Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Рукопожатие Кирпича и другие свидетельства о девяностых
Шрифт:

Один из участников, солидный дядька лет под шестьдесят, судя по оканью, с Волги, очень впечатлился. Он оказался уважаемым человеком, директором научно-производственного объединения, «флагмана» отрасли. Когда-то наша страна была пионером в космических исследованиях, да и авиация своя была, но западные фирмы наступали, и этому производственному объединению давно пора было переоснащаться. Деньги государство им для этого выделило.

Хоровое пение сближает людей, и вылилось всё это в контракт на поставку софта, естественно, иностранного: своё, отечественное программное обеспечение вместе с компьютерами отстало на десятилетия.

* * *

Иностранные поставщики обычно нанимают

местные компании для продвижения и продажи своих систем и за это дают так называемую дилерскую скидку. Компания Павла специализировалась на продаже софта, она на этом зарабатывала, а на заработанные деньги – развивалась: нанимали инженеров, программистов, писали приложения, открывали представительства по всему бывшему Союзу, заполучали новых поставщиков. Ссылка на успешное внедрение у такого авторитетного предприятия позволяла надеяться на новых серьёзных покупателей.

Вот почему было так важно организовать командировку за границу, и проще всего – в Израиль, где тогда никто ещё не бывал, а у Павла были контакты. Главный контакт в инженерной сфере назывался Эзра, он торговал высокотехнологичным софтом и заодно компьютерами. По возрасту – лет на пять моложе Павла, но по бизнесу – даже сравнивать невозможно, насколько он был опытнее. Иностранцы, что касалось бизнеса, были тогда для советских инженеров как боги, а сами инженеры – как дети. Эзра был проверенным кадром, с таким смело можно было везти заводчан, как говорилось, «знакомиться с опытом иностранных партнёров».

Поздний вечер, но солнце ещё не зашло, проблёскивает сквозь сосны, за окнами всё ещё белая ночь. Свет позволяет, и Аллочка делает пару снимков, камера всегда с нею. Павел подливает всем вина и продолжает рассказывать.

Наступал 1995 год, для него командировка в Израиль была уже далеко не первой, партнёры у него там были ещё с перестроечных времён.

– Я, – говорит Павел, – впервые поехал в Израиль ещё в конце советской власти, в 1989 году, повидал там уже, вероятно, все израильские технологические чудеса, начиная с системы орошения в пустыне. Это было самое большое потрясение. Каждое растение обеспечено своей персональной каплей, она регулярно поступает из подведённой к его корню трубочки, и вся эта система управляется компьютером. А ещё кибуцы, израильские колхозы, которые в Советском Союзе не получились, потому что из-под палки, а в Израиле получились. Коровы стоят в стойлах, и у них датчики на ноге, при этом они дают не 9 или 12 литров молока, как в СССР, и даже не 18, как в Голландии, а все 23. В другом кибуце – артель, где два сотрудника и три автомата; одно устройство измельчает пластмассу, те же пластиковые трубочки, другое моет, а третье гранулирует. А ещё кибуц с заводиком, где пять сотрудников: директор, два инженера и двое рабочих, несколько многокоординатных станков. Знаешь, сколько пресс-форм они экспортируют? На пару миллионов долларов! Кибуц, где делали магнитофонные кассеты…

Про коров Аллочке неинтересно, она перебивает:

– Подожди, что за пресс-формы?

– Слышала про куклу Барби? Это продукт высоких технологий…

– Страшные слова говоришь, сейчас тебе урок по подготовке производства преподнесут, нарвалась, – подначивает жена.

– Точно, я сейчас расскажу! Урок номер один. Тема: «Кукла Барби сложнее ракеты».

Слышала ли ты, дорогая Аллочка, что ракеты в секторе Газа в гаражах делают? Так вот, куклу Барби на коленке не сделаешь. Есть автоматы для литья пластмасс, на них устанавливается пресс-форма, в неё заливается жидкая пластмасса, под давлением, потом пластмасса остывает, пресс-форма раскрывается, и оттуда достают готовую кукольную голову. Или ногу. Или руку.

