Рубиновый лес. Дилогия

– А ты что в это время будешь делать? – озадаченно спросил Дайре, поймав моё фамильное украшение, вытащенное из волос. Бронзовое, с тремя лунными ипостасями, унаследованное от матери… Я содрогнулась от мысли, что могу больше никогда не надеть его. – Только не говори, что ты хочешь по…

Дайре смолк на полуслове и отпрянул, наконец-то заметив в моей ладони красный флакон. Туман в нём выглядел спокойным, словно до сих пор переваривал Гектора. Клубился, как дым, кроваво-багряный, но даже не взметнулся вверх к горлышку, когда я поддела крышку ногтем. Наоборот, замер, притих, улёгся на самое донышко, недоверчивый, и лишь когда крышка упала вместе со склянкой на пол, как гарантия того, что я не передумаю, туман наконец-то потянулся наружу.

– Ты спятила! – вскричал Сильтан, пятясь к двери, и, возможно, был прав.

Сердце в груди налилось такой тяжестью, что под его весом меня потянуло куда-то к полу. Я с трудом устояла на месте, молча наблюдая за тем, как напротив формируется красное облако высотой с человеческий рост. Оно не имело ни чёткого контура, ни чёткой формы, но двигалось неестественно плавно и вертелось на месте, как бы оглядываясь по сторонам.

Молясь, чтобы хотя бы в этот раз Совиный Принц подарил мне свою удачу, я сделала маленькой шажок вперёд и протянула к туману левую руку.

Туман тут же отплыл от меня назад.

– Не бойся, – прошептала я, так и замерев с протянутой рукой, как замерла бы рядом с диким зверем, чей укус мог быть смертельным, но которого нужно было приручить любой ценой. – Ты не исчезнешь. Сегодня я не умру.

Даже не поворачиваясь, я знала, что Кочевник, Сильтан и Дайре, прижавшиеся к дверям, смотрят на меня как на умалишённую. Я и сама сомневалась в своём рассудке, тем не менее отступать было поздно. Меня и Красный туман разделяло меньше трёх шагов, и в любой момент что-то могло пойти не так – кинется если не на меня, то на моих друзей. Или вовсе окажется не таким уж разумным, каким я его считала. Ведь рука уже начинала ныть, немея на весу, а туман всё стоял, не подавая никаких признаков того понимания, которое я замечала за ним раньше. Но и пожирать людей, по крайней мере, он тоже до сих пор не бросился.

– Сенджу хочет убить меня, – продолжила я, упрямо игнорируя шипение Дайре и просьбы Кочевника бросить эту затею и уносить из таверны ноги, пока не поздно. – Он хочет покончить с нами обоими. Там, в деревне Лофорт, ты ведь спас меня, не так ли? Когда я упала с Соляриса. Ты заманил нас к себе специально. Чтобы показать мне, как всё началось, верно? Так покажи ещё раз. Покажи мне способ спасти нас обоих!

Едва я успела договорить, как Красный туман пришёл в движение. Медленно, но уверенно он начал сокращать расстояние между нами. Несмотря на то что Дайре снова выкрикнул «Отойди, идиотка!», я велела себе не шевелиться и стиснула зубы, проглотив непроизвольный вскрик, когда туман вдруг прижался к моей руке.

Прижался. Именно так это ощущалось. Плотный, густой и немного прохладный воздух стал осязаемым, и кожу рядом с ним покалывало, как если провести рукою по кончикам еловых ветвей. Алый лоскут обвился вокруг ладони, и я робко раздвинула пальцы, позволяя туману просочиться сквозь них. Я гладила по холке того самого зверя, который оказался вовсе не диким, а домашним, истосковавшимся по ласке хозяйки, потерянной много лет назад.

– Вот так, – вздохнула я облегчённо, не веря тому, что и впрямь касаюсь самой пустоты. Нет, не просто касаюсь – я контролирую её. – Мне нужно узнать больше о ритуале Сенджу. Мне нужно спасти своего ширен. Ты поможешь?

Туманное облако растеклось вширь, заняв собою почти половину зала. Пеленой подёрнулись даже столы и стулья, пока между ними образовывалось нечто, отдалённо напоминающее непроницаемую стену или границу. В её центре туман темнел до бордового и становился матовым.

