Рунет: Сотворенные кумиры
Шрифт:
Ни одной даже попытки моральной поддержки, одни утешения, местами отдающие злорадством. Типа, невелика потеря, да мало ли без чего мы умеем на свете обходиться. Забавно ощущать, как тебя хоронят заживо. Но у этого психологического феномена есть и обратная сторона: everybody loves the winner. Осталось только им стать.
Наступает момент истины, которого я жду уже больше года. Сейчас у меня есть реальная техническая, интернетовская возможность ограничить юрисдикцию всей навалившейся на нас своры — навалившейся, как я и предполагал, уже сильнее на Ленту, чем на НТВ. Лента им гораздо страшней, потому что не принадлежит Еусинскому, не имеет долгов, недоступна политическому контролю и реально является самым читаемым СМИ в Рунете. NTV.ru они будут пытаться забрать через Черемушкинский суд, поднять над сервером флаг Еазпрома, а вот Ленту «отжать» нельзя — ее можно только уничтожить, чем они уже вплотную занялись, открыв наступление сразу по трем фронтам. Интересно, удастся ли выстоять здесь. Рассчитывать, очевидно, не на кого, «если не я за себя, то кто за меня». Но я готов побороться:
Из журнала dolboeb, 26 апреля 2001
— Что это была за история, когда у тебя отнимали Ленту. ру?
— У меня никто не отнимал «Ленту», потому что я «Лентой» не владел, — когда Носик хочет уйти от ответа, он обычно прибегает к формальной логике, постепенно заводя собеседника в самые ее дебри. — В те времена, когда мы с Елебом Павловским создавали наши первые три проекта, такого понятия, как «акции интернет-компаний», не существовало: ни у одной интернет-компании не было юридического лица.
— То есть вы все платили друг другу в конвертах.
— Какое это имеет отношение к твоей книжке? — улыбается Носик.
— Мне интересно.
— В то время белая зарплата в негосударственных структурах РФ была страховой схемой, по которой предприятие страховало сотрудника на случай, если он вдруг через месяц не умрет, — Носик откидывается на спинку стула и продолжает с какой-то ностальгической улыбкой: — Неумирание сотрудника в течение месяца было страховым случаем. Если он не умирал, ему выплачивалась страховая премия в размере зарплаты. Это называлось платить по-белому. Весь остальной оборот осуществлялся, разумеется, в конвертах. Единственным исключением из этого правила в том тысячелетии был холдинг Русинского. Потому что Еусинский понимал, что его прижмут, и он понимал, что до тех пор, пока ему будут инкриминировать наркотики и оружие (до наркотиков не дошло, а оружие было), весь мир будет понимать, что это политическое преследование. А вот если Еусинский попадется на несоблюдении налогового законодательства — в Америке за это дают 200 лет, поэтому лично ему нельзя платить людям зарплату в конвертах. Поэтому Еусинский попадал еще примерно на 70 % от того, что он платил сотрудникам, — просто потому, что платил вбелую. Поскольку ни у кого другого в государстве этих проблем не было, все остальные если и платили с каким-то оформлением, то это были, в основном, аннуитеты по дожитию. Не было юридических лиц, не было акций, ни «Лентой», ни «Еазетой», ни «Вестями» я не владел, и отнять их у меня по этой причине было сложно. Лента. ру была продана Павловским по моей просьбе владельцам «Рамблера». Если бы она не была продана, ей пришлось бы зарабатывать деньги тем способом, которым зарабатывают издания «Фонда эффективной политики».
— А именно? — спрашиваю я с ощущением, что мой вопрос — часть носиковского монолога, этакая его перебивка, композиционная игра.
— За счет озвучивания определенных политических идей, — с готовностью говорит Носик. — А Лента. ру создавалась с совершенно другими целями. Тут уместен вопрос, почему Елеб Павловский согласился создать проект, настолько перпендикулярный его задачам.
Образуется пауза. Мне не хочется задавать вопрос, буквально продиктованный интервьюируемым, но, во-первых, вопрос действительно уместный, а во-вторых, остановить Носика в разгар «вещания» все равно невозможно.
