Русалки. Хамелеон

— Ты привлекла Сыск? — ощетинился Владимир Антарио. Скандал и лишние слухи ему были сейчас совсем не нужны. Да и в любое другое время тоже. Всё-таки в его работе многое зависело от репутации.

— Рита, не я, — открестилась предвидевшая реакцию супруга целительница. — По её словам, это надежные люди.

— Надеюсь, — едва ли не прорычал градоправитель Марианского. — Где Влад?

Перенесся он сразу в покои Илины: пусть Глава рода Антарио и не был поисковиком, магическим зрением он владел отлично, да и отсутствием логического мышления не страдал. Если уж оба его ребенка в лагере, после такого происшествия наверняка они захотят обсудить всё подальше от чужих глаз и ушей.

Атмосфера, встретившая его, была мрачной донельзя. Илина и Лена были полностью погружены в себя и, судя по косвенным признакам, Поиск, Влад просто мрачен.

— Что ещё у вас тут случилось?

— Отец, я надеюсь, это не ты удружил Андре с приворотом? — осведомился судья соревнований хамелеонов. В глазах Владимира Антарио полыхнул гнев. Сын правильно понял его реакцию: — Нет? Ладно, прости, мне просто показалось, ты «за» их отношения.

— Тебе не показалось, но до приворота я бы опускаться не стал. — Помедлил, оглянулся на занятую дочь и продолжил: — Но мое мнение сейчас значения уже не имеет. Света связана другими обязательствами.

— Что ты имеешь в виду?! — вскинулась Илина Владимировна.

Получасом ранее…

Света

Открыв глаза, я уставилась в потолок, пытаясь понять, что заставило меня проснуться. Но потом эту мысль вытеснили воспоминания. Подняв правую руку к лицу, рассмотрела кольцо. Значит, не сон. И Анхель в лагере, и привороженный ко мне Андре. Боги, за что?!

Было уже светло. Встав, обнаружила, что девчонок в комнате нет, а на часах одиннадцать утра. Качественно меня усыпили. Начинаешь понимать опасливое восхищение целителями вообще и Маргаритой Николаевной в частности.

Снова посмотрела на кольцо. Похоже, все-таки платина. И топазы. Я не обманывалась, Анхелю важна репутация, а не мои эмоции.

Скользнув на магическое зрение, попыталась отыскать Андре. Наверняка приворот уже сняли. Надо объясниться с ним. Ну и понять, было ли у него ко мне хоть что-то из настоящих чувств. Я прикусила губу, стараясь не разреветься. Кто мог сотворить приворот и главное зачем? Мне оставалось только гадать и надеяться, что взрослые это выяснят и жестоко накажут этого «шутника».

Но сколько мой мысленный взор не скользил по замку, окутанному синим туманом поля, танцора я не находила. Неужели они предпочли отправить его домой?

Быстро переодевшись (спала я в той же одежде, что была вчера), повернула кольцо камешками внутрь и направилась к наставнице. Наверняка, она в курсе ситуации, ведь кроме всего прочего Андре её родственник. Благодаря магическому зрению я точно знала, что директриса у себя. Причем не одна, а, если не ошибаюсь, с кем-то из родных. Но не Андре, его поле я бы узнала.

Взлетев по ступенькам на последний этаж башни, остановилась из-за странного чувства. Попыталась поймать ускользающую мысль, но тут услышала доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери голоса:

— И всё же, Ил, с чего вы решили, что твоя ученица ни при чем? Может быть, кто-то наложил его по её просьбе? — этот голос показался мне знакомым.

— Это твои домыслы, Влад, — резко ответила директриса. — Мне тоже вся эта история не нравится, и я не понимаю, кому это могло понадобиться, но Света этого делать бы не стала. Судя по срокам приворот уже был, когда они впервые встретились. А до этого Света про твоего внука даже не знала, она ведь у людей росла.

Значит, я пришла по адресу, раз тут дедушка Андре. И судья наших соревнований в одном лице, если верно понимаю. Так что смело направилась к двери в апартаменты Илины Владимировны. Но следующий вопрос заставил меня остановиться:

— С Леной? — в голосе Владислава Владимировича звучало подозрение.

— На что ты намекаешь?! — воскликнула моя наставница. Она, кажется, была в ярости. — Думаешь, Лена могла такое сотворить?!

— Вряд ли, но…

— Влад, я понимаю, что ты разведчик, вас учат предполагать крайности, чтобы быть к ним готовыми. Но, в данном случае ты перебарщиваешь! Ты же знаешь Лену. Принуждение к чему-либо без крайней необходимости против её принципов. Она и память-то свидетелям всегда неохотно стирает. А ты подозреваешь её в авторстве приворота?! — В это она права. Крестная бы не стала. Никогда и не за что. Да и не одобряла она наши с Андре отношения. И не скрывала этого. Илина Владимировна, не подозревая о моем присутствии продолжала свою отповедь: — К тому же, ты головой-то подумал? Лена же в курсе, кто Света. Она не стала бы влюблять твоего внука в мою внучку!

— Тут ты права, — согласился хамелеон. Он говорил что-то ещё, но я уже этого не слышала. Значит так, да? Внучку?

Не помня себя, я толкнула дверь и влетела в комнату:

— Вашу внучку, значит? Вы — моя бабушка?! — я в упор смотрела на побледневшую наставницу, сидевшую на диване. Она оглянулась на брата, замершего у окна. Видимо, в поисках поддержки.

— Света…

Но я её не слушала. Всё во мне клокотало от гнева и обиды.

— Как вы могли молчать? Как могли притворяться?! — Тут я окончательно сообразила, что это означает и продолжила: — Как могли бросить папу? Неужели общественное мнение для вас значило больше собственного сына?!

— Света, я всё объясню… — начала было она, но сбилась под моим гневным взглядом. Синие, такие же, как у меня и папы, глаза блестели.

Как я могла так долго не понимать очевидного?! Андре ведь говорил, что мы не ближе троюродных. Это значило, что как раз троюродными мы быть вполне можем, но я выбросила из головы всю семейку. Не насторожил меня даже градоправитель, добровольно согласившийся помочь с подготовкой! А ведь он знал! Наверняка, знал.

Илина Владимировна начала снова:

— Выслушай меня…

Но я вновь перебила:

— Не желаю слышать ваши оправдания! — Мне плевать было на мотивы, по которым она бросила папу. Плевать на то, почему она, да и её родственнички мне лгали. В этот момент я поняла, что вообще хочу оказаться как можно дальше от этой двуличной гадины. — Не желаю вообще вас больше видеть! — и резко развернувшись, направилась прочь.

В коридоре сразу же натолкнувшись на крестную, которую в последнее время видела редко из-за её занятости с непревратившимися. Изображать радость я сейчас была не в состоянии. Слишком была зла на Илину Владимировну… На них обеих. Наверное, надо было молча пройти, но я не смогла:

— Ну, а ты? Как ты могла мне лгать?!

Тетя Лена непонимающе смотрела на меня. Толкнув её плечом (больше от злости, чем из-за того, что она мешала мне пройти), я быстрым шагом направилась к лестнице:

— Света! Постой! — это директриса выскочила в коридор.

Но я даже не замедлила шага. Только подняла щиты. Не хочу её видеть! Знать не желаю! Как она могла?!

В спину мне полетело:

— Ил, оставь её, — посоветовал Владислав Владимирович. Он был гораздо спокойнее сестры. — Дай прийти в себя. Всё равно никуда она из лагеря не денется.