Рубиновое сердце богини

Может быть, в монастыре не так уж и плохо, ведь многие идут сюда сами, с надеждой обрести покой, но у Нетты имелась веская причина, чтобы бежать отсюда. В нее вселился Диавол. Это он толкал Нетту на безумные проделки, он переполнял душу тщеславием и гордыней, он мешал сестрам прививать благочестие и покорность, подобающие невесте Иисуса. Нетта хотела быть хорошей, она старалась, но мерзкий голос внутри сводил все старания на нет. А вчера вечером девушка своими ушами слышала, как мать настоятельница жаловалась сестре Магдалене, что единственный способ изгнать Сатану – это замуровать ее в Башне Отшельника.

Это ужасно.

Пять лет назад в Башне замуровали сестру Марию, и Нетта иногда приносила святой отшельнице еду. Деревянную миску с похлебкой просовывали в щель, из дыры воняло, ибо, как и положено святым, сестра Мария не мылась, не стригла волос и не вычесывала вшей. Она и не разговаривала. Нетта пыталась, но из-за стены доносились лишь сдавленные выкрики, бормотание и совершенно сумасшедший смех.

Пятый день пошел, как Святая заболела, и матушка настоятельница испугалась, что келья в заветной башне опустеет. Монастырь не может существовать без Святой в Башне Отшельника, поэтому если сестра Мария умрет, то ее место займет Нетта.

Вчера девушка сама вызвалась отнести еду Святой и долго сидела у щели, прислушиваясь к звукам, доносящимся изнутри. Хриплое дыхание, поскуливание и судорожный кашель. А еда осталась нетронутой.

Нет, Нетта никогда не позволит сделать с собой такое. Лучше смерть или бесчестье, ибо беглая монахиня – ну, пускай не монахиня, а всего-навсего послушница, но это ведь почти одно и то же, – не достойна ничего, кроме презрения. Пускай.

Если Нетту поймают, ее ожидает кое-что похуже Башни Отшельника, ибо она осмелилась не просто сбежать, отринув Господа, нет, подбиваемая странным голосом, который слышала лишь она и никто более, Нетта дерзнула совершить святотатство: она украла золотой крест – главное сокровище монастыря…

Это камень виноват, в нем сидит Диавол, ибо всякий раз, когда священник подымал крест, алый огонь затмевал все вокруг и голос в голове креп.

Голос велел убежать.

Голос велел забрать крест с собой.

Голос велел убить сестру Анну, ибо сегодня ее черед охранять сокровище.

Голос велел…

Он и сейчас приказывал идти вперед, обещал защиту и покровительство, и Нетта верила ему. Голос никогда не обманывал ее.

Вот и яблоня, пролом еще не завалили. Хорошо, у нее будет время, несколько часов. Нетта улыбнулась, представив, как вытянется лицо сестры Магдалены, когда, заглянув в крошечную келью, та обнаружит побег. Девушка подобрала юбки, хорошо было бы достать мужскую одежду, но откуда, скажите, в женском монастыре мужская одежда? Руки соскальзывали с влажной коры дерева, ладони горели, яблоня точно издевалась, поднимая ветки высоко над головой, но Нетта справилась.

Вот и стена. Нужно прыгнуть вниз, здесь не высоко. Не высоко… Темно, поэтому и не видно земли, пыталась убедить себя Нетта. Колени дрожали, и сердце съежилось от ужаса. Зажмурившись, девушка прыгнула…

Пигалица

Проснулась я с больной головой, оно и понятно, ревела вчера, как корова, а потом еще и кошмар приснился. Интересно получается, проклятый камень не желает оставить меня в покое. Монастырь какой-то, ночь, бледная луна на небе и чей-то мерзкий шепот в моей голове. Нет, не в моей, в голове той девушки, которая пыталась убежать. Может, прав был Пыляев и мне следовало в больнице остаться?

К черту и больницу, и Пыляева, и сны эти.

А на часах-то уже почти одиннадцать, заспались вы, Мария Петровна, пора и вниз, к людям.

– Ой, Машенька, что-то вы бледны сегодня. Уж не захворали ли, милая моя? – Розалия Алексеевна нахмурилась. Выглядела я, несмотря на приложенные усилия, не слишком хорошо.

– Бросьте, тетя Роза. Наша гостья всего-навсего не выспалась. Бывает на новом месте. – Анастасия Павловна вымученно улыбнулась. – Правда, Мария?

– Правда.

– Вот видите, сейчас позавтракаем, и все будет хорошо. Ничто так не подымает настроения, а следовательно, и самочувствия, как хороший завтрак.

При одной мысли о еде в животе заурчало.

– Тетя Роза, окажите любезность, скажите Танюше, пускай подает.

Завтракали на веранде. Необычно, но очень красиво: в камине горит огонь, чуть влажные поленья потрескивают, и звук этот наполняет душу покоем, а за окном лениво кружатся белые хлопья прощального мартовского снегопада, зеленые ели спят, на заборе, разделяющем участки, устроился огромный черный кот, похожий на забытую по недосмотру меховую шапку.

Мир.

В доме царил мир, как в старых картинах о помещичьей жизни. Завтрак лишь усугублял первое впечатление: горячие булочки с золотистой коркой, масло с характерным жемчужным отливом и тонкие ломтики сыра «со слезой», розовая ветчина и земляничное варенье в тонконогой вазочке…

– Вы, Мария, кушайте, не стесняйтесь. Мы здесь привыкли завтракать плотно, но если у вас имеются какие-нибудь особые пожелания, то… – Анастасия Павловна была вежлива, как полагается гостеприимной хозяйке, но вместе с тем сдержанна. Интересная дама, красивая, ухоженная, элегантная. В ней чувствовался внутренний стержень. Опасный противник, верный друг – хорошо бы, врагов у меня, как выяснилось, хватает, а вот с друзьями туговато.

– Спасибо, очень вкусно. – Я не соврала. Если здесь и обедают подобным образом, то за две недели моей и без того далекой от идеала фигуре будет нанесен воистину непоправимый урон.

– О фигуре думаете? – Я кивнула.

– Глупости, – всплеснула руками Розалия Алексеевна, – что за моды нынче пошли, ей-богу, не понимаю! Кожа да кости, глазу не за что зацепиться.

– Тетя Роза! – Анастасия Павловна хмурится, изображая негодование, а в глазах веселые чертенята пляшут. – Следить за собой – нормальное желание каждой женщины. Но вы, Мария, можете не волноваться насчет фигуры. У нас здесь имеется замечательное средство, чтобы сбросить лишние килограммы. Вы когда-нибудь ездили верхом?

– Да. Нет.

– Так да или нет?

Мне определенно нравилась эта дама, жаль, что приходится ее обманывать.

– Один раз, в зоопарке, на пони.

– И сколько же вам было?

– Восемь!

Мы посмотрели друг на друга и расхохотались. А тетя Роза укоризненно покачала головой, верно, старушка забав племянницы не одобряла.

– В седло я вас пока не пущу, а вот познакомиться с Валетом можно. Если вы, конечно, хотите, – поспешно добавила Анастасия Павловна.

– Очень хочу!