Русалки. Невеста Третьего Лорда

— Мама просила передать, чтобы ты перестала сверлить девочку взглядом, — ровным тоном заметил градоправитель.

— Уверен, что она это мне передавала, а не тебе сказала? — не удержалась от колкости русалка.

Тритон усмехнулся:

— Браво! Да, мне тоже. Но тебе в большей степени. Твое внимание уже неприлично. Как и то, что ты игнорируешь обязанности гостеприимства.

— Я здесь как директор, а не как твоя наследница, — отрезала глава школы, жестом указав на платье в цветах школы, а не рода Антарио.

— Это не отменяет того, что ты ей остаёшься, — возразил отец. — Поэтому прекращай играть в гляделки со Светой и займись делом.

Она послушалась, понимая, что он прав, но не слишком преуспела. Особенно за обедом, когда стало понятно, что запрещать алкоголь несовершеннолетней невесте Третий Лорд, выросший во времена с иными порядками, не собирается. Поначалу девушка оживилась и раскраснелась, о чем-то активно общаясь с сидящим рядом нереидом, но потом впала в какую-то апатию. Заметив её взгляд, директриса поднялась и направилась к ученице, не собираясь и дальше оставлять её в компании бестолковых мужчин, но была перехвачена матерью:

— Не стоит.

— Но она…

— Все с ней нормально, — уверенно возразила потерявшая дар целительница. И, приподнявшись на носочки так, чтобы достать до уха дочери, пояснила: — Это реакция на теряющее силу успокоительное, не опьянение. Максимум совокупное действие.

— Успокоительное?!

— Тише, — шикнули на неё. — Девочка перенервничала из-за дебюта. В этом нет ничего такого, — Анастасия была спокойна.

Проследив за тем, как нереид выводит девушку из зала, Илина Владимировна снова повернулась к матери:

— Я должна её проверить.

— Нет, — отрезала супруга градоправителя. — Ты не имеешь права вторгаться в покои, выделенные Подводному ветру, и сама знаешь это. Так что пользуйся магическим зрением. Ты поисковик, в конце концов.

Света

Утро началось с визита дедушки. Он словно следил: явился, стоило мне закончить с завтраком, принесенным в общую гостиную наших покоев. Лорды в полном составе уже куда-то с утра пораньше исчезли, вышколенные слуги-нереиды (не считая камердинера, доложившего о госте) не отсвечивали, так что решение пришлось принимать самой. Припомнив вчерашний разговор, решила всё же пообщаться с родственником.

— Замечательно выглядишь, — с порога сообщили мне.

Я выразительно поморщилась: мне самой «домашнее» платье нравилось куда меньше привычных спортивных штанов или в крайнем случае амазонки, в которых я ходила соответственно дома и у Лордов. Этот пережиток консерватизма выглядел как порядочный бальный туалет у людей. Всё предельно прилично даже по меркам магического мира, никаких глубоких декольте и открытых рук, но от этого ещё печальней: что-то делать, кроме как принимать гостей или читать книги, даже колдовать с такими рукавами было нереально.

— Неужели все магически одаренные настолько консервативны? — поинтересовалась я, когда настоятель устроился в одном из кресел. Он, кстати, был в обычной хламиде, судя по всему, надетой поверх одежды.

Мне из-за платья пришлось усесться на диван.

— А что ты хотела? — искренне удивился дедушка, расслабленно откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу. Похоже, дискомфорта у него ни обстановка, ни наличие нереидов не вызывали. — Мы же живем столетиями. Разумеется, большинство предпочитают моду если не своего родного времени, то по крайней мере века восемнадцатого — девятнадцатого. Все эти революции, в том числе и в моде, касаются в большей степени людей, человеческих магов и в меньшей тех из нас, кто с ними или людьми постоянно контактирует.

То, как это было сказано, заставляло задуматься о возрасте предка. Не став тушеваться, поинтересовалась:

— Кстати, раз уж заговорили о времени, тебе на самом деле лет сколько?

— Это не тактичный вопрос, не находишь? — Довольно нагло отшили с такими инициативами меня. Разве что по носу не щелкнули.

Возразила:

— Ты же не женщина, чтобы это было неприлично. К тому же мой родственник.

— Ну, скажем так, — усмехнулся дедушка, — мы с Третьим лордом ровесники. Пятьдесят лет плюс минус.

— Значит, триста… — сделала я себе мысленную пометочку. Стараясь не думать о том, что мой жених — ровесник моего дедушки. Потому что это дико!

— Вообще-то Анхелю четыре сотни точно есть, — поправили меня. Я нахмурилась, постаравшись, вспомнить точные даты под портретом, но не слишком преуспела. — Во время Охоты он уже был Лордом, хотя и не так давно. А следующей весной с начала Охоты будет ровно четыреста лет.

И вот тут мне стало совсем грустно. Просто мои пятнадцать и его четыреста с лишним… это непреодолимая разница сама по себе. Прямо-таки пропасть во всем, начиная с вкусов в мелочах и заканчивая взглядами на устройство мира. А если он ещё и Охоту застал, то тут ещё и тот опыт, который меняет. Читала я про неё. Такое, что волосы на голове шевелятся.

— Поверь, ваш случай ещё в приделах разумного, — без труда догадался о моих мыслях дедушка. — Особенно если учесть, что ни один из Лордов не женат и теоретически ты могла бы стать невестой того же Олкэйоса.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы соотнести официальное имя Первого лорда с привычным. Я поёжилась, но не преминула шепотом заметить:

— Иногда я думаю, что так было бы лучше.

Это настоятель никак комментировать не стал, предпочтя сменить тему:

— Я принес артефакты. — Мне на колени положили небольшую коробочку. — Считай подарком к новому учебного году.

Внутри оказались браслет и очередной кулон. Причем, что особенно ценно, вполне повседневного вида, но не самые простые. Такие без зазрения совести можно одеть и на какую-нибудь вечеринку и на занятия.

— Пригодятся на случай минуса. Так что, когда в перспективе сильный расход сил, обязательно надевай. Хотя зная твою любовь к спонтанности, лучше вообще не снимай. Кулон можно использовать и как накопитель.

— Спасибо, — поблагодарила искренне.

— И вот ещё, — теперь мне вручили широкую и невысокую шкатулку, украшенную позолотой. — Это фамильный гарнитур. Буду рад, если ты наденешь на какое-нибудь мероприятие из череды этих торжеств.

Он что-то ещё говорил, но я уже не слушала, зачарованно глядя на содержимое шкатулки. Это действительно был гарнитур: диадема, ожерелье, серьги и два браслета. Явно старые, можно даже сказать древние, изготовленные из золота и сапфиров, но тем не менее не массивные и аляповатые, а изящные и словно воздушные. Конечно, на мне и вчера были украшения — статус как ни как — но до этих им было далеко. Да и одно дело выданные Освейном «статусные», а другое эти, фамильные. Они были родными, что ли? Принадлежавшими не Невесте Третьего Лорда, а мне, моим предкам. До этого я не вполне осознавала этого, но чувствовала себя словно бы чужой, чуждой всему этому миру, который довелось увидеть накануне. И только сейчас поняла, что тоже являюсь его частью. Причем частью по праву рожденья, а не из-за помолвки. Наверное, за это осознание я была благодарна деду больше всего.