— И почему же?
— Потому что для всех остальных проектов, которые он создавал, чтобы решать свои задачи, нужны были аудитория, трафик, — с еще большей готовностью говорит Носик. Слышно, что тема эта — любимая, ностальгическая, много раз обдуманная и обговоренная, отшлифованная этим многократным повторением до блеска, до состояния басни. Как и множество других тем из самых разных областей — музыка, наркотики, любовь, секс, книги, Израиль, СССР, Индия, история, медицина, бизнес, лингвистика, кино, кошки. — Лента. ру создавалась как сайт с огромной аудиторией, с огромным трафиком, которого никакой политический проект, понятно, иметь не мог. И этот трафик доставался «Фонду эффективной политики», своему учредителю, бесплатно. Для других проектов ФЭПа Лента. ру была, во-первых, бесплатной рекламной площадью, а во-вторых, для самого ФЭПа она была демонстрацией его неограниченных возможностей в деле строительства популярных сайтов, помогавшей ему получать заказы на создание новых — в частности, национальной информационной службы Страна. ру.
Но все это было до того, как выиграли «Единая Россия» на думских выборах и Путин — на президентских. Стало очевидно, что «Ленте» надо выбирать — хочет ли она оказаться в ситуации отработки политических заказов или хочет бороться за то, чтобы трафик, который она на себя собрала, стал коммерчески ликвиден. Во втором случае ей надо было перестать быть частью ФЭПа и стать частью какого-нибудь холдинга, занимающегося традиционным интернет-бизнесом, то есть показом страниц и продажей на них рекламы. Первыми покупателями оказались владельцы холдинга «Рамблер», им и продали. Так я попал в «Рамблер». «Ленту» у меня никто не отбирал.
Другой вопрос, что мне предложили из нее уйти в 2004 году в связи с тем, что я начал еще один проект, который назывался Mosnews, и этом проекте у меня был партнер по фамилии Невзлин, — Носик снова улыбается. Знакомство с одним из бывших владельцев «ЮКОСа» Леонидом Невзлиным на кухне у Демьяна Кудрявцева — одна из первых баек, которые я услышала о Носике от него самого, и, видимо, одна из любимых. — Естественно, что некоторым людям в структурах
власти не понравилось, что Лентой. ру руководит человек, у которого есть такой партнер, и они об этом сказали «Рамблеру». «Рамблер» об этом сказал мне. И тут предмета для спора не возникло. Потому что за пять лет моей работы в «Ленте» там удалось построить такой коллектив, который без меня мог со всем прекрасно справиться. И если мое присутствие создавало какие-то политические проблемы и риски, самое правильное, что я мог в этой ситуации сделать, — это отвалить и сосредоточиться на других проектах, которые у меня в тот момент были. Что я и сделал.В устном изложении Носика все получается очень гладко, благородно и даже прекраснодушно. Однако в марте 2009 года читатели его блога получили возможность усомниться в этом. На их глазах буквально из нескольких фактов, в том числе непроверенных и относящихся к стародавним временам, когда Рунет был еще не таким большим, родился так называемый медиасрач: публичное выяснение отношений в «Живом журнале» между пользователями dolboeb и damian (Демьяном Кудрявцевым).
