Русалки. Хамелеон

Только понимал, что его нежелание помочь незнакомой непотомственной девочке стоило ему правнучки, а ей свободы. Как жестоко решила проучить его судьба!

Света

Тот штурм оказался решающим. Наши противники бросили на него все силы, выставили все козыри и для того, чтобы им противостоять нам пришлось пойти на ответный шаг. Из ставивших купол в минус не ушли только Андре, Сэм и Людмила. Но для Сэма последней каплей стал тот портал. Лина, к слову, нормально стабилизировалась и, по слухам, долго ругалась на парня за его беспечность. В ответ (все по тем же слухам, беспардонно переданных нам Лансом) он заявил, что её любит больше жизни. На это генералиссимус не нашла, что возразить.

Работы у Андре снова прибавилось даже несмотря на то, что из-за нехватки сил многие из пленников успели освободиться и сбежать прежде, чем их доставили в темницу. Тритону, казалось, запрет на магию, наложенный наравне с остальными на несколько дней, не сильно мешал. Людмиле, видимо, тоже, потому что её мы практически не видели: лисаре и наездники одержали победу на море и теперь на словах ревностно охраняли отвоеванное, а на деле просто катались. Подозреваю, что вместе с побежденными. Нам, запертым в замке до конца Игры, оставалось только завидовать.

На очередном совещании штаб постановил дожидаться окончания срока Игры и отражать, если такие будут, новые нападения. А все потому, что для того, чтобы напасть на лагерь противника и захватить знамя, нам пришлось бы оставить замок практически без боеспособных магов. По крайнем мере, так нам передал все Сэм. На самом деле, подозреваю, дело было ещё и в том, что они банально не хотели ссориться со старшими, а потому не стали предлагать противнику сдаться. Как оказалось, за проигрыш ректор обещала студентам (лишенным части каникул, между прочим) весьма жестокие санкции.

Так что мы ждали и втихую подкармливали практически голодающих врагов. По словам пленников, не иначе как в порыве вредности, кто-то из организаторов заявил, что тот, кто будет отлучаться из лагеря, автоматически выбывает из Игры и получает все обещанные штрафы, так что не предусмотревшие этого студенты остались практически без провианта.

Вряд ли такая ситуации необъявленного перемирия могла продолжаться долго — директора этого явно не допустят — но пока продолжалась. К тому же до дня Икс оставалось всего несколько дней.

Пленников решено было приставить все туда же, к уборке: замок был огромным, бытовые заклятья справлялись не всегда, да и изнашивались, так что работы хватало.

Сэм Октано

— Я достала её! — с порога заявила Сара.

Сэм нехотя оторвался от ушка любимой, которой шептал всякие глупости, обычно помогающие ему загладить свою вину как реальную, так и мнимую, и посмотрел на старшую коллегу по дару как на заклятого врага.

— Кого? — спросила вместо него Лина.

— Кровь директрисы!

— Как?! — генералиссимус вырвалась из объятий возлюбленного. Тот взглядом пообещал дальней родственнице все муки ада и тоже сел.

Сара, впрочем, была слишком возбуждена, чтобы обратить внимание на недовольство тритона. А зря, очень зря.

— Подсунула анонимное письмо с заклятьем «Острой бумаги». — Это выдуманное неизвестным любителем розыгрышей заклинание оба хамелеона знали. Но применять не доводилось. Не так они были воспитаны. А ситуации, требующей «кровного» доказательства, в их практике прежде не возникало. — А потом следила за ней.

— А что было в письме?

— Да так, ерунда всякая, — Сара смутилась. — Я в любом случае его уже выкрала.

— Ну-ка дай сюда! — потребовал Сэм, почувствовавший подвох.

— Сначала заклятье! — непоколебимо возразила девушка. — Давай доставай тот листок со Светиной кровью! — Она уже раз десять пожалела, что отдала его тритону на хранение. Но тогда это казалось хорошей идеей. У неё-то в лагере надежных мест не было, как не было и большинства вещей.

Не став спорить, парень нырнул под кровать и, чем-то там пошебуршав, вынырнул уже с листком бумаги, окутанным несколькими заклятьями для безопасности.

— Я тебе листок, а ты мне письмо! — потребовал хамелеон,

— Стоп! — остановила их Лина, когда заговорщики уже почти совершили обмен. — Ты сняла чары?

— Конечно.

Сэм завладел письмом и быстро пробежал его глазами. Любопытная подруга заглянула ему через плечо и охнула. Сара между тем готовила все для заклинания родства с поправкой на то, что кровь уже не свежая.

— Ты идиотка, — констатировал тритон. — Но исправить уже ничего нельзя. Твори давай свое заклинание, а потом подумаем, как быть.

Студентка отобрала у приятеля письмо и провела над ним те же манипуляции, что и над листком со Светиной кровью. Потом стряхнула каплю на последний и начала произносить положенные слова. «Генералиссимус» и «генерал нападения», «королева» и её «король» молча следили. Наконец заклинание начало действовать. Все затаили дыхание.

— И что мы будем с этим делать? — спросила Лина растерянно, когда капли, смоченные специальным составом, слились воедино.

— Вот мне тоже это интересно, — заметила Илиния Антарио, директриса славянской школы и наследница Марианского, снимая невидимость.

— Вдвойне идиотка, — тихо резюмировал Сэм.

Света

Мы уже привычно, далеко не в первый раз ужинали при свечах под аккомпанемент тихой музыки. Андре расточал комплименты, лилась приятная беседа. Все было хорошо. Даже слишком хорошо, чтобы таким и остаться.

— Знаешь, говорят, если загадать желание в полночь, оно сбудется, — сообщил тритон шутливым тоном незадолго до указанного времени. — Что бы ты загадала?

Этот вопрос, казалось бы невинный, заставил меня напрячься. Я знала, чего бы хотела больше всего: избавиться от оков, ограничивающих мою свободу. Помолвки. Но, разумеется, говорить об этом я не могла. Тем более Андре. Не хотелось подставлять его под удар. И подставляться самой.

— Даже не знаю, — ответила вслух.

— А я знаю, — каким-то очень необычным тоном сказал Андре.

Часы начали отбивать первые удары. С любопытством спросила:

— Будешь загадывать?

— Буду, — кивнул парень, поднимаясь на ноги. — Только надо будет скрепить загадывание желания поцелуем. Чтобы повысить шансы.

— Правда? Никогда о таком не слышала, — я сделала вид, что поверила. Почему бы и не подыграть? Целоваться Андре умел просто обалденно.

Я встала. Тритон обогнул стол и сделал шаг ко мне, оказавшись близко-близко. Руки скользнули на талию. С одиннадцатым ударом, танцор наклонился ко мне и очень нежно, коротко поцеловал. Я не позволила ему отстраниться, поцеловала уже сама.