Русалки. Хамелеон

Оглянувшись на меня, Илина Владимировна улыбнулась и нырнула. Я не стала заставлять себя ждать. Стоило окунуться с головой, как я поняла, что открыть глаза боюсь. Дурацкие, неизвестно откуда взявшиеся, предрассудки. Рядом раздался смешок.

— Не бойся, не щиплет, — легко разгадала мои страхи наставница.

Не верить ей у меня причин не было. Но и справиться с собой было не так-то просто. Сначала я приоткрыла правый глаз, а потом осмелев и левый. Соленая вода, несмотря на свою соленость, ничуть не щипала в отличие от той же хлорки. Может, из-за того, что я русалка. А может, так оно и должно быть. Никогда не интересовалась данным вопросом, а на море последний раз была лет в пять, когда плавать ещё не умела, и потому только плескалась на мелководье с папой. Мама, насколько помню, в воду вообще не заходила. Она вообще, по-моему, плавать не умела.

Директриса терпеливо (хотя и не без улыбки) дожидалась, пока я смогу последовать за ней. Когда я наконец подплыла, она приложила руку к стене, открывая проход. Туннель оказался коротким, так что меньше чем через минуту я наконец оказалась в открытом море.

С любопытством огляделась. Вокруг то тут, то там вздымались каменные пики. За спиной возвышалась скала, из которой словно её продолжение вырастал замок (я специально вынырнула, чтобы посмотреть на него с этого ракурса). Его северная башня несколько выдавалась вперед и на уровне второго-третьего этажа нависала над морем. В целом же было довольно пустынно и сумасшедше глубоко — дна видно не было.

— Здесь мало кто плавает. Это небезопасная зона, велик риск встретить акулу. Конечно, самых опасных заклинание сокрытия сдерживает, но не всех. Более пригодные для купания места огораживает дополнительное охранное заклинание. Так что без взрослых здесь плавать не стоит.

Кивнула. Буду иметь в виду. Конечно, с акулой я теоретически должна справиться, но лучше не рисковать.

— Поплыли дальше? — мне протянули руку. Осторожно сжав узкую ладонь Илины Владимировны, вопросительно посмотрела на неё. — Это чтоб не потеряться, когда ты маскировку набросишь. Кстати, можешь приступать.

Послушно применив дар, потянула её вперед. Впрочем, инициативу у меня тут же перехватили.

— Думаю, тебе интересно ещё на кое-что посмотреть, — в голосе её слышалась улыбка.

Довольно долго мы плыли в толще воды. Ощущения было достаточно своеобразные: здесь были течения, которых взрослая русалка хотя и избегала, но их отголоски всё равно чувствовались. Кроме того, плыть, держась за кого-то, было несколько непривычно — первый и последний раз я так плавала с Андре в полуреальности.

В какой-то момент стало резко мельче, вокруг появились рыбы, а под нами возникли целые коралловые рощи. Навстречу стали попадаться другие русалки и тритоны, все незнакомые. В основном взрослые, отличавшиеся более спокойным, каким-то целеустремленным поведением.

Вдруг наставница потянула меня к поверхности.

— Что такое? — спросила, послушно всплыв.

— Сними маскировку. И глаза прикрой, сейчас будет вспышка.

Предупреждение оказалось своевременным. Через секунду даже сквозь закрытые веки я заметила, как сверкнуло.

— Можешь открывать, — разрешили мне.

Вокруг был густой туман.

— Что это было?

— Граница Первого сокрытия.

— Чего?

— Здесь заканчивается заклинание, прикрывающее остров от смертных.

— Какое-то оно странное.

— Обычный человек или Охотник не смог бы пройти через него. Только русалки. В ту сторону все, а в эту только взрослые. Без меня тебя бы не пропустило.

— И зачем вы меня провели?

— Скоро увидишь, — сказав это, она вновь потянула меня вниз.

Вода здесь оказалась мутной, дальше метра вокруг было видно уже плохо. Так продолжалось несколько долгих минут, а потом мы выплыли на открытое пространство, где этой мути уже не было. Да и тумана тоже. Впереди замаячило что-то большое, кажется, остров.

Всплыв, я поняла, что оказалась права. Но не полностью. Это была цепь островов. И на ближайшем к нам, в окружении джунглей, раскинулся город. Боясь поверить, перешла на магическое зрение. Туман синего поля лучше всего прочего сказал мне о том, кто его населял.

Оглянувшись на Илину Владимировну, спросила:

— Это…?

— Один из тринадцати наших городов — Вейнир. Единственный не подводный, — не без гордости в голосе сообщили мне.

— Я думала, городов двенадцать…

— Подводных городов двенадцать, — поправили меня, выделив первое слово. — А всего их тринадцать. Так и будешь наслаждаться видом издалека или прогуляемся?

— Прогуляемся, конечно! — И я рванулась вперед. Наставница со смехом последовала за мной.

Город начинался под водой. Небольшие домики с огородиками привели меня в восторг. Кажется, здесь что-то выращивали.

— Здесь, в пригороде, мало кто живет, большинство приплывают отдыхать, — объяснила наставница. — Ну и водоросли выращивают. В основном для еды, но иногда и для других целей: на продажу, для лекарств, ну и так далее.

Не меньше эмоций вызвало множество сновавших туда-сюда русалок и тритонов. Никогда ещё я не видела столько сородичей в русалочьем воплощении в одном месте. Прежде для меня максимумом был наш класс в бассейне, и, если поначалу это было непривычно, то сейчас стало как-то обыденно. Теперь же я наблюдала совсем иную картину. Разноцветные хвосты переливались в рассеянном свете, длинные волосы, у большинства заплетенные в косы, свободно развевались.

Мы проплывали улочку за улочкой, я с любопытством крутила головой. Кто-то собирал водоросли, кто-то обменивался новостями (для взрослых это не составляло проблемы), кто-то просто плыл по своим делам. На нас практически не обращали внимания. Разве что некоторые кивали директрисе.

Выход на сушу не был оригинальным: широкая каменная горка, по которой мне пришлось заползать, а Илина Владимировна просто поднялась. Лёгким движением руки высушив меня, помогла мне встать.

— Спасибо.

Наставница кивнула.

— Вейнир хорош своим климатом и защищенностью, — начала она рассказывать, пока мы шли по вымощенным брусчаткой мостовым словно по средневековому городу. Хотя почему словно? — Да и просто тем, что он на суше. Постоянное население здесь по сравнению с человеческими городами небольшое, да и большинству подводных городов он уступает.

— И сколько здесь живет?

— Около тридцати пяти тысяч, насколько я знаю, живут здесь постоянно. Ещё тысяч двадцать приезжает время от времени. У большинства старых родов здесь есть свои резиденции.