11 марта dolboeb написал, что его «друзья-пиарщики нарыли сюжет о темном прошлом православного банкира Пугачева», который получил место в сенате, скрыв судимость и предъявив в отдел кадров липовый диплом. «Мои друзъя-пиарщики, разумеется, захотели поделиться своими находками с человечеством, — пишет dolboeb. — Тем более что в их распоряжении оказался депутатский запрос, где все эти интересные сведения перечислены. И тут вдруг выяснилось неожиданное. Оказалось, что православный банкир успел нанять агентство черного PR “Темный соратник”, которое обошло все сколько-нибудь заметные бумажные и интернетовские СМИ с пачками денег и оплатило на несколько месяцев вперед блоки на любое упоминание своего клиента. Поэтому информацию, которую вы прочитаете в этом посте, не могут опубликовать больше нигде. Я в жизни своей не встречал такого плотного эмбарго. И, конечно же, Вовочке, на имени которого православный банкир в свое время сделал карьеру, такой блок не снился. Сажая и выдавливая из страны потенциальных критиков, он не сумел добиться такой зачистки информационной поляны, которую организовал за деньги лукавый еврей Лео Ляйблих из “Темного соратника”. Клиенту аттракцион обошелся примерно в 1 миллион долларов в месяц, Ляйблиху — тысяч в 80, но кто ж тут считает. Интересен принцип. В мою бытность гендиректором Ленты и Рамблера в “Коммерсанте” блок поставить было нельзя. Заказуху — запросто, через Михайлова унд Партнеры, но не блок. А теперь у нас, оказывается, кризис. То есть людям с бабками все можно. Лишь бы платили. За скромное финансовое вознаграждение Лео Ляйблих из агентства черного PR “Темный соратник” организовал полную потерю интереса корреспондентов “Коммерсанта” к своему клиенту. А где КоммерсантЪ, там и Газета. Ру, хотя полагаю, что конверты заносились раздельно».
Прозвучавшее в адрес «Коммерсанта» и всех остальных российских СМИ обвинение было серьезным. Один из первых комментариев к этому посту гласил: «Вас грохнут». Старинный друг Носика и по совместительству генеральный директор ИД «Коммерсантъ» Демьян Кудрявцев у себя в блоге ответил на это довольно резко: «Что-то случилось с моим другом Антоном Носиком. Он, надеюсь, временно, сошел с ума. Прежде чем публиковать фигню и ерунду, забыл позвонить по адресу и навести справки. Раньше за ним такого не водилось. <…> Апдейт. Покаяписал этот пост, мне перезвонил Антон. Ия спросил, с чего он взял, что Ъ взял денег за блок. Антон отказался отвечать по существу и сказал, что это очевидная практика газеты, ведь еще в 2001 году Ъ взял денег у Яндекса посредством компании “Михаилов и партнеры”, за то, чтобы “мочить” Антона как президента Рамблера. В частности — недостоверным материалом под заголовком “Антона Носика уволили из Рамблера”. 1. Я не вижу никакой связи. 2. Долгая память Антона меня поражает и радует. 3. Я убежден, что материал 2001 года не был „проплачен“, но он был неверен, Носика действительно не увольняли из Рамблера, хотя стоило бы. 4. Никакая личная обида и никакие события 2001 года не дают права Антону и кому-либо другому писать непроверенные гадости. 5. Легкость, с которой Антон в одном высказывании попытался дискредитировать уже не только Коммерсантъ, но и Яндекс, — меня лично очень расстроила».
И вот тут Носик на глазах у всей блогосферы ушел в отрыв. Позже, когда эта история вышла за пределы ЖЖ и о ней стали писать другие онлайновые и даже офлайновые СМИ, выдвигались разные объяснения этому, но большинство сводилось к тому, что «кетамин в Индии забористый». Главный редактор «Коммерсанта» Андрей Васильев на сайте «Сноба» прокомментировал ситуацию с более консервативных позиций: «Я встречался с ним [с Носиком. — Ю.И.] в ночь с четверга на пятницу в “Маяке” и говорю ему: “Антон, а зачем ты это все про «Коммерсант» написал?” Он мне ответил: “Был пьян”. Для меня это абсолютно убедительно. Я знаю, что Носик абсолютно нормально относится к “Коммерсанту” и т. д., ну а так как это сообщение в ЖЖ, говорят, датировано пятью утра, ну, все бывает…»
Отрыв же, собственно, выглядел так.
Поскольку я за сутки получил около дюжины звонков и СМС на тему своего «исчезновения» из Интернета, спешу всех успокоить.
Никакого отношения к православному банкиру Пугачеву или очередному истерическому говношоу, устроенному моим другом Демьяном Борисовичем на пустом месте, этот перерыв не имел. Я простудился и проспал сутки под лекарствами от простуды.