Русалки. Хамелеон

— А может сразу кровь на заклятье родства? — усмехнулся Сэм.

— Мне нравится эта идея, — улыбка Лины была хищной.

Света

Моё отсутствие в лагере не осталось незамеченным не только для подруг, но и для Андре. Выяснилось это, когда тритон подкараулил меня после ужина (кстати, столовая в лагере оказалась огромной, едва ли не во все крыло между двумя башнями). Общение с танцором в мои ближайшие планы не входило — вечером я собиралась к Асавену, да и вообще всё ещё была несколько обижена, но куда деваться?

— Как подготовка к Соревнованиям? — осведомился парень после того, как я со вздохом последовала за ним к одному из выходов из зала.

— Так-сяк, — я сделала неопределенный жест рукой. И, сотворив тихушку, поделилась мыслями: — Илина Владимировна меня гоняет и достаточно сурово, вот только не знаю, будет ли от этого толк. А у тебя?

— Достало отрабатывать одно и то же из-за того, что партнерша тупит, — мрачно сообщил Андре, откинув волосы со лба. — Ты сегодня из лагеря из-за тренировки исчезла?

— Можно сказать и так, — осторожно подтвердила я. — А ты откуда знаешь? Следил?

— Можно сказать и так, — с усмешкой отозвался тритон. — Мистер Лит дал мне сегодня выходной, и я хотел встретиться. Начал искать, а тебя нет.

Как на это реагировать, я не знала, а потому сказала, чтобы просто что-то сказать:

— Понятно. — И перевела тему: — А что у вас в школе случилось? Из-за чего вы всей школой опоздали?

— Да идиоты случились, — помрачнел третьекурсник. — Додумались тоже всякие непроверенные заклинания рядом с водозащитным щитом испытывать! Бабахнуло так, что странно, что живы остались. В итоге в щите дыра, а в школе везде вода.

— И часто у вас такое?

— Случается. Слишком большая концентрация идиотов на квадратный метр.

Тут череда пустых залов и комнат, через которые мы шли, закончилась, Андре толкнул дверь, и мы оказались на замковой стене. От открывшегося вида у меня захватило дух.

— Нравится?

— Очень! — я устремилась к парапету.

Внизу билось об скалы море, простирающееся, кажется, до самого горизонта. Где-то там был и Вейнир.

— Осторожнее, — парень последовал за мной. Ухватил за локоть. — Если сверзишься, удержать-то тебя заклятья удержат, да только и преподам сразу сообщат. Они не очень любят, когда кто-то по стенам разгуливает. Никому это, конечно, не мешает, но лучше быть осторожней.

Кивнув в знак того, что поняла, набросила на нас маскировку.

— Так не увидят.

— Если магическим зрением не посмотрят, — уточнил танцор, каким-то образом понявший, что именно я сделала.

Разумеется, я заинтересовалась:

— Андре, а как ты ощущаешь мою маскировку?

— Дедукция, — усмехнулся тритон. И посерьезнел: — Маскировка, как и невидимость, никак тем, кто под ней находится, не воспринимается. Причем если у невидимости ещё можно, зная, куда смотреть, найти нити заклятья, то у маскировки нет. Дар — это ведь особая магия. Кстати, о дарах: будет возможность, обязательно сходи на концерты сирен. Это нечто, поверь.

— Постараюсь. А когда они будут?

— Да почти каждый вечер. Сирен ведь много, даже действительно талантливых и развивающих свой дар именно в музыкальном направлении.

Уточнение звучало странно, потому я спросила:

— А есть другие?

— У вас ещё не было теории даров?

— Если и была, меня на ней не было.

— А ну да, ты же не так давно Превратилась, — спохватился Андре. — Если коротко, у некоторых даров есть несколько направлений развития. У дара сирены помимо музыкального это эхолокационное и ораторское. У повелителей воды теоретически нападение и защита, на практике же сейчас они учатся и тому, и другому.

— Понятно, — я снова устремила взгляд на море.

— Свет, скажи честно, почему ты так себя ведешь? Тебя так обидело то, что я не сказал тебе про наль’веттер? Или что-то другое?

— То, что ты решил за меня, — не глядя на парня, ответила я. За меня слишком многое решали. — Недавно я поняла, что не хочу, чтобы за меня что-либо решали. Даже то, какой танец танцевать.

— Прости. Я не подумал. И, Свет, после того, как я оставил тебя в Храме, у меня никого не было. — Я вздрогнула от неожиданности этого признания. Во все глаза уставилась на тритона: — Если не веришь, можешь даже применить заклинание. Я могу тебе его показать. Ну чего ты молчишь? Показать заклятье?

— Я его знаю, — кое-как выдавила я. — Но не буду применять. Я тебе верю.

— Значит, теперь ты не будешь возражать, если я тебя поцелую? — почти промурылыкал этот… искуситель. И, может, мне послышалось, но в голосе его скользнули нотки сиренского очарования. Или по крайней мере так я оправдывала свой кивок.

А ночью меня снова навестил настоятель.

— Это что поговорка «сплю на новом месте, приснись жених невесте» так сработала? — съязвила я. На самом деле после того как именно после этой поговорки (или после Превращения, Огненная знает на самом деле) у меня начались Сны с Алексеем в главной роли, вслух я её произносить больше не рисковала.

— Я прервал твои сны об Анхеле? Прошу прощения, — не менее язвительно ответили мне.

— Один:один, — уже искренне улыбнулась я. — Так о чем ты хотел поговорить?

— Вы покинули школу? — вместо ответа спросил дедушка.

— Ну и? — смысла отрицать я не видела.

— Будь осторожна. Этот ваш остров не так безопасен, как хотелось бы вашим Старшим.

Звучало пугающе. Нахмурилась:

— А поподробней можно?

— Нельзя. — Настоятель развел руками: — У меня нет ничего кроме слухов. Я все-таки не разведкой занимаюсь.

— Ладно, я постараюсь. Эта единственная причина, почему ты хотел со мной поговорить?

— Нет. Я принес доказательства того, что не причастен к твоей помолвке, — мне протянули невзрачный камешек, напоминающий накопитель, который мне несколько недель назад выдал Аллейн.

Я обалдело уставилась на деда. Кое-как справившись с собой спросила, указав на камешек:

— Что это?

— Камень памяти, — мрачно усмехнулся настоятель. — Здесь несколько воспоминаний. Моих и исполнителей. Можешь на досуге просмотреть. Учти, кроме тебя никто считать их не сможет — камень просто разрушиться. Я завязал его на нашу с тобой кровь. — И видя, что я не спешу отказываться, продолжил: — Активируется так же как накопитель, то есть надо сжать и подумать об активации. А вот после начинаются отличия: чтобы считать воспоминания, нужен ещё ментальный импульс. Справишься?

Кивнула и мне в руки вложили неожиданный подарок.

Глава 8

Дрожащими руками положила камень памяти на пол и уставилась в потолок (вернее доски второго яруса кровати). Доказательства были настоящими, тут и спорить было не о чем. Но вот к камню памяти я оказалась не готова. Даром что достаточно регулярно проникала в сознание Охотника. Конечно, дедушка постарался исключить не касающиеся меня вещи, но кое-что проскальзывало, проскальзывало. Видимо, настоятель решил, что нарушить чертов тринадцатый пункт я не смогу. Разумеется, он был прав, но… все равно было противно. Противно от того, как меня воспринимали исполнители, противно от всех тех интриг, что были у некоторых из них на уме. Противно от самого их мировосприятия!