– Так пластмассовых кукол и в Советском Союзе делали.

– Делали, но что это за куклы были? С плоским лицом, уродины!

– Я не согласна, у нас симпатичные

куклы были! – вступила жена.

– Ну, всё равно, пусть симпатичные, но лицо было не как настоящее. У Барби, как и у человека, сложный профиль лица, сложные поверхности, а возле носа есть «поднутрения», зальёшь форму, а деталь и не вытащишь. Нужна разъёмная форма, а её иначе, чем на станке с ЧПУ, и не сделать, точности не хватит. Слышала про ЧПУ?

– Слово такое слышала, а как расшифровать, не знаю, врать не буду.

– Урок номер два. Тема: «Станок с числовым программным управлением». Это станок. Он работает от стойки управления, фактически от компьютера. Для стойки управления нужна программа, и тогда станок сам будет фрезеровать заготовку так, как задано в программе. Всё программируется заранее: скорость вращения шпинделя, подача, холостые ходы, подача охлаждающей жидкости, даже смена инструмента.

– А что, у нас раньше такого не было?

– Во-первых, на заводах внедрять станки с ЧПУ не хотели: станки дорогие, а рабочий труд дешёвый. Формы вручную делали. Станки у нас тоже производили, только попроще. Стойки управления всё равно, как правило, импортировались. Со всей электроникой дело обстояло, как в той шутке: «Советская микроэлектроника – самая большая микроэлектроника в мире». И вероятность отказов тоже самая большая. А главное – координат было мало.

– Подожди, каких координат?

– Ты в школе училась? X, Y и Z!

– Ладно тебе шутить, она же на журналиста училась, объясни внятно! – вмешалась жена. – Только не надо всю технологию поднимать: литьё в землю, опоки, стержни. Урок про ЧПУ, так давай про ЧПУ.

– Хорошо, – продолжил Павел. – Советскому Союзу обрезали третью координату, она была фиксированная. Помнишь последние советские телефоны? Они все были, как коробочки, с плоскими гранями, иногда с наклонными. Возьмём металлическую заготовку. Чтобы фрезеровать плоскость, нужны две координаты, X и Y. Для фигурной поверхности – три. А если третьей координаты нет, то даже чтобы простую наклонную поверхность сделать, придётся идти лесенкой. Сделаешь один проход – поднимаешь фрезу на шаг, подаёшь на шаг вперёд, и – ещё проход, и так до посинения. Хочешь получить хорошее качество наклонной поверхности – лесенка должна быть с очень маленькими, микроскопическими ступеньками, а это – производительность! Сколько надо раз пройти по заготовке, каждый раз добавляя малюсенький шаг по вертикали, чтобы зубчики были незаметны? И управляющая программа на бумажной перфоленте получалась такой огромной, что на бобину не помещалась. А на импортных станках третья координата – непрерывная, и программа получалась маленькая, а отсюда и машинное время в разы меньше.

– Ну, хватит про это, я уже запуталась.

– Так вот, когда эмбарго отменили, появилась возможность покупать не только станки, но и современные компьютеры, трехмерный софт, для этого и командировку для заводчан организовывали.

– А что, этот завод собирался куклу Барби выпускать?

– Да нет, авиационные двигатели, у них лопатки такой сложной формы, что кукла покажется детским лепетом. Им мощное программное обеспечение нужно было и соответствующие персональные компьютеры, которые раньше были запрещены к поставке в СССР.

* * *

Урок про ЧПУ свернулся, и история про командировку продолжилась.

Директор, конечно, сам не поехал, послал представителей: заместителя по науке и начальника вычислительного центра. Именно они должны были решить, какое оборудование и у кого закупать. Правило такое: тот, кто закупает, тот и отвечает если не головой, то должностью за внедрение и эффективное использование. А с другой стороны, начальство заинтересовано, раз посылает за границу, в государственных конторах желание начальства – закон для подчинённого. Вот и крутись!

Поделиться с друзьями: