Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

Однако нарисованная картина духовных поисков Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского должна быть скорректирована, и эта работа проделана на материале дискуссии о «розовом христианстве». Поиски двух великих русских писателей были обусловлены необходимостью дать ответ на столь актуальный в конце 1870-х гг. вопрос о месте христианства и Церкви в жизни современного образованного человека и об адекватности тех трактовок христианства, которые возникли в секулярной культуре. Выводы великих русских писателей должны были пройти через интеллектуальный искус, и такая рефлексия была дана в работе К. Н. Леонтьева. Задачей последнего, также пережившего острый личный религиозный кризис, было понять, насколько интерпретация христианской доктрины, предложенная Л. Н. Толстым и Ф. М. Достоевским, соотносится со святоотеческим идеалом, конечно, в том виде, как его воспринимал сам К. Н. Леонтьев. В работе показано, что рефлексия К. Н. Леонтьева, в свою очередь, породила многочисленные отзывы.

Именно в этом и состоит непреходящий смысл дискуссии: в споре о «розовом христианстве» рождалось понимание необходимости возвращения к христианству евангельскому и святоотеческому, к церковным корням.

Рассмотрев особенности восприятия проповеди Л. Н. Толстого в России во второй половине XIX в., мы должны перейти к анализу вопроса о церковно-государственной реакции на эту проповедь.

Но эта работа должна быть предварена обсуждением другого вопроса: это роль в жизни Л. Н. Толстого его ближайшего ученика и последователя В. Г. Черткова, деятельность которого в исключительной степени способствовала распространению философских взглядов писателя во всем мире. С одной стороны, к встрече с Чертковым в октябре 1883 г. взгляды Л. Н. Толстого уже полностью сложились, они носили ярко выраженный антигосударственный и антицерковный характер, но не были еще известны подавляющему числу современников и не носили формально агрессивно-политизированного характера. В. Г. Чертков способствовал распространению новых идей Л. Н. Толстого по всему миру. Каким образом это ему удалось, какое место он занял в жизни писателя? Логика развития исследования требует найти ответ на вопрос, как В. Г. Чертков мог стать последователем и даже идейным наследником Л. Н. Толстого. Поэтому следующий раздел работы будет посвящен именно В. Г. Черткову.

Часть II Распространение идей Л. Н. Толстого в русском обществе. Л. Н. Толстой, русская Церковь и власть

Глава 1 Роль В. Г. Черткова в жизни Л. Н. Толстого и пропаганде его идей

Россия узнала о «религии Л. Н. Толстого» благодаря беспрецедентной издательской деятельности его ближайшего друга и единомышленника В. Г. Черткова, причем эта деятельность поистине имела всемирные масштабы. В значительной степени именно благодаря В. Г. Черткову мы знаем Л. Н. Толстого. С этой точки зрения религиозные взгляды писателя и его ближайшего друга, их отношение к Церкви, образ Черткова в представлении окружающих людей должны стать предметом содержательного научного анализа.

Хорошо известно, что В. Г. Черткову суждено было сыграть исключительную роль и в жизни писателя, и после его смерти. Однако до сих пор вопрос о его реальной роли по причинам, указанным во введении, даже не был серьезно поставлен. До определенного момента литература о В. Г. Черткове носила ярко выраженный конъюнктурный характер, что объясняется определенной монополией его единомышленников на освещение истории взаимоотношений В. Г. Черткова и Л. Н. Толстого. И книга М. В. Муратова, впервые выпущенная в свет в 1934 г. [734] и вполне добротное исследование канадского историка А. Фодора [735] не дают возможности получить адекватную картину взаимоотношений писателя и его ближайшего единомышленника. В последнем случае это связано с недоступностью для канадского исследователя архивных материалов. Впрочем, это замечание нисколько не умаляет ценность многих интересных наблюдений и замечаний, которые содержатся в этой книге и которыми мы будем постоянно пользоваться.

734

См.: Муратов М. В. Л. Н. Толстой и В. Г. Чертков по их дневникам и переписке. Hermitage Publishers. 2003. (Далее – Муратов.)

735

См.: Fodor A. A quest for a non-violent Russia: The partnership of Leo Tolstoy and Vladimir Chertkov. Laham, MD: University Press of America, 1989.

Фактически только предисловие М. А. Щеглова к 88-му и 89-му томам Полного (юбилейного) собрания сочинений Л. Н. Толстого 1957 г. положило начало критическому осмыслению места и роли В. Г. Черткова в жизни Л. Н. Толстого [736] . За этим предисловием последовал ряд важных публикаций, которые, впрочем, не имеют строго научного характера.

Этот краткий вводный обзор будет неполным, если не упомянуть о той глубокой характеристике отношений Л. Н. Толстого и его ближайшего последователя, которая была дана архиеп. Иоанном (Шаховским). Впервые его книга о Л. Н. Толстом вышла в свет в Берлине в 1939 г. Архиеп. Иоанн говорит в своей книге о Черткове как о человеке «беспощадного духа и холодной сентиментальности», решавшем в своих отношениях с писателем две основные задачи:

736

См.: ЩегловМ. Предисловие к восемьдесят восьмому и восемьдесят девятому томам // Толстой Л. Н. ПСС (юбилейное). М., 1957. Т. 88. C. V–XXXIII.

