих дворец нашёлся главный и явно благородный, судя по вооружению и одеяниям. Возможно прониат.

— Где гарантии, что вы не навредите пленникам?

— Моe слово, что с пленниками будут обращаться согласно их положению!

— Покажите нам дукса!

— Нет, пока я не увижу Кавасила!

Прониат попытался ещё поторговаться, но вынужден был уйти ни с чем.

И началось томительное ожидание.

О том, что в город прибылвали крупные силы, было видно. Вокруг стало много одоспешенных людей. Ветераны с тяжёлыми мушкетами постоянно жгли фитили, сарацинские перебежчики на службе ромеев точили сабли и выкрикивали оскорбления. Но и войнуки не отставали.

Теодор понимал, что сдерживает их только опасения за жизнь дукса. Иначе бы их ничего не спасло.

Знаменитый стратег Пётр Кавасил оказался невысоким, упитанным мужчиной.

Когда Лемк передал бумаги, он внимательно изучил их, лишь изредка бросая короткие взгляды на Теодора. Его лицо оставалось непроницаемым.

— Довольно-таки интересно, — наконец сказал он, складывая одно из писем. — Но ты, гемилохит, нарушил закон. Штурм без приказа, арест без санкции.

— Закон? — Теодор поднял брови. — А что мне было делать? Ждать, пока они продадут провинцию латинянам?

Кавасил посмотрел на него долгим, изучающим взглядом.