Русь. Строительство империи 2

И тут еще одна мысль в голову пришла, крамольная такая. А ведь я же с тех пор, как сюда попал, ни с одной женщиной-то и не был. Все дела, заботы, война эта бесконечная. А тут Веслава сама напрашивается. Может, и правда, воспользоваться моментом, пока дают? Не век же мне тут одному куковать. Да и девка-то она видная, кровь с молоком. Может, ну его, все это геройство? А с другой стороны, как-то это нехорошо получается. Словно я ее использую.

Надо будет на досуге поразмыслить над этим вопросом. А пока не до того, надо дела делать. Завтра суд над Тихомиром.

Глава 2

День суда над Тихомиром настал. Вся Березовка была похожа на муравьев, которые набежали на на высыпавшийся сахар. Селяне собралась на площади. Лица у всех были напряженные и суровые. Еще бы, такое дело — предательство!

Я стоял на небольшом возвышении — сколоченном из досок помосте, чтобы всем было видно и слышно. Рядом со мной, как два каменных истукана, стояли старейшины Радомир и Любомир. Вид у них был помятый. Они явно не выспались, видать, как и я, впрочем. Оно и понятно, Тихомир-то им не чужой был, все-таки вместе селом управляли, советы держали. А тут такая история некрасивая.

Сам Тихомир стоял в центре площади, связанный по рукам и ногам. Вид у него был жалкий, как у побитой собаки. Глаза в землю упер, молчит. По сторонам не глядит. Да и что ему говорить? Все и так ясно — натворил дел и отвечать придется.

Обвинения так и сыпались: предательство, сговор с врагом, убийство мельника Тимофея, да еще и покушение на убийство Степана. Потянет на хороший срок, если по-современному. А тут, в 968-м, все проще: либо голова с плеч, либо изгнание.

— Да что с ним церемониться, староста? — крикнул какой-то мужик из толпы, сжимая кулаки. — Голову ему с плеч, да и дело с концом!

— Верно, — подхватил другой. — Четвертовать его надо, да потом еще на кол посадить, чтоб другим неповадно было!

— Злой народ, — прошептал я, вздохнув.

Веславу тоже привели, как свидетеля. Стоит, глазки в землю опустила, скромница такая. Но я-то вижу, что не такая уж она и кроткая, как прикидывается. То и дело по сторонам зыркает, а потом и на меня поглядывает украдкой. Ишь ты, какая шустрая. Все не угомониться.

— Веслава, расскажи нам все, как было, — сказал я девушке, строго глядя на нее. — Без утайки, все как на духу.

И она начала свой рассказ, не запинаясь. Такое ощущение, что она заучила все наизусть. Репетировала что ли?

— Да, все так и было, староста, — начала она, глядя на меня, как кошка на сметану. — Тихомир с Прохором снюхались, как две змеи. Они сговаривались вас всех обмануть, Березовку захватить.

— И что они хотели с селом сделать? — спросил кто-то из толпы.

— Золото поделить, а жителей в полон угнать, — ответила Веслава, потупив глазки.

— Вот гады! — закричали люди. — На кол их!

— Ну, и все? — спросил я Веславу. — Все рассказала?

— Все, староста, все, что знаю, — ответила она, но мне показалось, что она что-то недоговаривает.

— Хорошо, — сказал я. — Теперь Тихомир. Есть что сказать? Или и так все ясно?

Молчавший все это время Тихомир, поднял голову. Вид у него был жалкий.

— Виноват я, — прохрипел он. — Попутался, жадность одолела.

— А что ж ты с Прохором снюхался, врагом нашим? — закричал кто-то.

— Хотел как лучше, а получилось вот так, — ответил Тихомир, опустив голову и пожав плечами.

— Вот и все оправдания? Вот так и предают родную землю, да? — закричал мужик с лопатой.

— Ну что, староста, — сказал старейшина Радомир, поворачиваясь ко мне. — Что с ним делать будем? Как накажем предателя?

Вот тут и начался весь тот цирк, в котором мне нужно было сыграть свою роль, правильно расставив акценты, чтобы не наломать дров и не оттолкнуть народ.

Слушал я Тихомира и думал: «Ну что ж ты, старый хрен, натворил-то? Неужели не понимал, что добром это не кончится? Куда ты лез, старый дурак?»

Жалко его, конечно, по-человечески, все-таки человек он, а не зверь. Но и дело он натворил серьезное, тут уж ничего не скажешь. Предательство — оно и в Африке предательство, как ни крути.

Показания Тихомира и Веславы не оставили сомнений — виновен. Что тут еще скажешь? Все ясно, как день. Но тут Веслава, как гром среди ясного неба, вдруг заявляет:

— Не один Тихомир действовал! Был у него сообщник в Березовке! И он среди вас!

Вот тебе и раз! Приехали! Только этого еще не хватало! По площади сразу ропот пошел, будто пчелиный рой загудел. Все сразу заволновались, начали оглядываться по сторонам, друг на друга с подозрением смотреть. Оно и понятно, кому охота рядом с предателем жить, кто знает, что у него на уме.

Я тоже напрягся. Кто же это мог быть? Неужели кто-то из своих? Или она говорила про тех четверых, которые сбежали из степкиного отряда? В голове сразу замелькали лица жителей Березовки. Кого только не перебрал — и кузнеца Тихона, и Радомира, и даже Яшку, посыльного. Но вроде все свои, но, кто знает, что на уме у этих людей? Или я чего-то не знаю?

Милава, стоявшая неподалеку, тоже заметно занервничала. Я вижу, что она наблюдает за Веславой и глазами, и телом, как кошка за мышкой. Да и в ее взгляде, как мне показалось, читалась не только тревога, но и еще что-то. Она, как мать-наседка опекает меня. Неужели ревность? Неужели она и правда подумала, что Веслава на меня глаз положила? Мне кажется, что Веслава — хорошая актриса, засланная шпионка. Поэтому я не обольщался. Нужно использовать ее, как дезинформатора. Хотя, чего уж там, девка-то видная, не дурна собой, чего скрывать. Но Милава-то тоже красавица, да и умница к тому же. Повезло Степке.

А Веслава, как назло, подливает масла в огонь. Стоит, смотрит на меня многозначительно так и говорит:

— А я, староста, знаю кое-что такое, чего другие не знают. И про тебя тоже кое-что знаю…

И улыбается так ехидно, как лиса из сказки, что колобка съела.

Вот ведь коза! Что она задумала? Неужели и правда что-то знает? Или просто блефует, хочет меня зацепить, вывести из себя?

Шпуёнка она. Нужно зарубить себе это на носу.

Милава от ее слов аж побагровела вся, кулаки сжала. Видно, что она еле сдерживается, чтобы не вцепиться Веславе в волосы и оцарапать ей все лицо. А та, как назло, только улыбается, и все на меня поглядывает.

Я решил пока не поддаваться на провокации, держать себя в руках, не бежать за эмоциями, как мальчишка. Надо сначала разобраться, что к чему, с холодным умом. Кто этот таинственный сообщник? И что такого знает эта Веслава? Вопросов больше, чем ответов.

— Ладно, — я стараюсь сохранить спокойствие, — с этим мы потом разберемся. Будет время, поговорим. А сейчас надо решать, что с Тихомиром делать.

И тут снова толпа загудела.

— Смерть ему! — кричат одни.

— Изгнать! — предлагают другие.