1) сделать как можно менее эффективным влияние на Л. Н. Толстого его семьи, и в первую очередь его супруги, гр. С. А. Толстой;

2) с самой грубой прямолинейностью, совершая «люциферианское каждение», убедить писателя в том, что он, Лев Толстой, призван Богом к особой, небывалой миссии «на благо человечества».

В сочетании этих двух факторов В. Г. Чертков стал в конце жизни писателя для него абсолютно необходим: как в первый период жизни графиня С. А. Толстая, так теперь В. Г. Чертков научился предугадывать малейшую волю писателя как в общественной, так и в частной жизни [737] .

737

См.: Иоанн (Шаховской), архиеп. К истории русской интеллигенции: Революция Толстого. М., 2003. С. 389, 400.

При всей глубине этих характеристик архиеп. Иоанна ему явно не хватало фактического материала: реально материалов, способных пролить свет на отношения учителя и ученика, в Берлине 1930-х гг. было слишком мало.

В конечном счете крайне неблагоприятную характеристику B. Г. Черткову дают и все дети Л. Н. Толстого, правда, в разное время, как правило, уже в зарубежье, после вынужденной эмиграции. Это замечание можно отнести к воспоминаниям и письмам А. Л. Толстой, Т. Л. Толстой, М. Л. Толстого, С. Л. Толстого (оставшегося в России) и других. М. Л. Толстой, например, прямо пишет, что В. Г. Чертков был человеком «тщеславным, упрямым, лицемерным и сектантски тупым», «он шел упрямо и тупо к намеченной цели». М. Л. Толстой утверждает, что Чертков «вписывал в дневники отца свои собственные мысли» [738] .

738

Толстой М. Л. Мои родители // Новый журнал. Нью-Йорк, 1969. Кн. 95.

C. 140.

Эти тяжелые обвинения требуют серьезных доказательств. Кроме того, очевидно, что у детей Л. Н. Толстого не было поводов для любви к главному помощнику их отца.

С этой точки зрения представляется необходимым дать ответ на ряд принципиальных вопросов, связанных с историей жизни В. Г. Черткова и проблемой формирования его мировоззрения:

В чем заключались особенности процесса формирования взглядов В. Г. Черткова на христианство и какова роль Л. Н. Толстого в этом процессе?

В чем заключались особенности антицерковной издательской деятельности В. Г. Черткова и формирования его имиджа как издателя?

Имело ли место в истории взаимоотношений ученика и учителя давление на Толстого с целью получить монопольное право на издание его сочинений?

Наконец, последнее: каким было восприятие личности В. Г. Черткова русским культурным сообществом и единомышленниками Л. Н. Толстого?

Биография В. Г. Черткова до знакомства с Л. Н. Толстым

«Играть роль, или подделываться под Толстого, или увлекаться, как спортом, в известном направлении можно, пожалуй, в молодости в течение нескольких лет, но не большую половину своей жизни, не целых 30 лет, когда уже настоящая старость и близость смерти глядит в глаза: какой расчет, какая выгода в том человеку, жертвующему всеми личными интересами, удобством и покоем жизни, судьбою своего сына даже?! Пусть ответят мне те, которые бросают камень осуждения в таких людей, как Ч[ертков]» [739] . Так писала в 1912 г. супруга В. Г. Черткова, А. К. Черткова, составляя биографию своего мужа для словаря проф. С. А. Венгерова.

739

ОР ГМТ. Ф. 60. Оп. 2. № 18. «Биография В. Г. Черткова. Ответы на вопросы проф. С. А. Венгерова для критико-биографического словаря». Составлено А. П. Сергеенко и А. К. Чертковой. Л. 18.

Какие же ответы может дать история на вопросы, поставленные супругой В. Г. Черткова? Насколько жертва, принесенная им ради Л. Н. Толстого, была вызвана личной выгодой, расчетом или какими-то дополнительными обстоятельствами?

Для ответа на этот вопрос необходимо вначале подробно рассмотреть некоторые факты биографии В. Г. Черткова. Биографические сведения о нем имеют большое значение для понимания процесса формирования его мировоззрения, возможностей влияния на Л. Н. Толстого и активной пропаганды антицерковных взглядов писателя.

В. Г. Чертков был представителем старинного русского дворянского рода, к родоначальникам которого относятся Василий и Гаврило Ивановичи Чертковы, показанные в разрядах 1558 г. воеводами. Род Чертковых был внесен в часть VI родословной книги Воронежской, Калужской, Московской и Тамбовской губерний, герб помещен в часть I Общего гербовника Российской империи. Среди предков В. Г. Черткова числятся многие известные исторические деятели России, в том числе Василий Григорьевич Чертков (в иночестве Варсонофий), митрополит Сарский и Подонский в правление царевны Софии, скончавшийся в 1688 г., В. А. Чертков (род. 1721), член военной коллегии, Е. А. Чертков (ум. 1797), активный участник воцарения Екатерины II, В. А. Чертков (1726–1793), азовский, воронежский и харьковский генерал-губернатор.