– Эй, принцесса, я с тобой!

Из нас четверых именно Кочевник боялся Красного тумана больше всего. Сейд вызывал у него то же самое омерзение и брезгливость, кои у меня вызывали личинки, копошащиеся в разложенной туше оленя, – не хочется видеть и уж точно не хочется прикасаться. Сложно было винить его в этом – большинство крестьян, живущих за пределами Дейрдре, где сейд был так же прославлен, как драконьи сокровища, сторонились вёльв. Это вынуждало их селиться на отшибе деревень, в лесах или горах. Лишь там никто не задавал вопросов и не закрывал младенцам лица цветами боярышника, опасаясь проклятия. Сейд считался не просто женским занятием в большинстве туатов – он считался запретным, сложным и почти божественным, а потому вызывал страх. И хотя я знала, что Кочевник принимает любую опасность как вызов своему мужеству, я не думала, что он и правда решится встать рядом со мною.

– Я должен убедиться, что ты… э-э… не предашь наш уговор и не станешь прятать от меня Сола, когда спасёшь его. Да, точно! – забормотал он, сложив руки на груди, чтобы я не увидела, как дрожат его перепачканные в масле от окорока пальцы. – Тем более если ты идёшь туда, где может быть Тесея, я обязан пойти тоже.

– Иди-иди! Я и сам до Столицы долечу. Мне же легче. И брата я тоже сам спасу, когда вы, два дурня, канете в небытие! – выкрикнул Сильтан и, не дожидаясь окончательного решения Кочевника, схватил со скамьи мешок с остатками провизии и выскочил за дверь таверны. Даже Дайре не пускался наутёк настолько быстро.

От этого Кочевник фыркнул и бросил ему вслед пару унизительных прозвищ, да с таким гордым видом, будто это не он причитал о скорой смерти от сейда все те дни, что мы продирались через лабиринты Рубинового леса. И всё-таки мне стало куда спокойнее, когда я почувствовала в своей ладони его ладонь. Грубая и мозолистая от рукояти топора, она держала так же крепко, как Кочевник всегда держал своё слово.

– Не отпускай меня, ладно? – попросила я. – В прошлый раз туман не тронул Соляриса. Думаю, это потому, что мы были вместе, но я не уверена, как именно это работает.

Кочевник кивнул, необычайно серьёзный. Щёки его немного порозовели, когда он, дотянувшись до своей забытой кружки с элем, залпом осушил её напоследок. У того же стола ютился Дайре, держась за эфес своего меча, как будто тот мог помочь ему, если туман вдруг озвереет. Однако я знала, что помочь может лишь одно, потому и подтолкнула носком сапога лежащую на полу склянку, чтобы она подкатилась к ногам Дайре. Закалённая сейдом Ллеу, склянка была способна не только удерживать, но и возвращать. Учитывая, что в Луге проживало больше пяти тысяч человек, а Красный туман был непредсказуемым, это было как никогда кстати.

Дайре даже не нужно было ничего объяснять – он молча наклонился и, подобрав склянку, отчитался мне кивком. Несмотря на то, сколько раз мы норовили убить друг друга, каким-то образом это позволяло нам понимать друг друга без слов.

– Удачи, госпожа драгоценная. Если человечество всё-таки сгорит в огне, чур, я в этом не виноват, – бросил он на прощание, отходя подальше.

Я закатила глаза и снова посмотрела на полотно тумана. Тот терпеливо ждал, но дрогнул от предвкушения, пойдя мелкой рябью, когда я сделала навстречу ему робкий шаг. Время пришло.

– Стой, Рубин, подожди! – Кочевник упёрся ногами в пол, не давая мне потянуть его за собой, и тревожно забегал взглядом по таверне. Я тяжко вздохнула, ожидая, что он вот-вот сообщит, что передумал идти со мной, но вместо этого Кочевник вдруг сказал: – Кай.

– Что?

– Моё настоящее имя, – пояснил Кочевник и, наконец-то перестав избегать моего взгляда, смело встретил его. В кристально-голубых глазах отражалась красная хмарь за моей спиною, до которой оставался всего один короткий шаг. – Кай. Так меня зовут на самом деле. Просто хочу, чтобы ты знала… на всякий случай.