Русские флибустьеры

И вдруг что-то толкнуло его в бок. Он споткнулся, подвернул ногу и рухнул в колючий кустарник.

«Ранен! Как некстати~»

Он услышал тяжелый топот. Вдруг - глухой удар. Удивленный возглас. Снова затрещали ветки - и наступила тишина.

Там, наверху, у дороги, все еще хлопали винтовочные выстрелы. А здесь, в кустах, где лежал Беренс, было тихо. Невыносимо тихо. Он слышал только собственное свистящее дыхание, да сердце - оно билось так часто, что удары сливались в дрожащий гул~

–  А вы-то как тут?
– послышался голос Кирилла.

–  Я за вами пришел, - ответил кто-то.

Беренс осторожно глянул сквозь куст.

Кто-то в черной рубахе, со связкой веревок через плечо, стоял на коленях, вытирая нож об какую-то кучу тряпья.

Только через пару секунд Виктор Гаврилович понял, что он вытирает клинок об труп. Кирилл стоял рядом. Надев на плечо патронташ, он пытался свести его концы под мышкой.

–  Дай помогу, - сказал Илья, подойдя к нему.

–  Сам. Лучше карабин подбери. Он куда-то туда отлетел.

Илья наклонился над убитым:

–  Ага, так и знал, что это он. Ну что, Хорхе? Добегался?

–  Знакомый?
– спросил человек в черной рубахе.

–  Почти родственник.

Они переговаривались вполголоса, деловито и неспешно. Будто не летели опрометью полминуты назад.

Виктор Гаврилович выбрался из цепких объятий куста и ощупал себя. Вроде цел. Не ранен. Показалось.

–  Не ушиблись?
– спросил его человек в черной рубахе.

Его лицо было вымазано в грязи, и Беренс едва узнал в нем Орлова.

–  Что вы, что вы, Павел Григорьевич, не стоит беспокоиться~

–  Что стоим?
– Остерман подобрал с земли винтовку и затрусил бочком вниз по склону.
– Потом поговорите, господа. Паша, кто с тобой?

–  Я один.

–  А стрелял кто?

–  Никто. Илья, бери правее. Там пещера. День пересидим. А ночью придет лодка.

Виктор Гаврилович снова и снова возвращался взглядом к трупу. Казалось невероятным, что эта куча окровавленного тряпья только что была живым человеком, который бежал, ругался, стрелял~ Кирилл взял Беренса под локоть:

–  Бежать сможете?

–  Смогу.
– Он заставил себя отвернуться.
– Но зачем лодка? Мне бы еще денек на поиски!

–  Не стоять, не стоять, - проговорил Кирилл, подталкивая его.
– Как бы они всей толпой за нами не припустили. Не стоять!

И Беренс, не оглядываясь, побежал вниз, догоняя тех, кто почти бесшумно, как призраки, скользил и исчезал за частоколом голых тонких стволов.

* * *

В пещере было сухо и темно, свет едва пробивался сквозь кучу хвороста, наваленную у входа.

–  Галеты - будете?
– предложил Орлов.

–  Не хочется, благодарю, - сказал Беренс.

–  Оставим на ужин. Нам тут долго сидеть.

Он отодвинулся и сразу исчез в темноте.

–  А пещерка-то обжитая, - послышался голос Ильи.
– Есть и соломка, чтоб подстелить. И отхожее место где-то неподалеку, чую носом. Паша, это ты тут ночь коротал?

–  Нет.

–  Да я и сам вижу, что не ты, солома-то старая.
– Его голос звучал все глуше: наверно, Илья забирался все дальше в глубину пещеры.
– Ага, а тут костерок разводили. Дым куда уходил? О, да здесь тяга. Фу ты, черт!

–  И что, попал-таки в отхожее место?
– осведомился Кирилл.

–  Давайте поговорим о деле, - сказал Орлов.

– Вы нашли то, что искали?

Беренс понял, что вопрос адресован ему. И ответил коротко:

–  Нет. Не нашли.

–  Ну, я бы так не сказал, - вмешался Илья.
– Сначала мы нашли дорогу. А потом нас самих нашли туземцы. В следующий раз надо будет взять с собой подарки: зеркала, бусы и отрезы ткани. Тогда нас встретят более дружелюбно.

–  Я ночью поспрашивал крестьян, - сказал Кирилл.
– Тех, связанных, что прятались от дождя под нашим фургоном. Говорят, ваш поселок вместе с причалом сожгли солдаты. Многих убили прямо на месте, в поселке. Остальных угнали к скалам, где раньше добывали камень. И там расстреляли.

–  Вы мне этого не говорили, - сказал Беренс.

–  Не успел. Но согласитесь, дальше оставаться там не было смысла.

–  Пожалуй.

Беренс протер очки, абсолютно бесполезные в темноте. Затем полез в карман за сигарами, забыв, что их отобрали повстанцы.

–  Хотите курить?
– спросил Орлов.
– Лучше бы воздержаться. Если тут есть тяга, дым могут учуять снаружи.

«Он тоже видит в темноте, как и они, - подумал Беренс.
– Тоже выпил боцманской микстуры?»

–  Как вы нас отыскали, Павел Григорьевич?

–  Докладываю по порядку. Ночью Макарушка высадил меня и Холдена~ Это тот самый репортер, ему здесь надо встретиться с кем-то. Ну, так вот, высадились ночью, заняли эту пещеру. Холден остался ждать рассвета, а я пошел искать вас. Услышал козу. Вышел к дороге. Послушал разговоры. Понял, что вы где-то тут, с бандитами. Решил, что попытаетесь бежать при первом удобном случае. И устроил такой случай. Вы побежали. Я отрезал погоню. Вот и все.

–  А стрелял-то кто?
– спросил Илья.
– Неужто Холден?

–  Да нет. Простейший трюк. Костер с патронами. Все повернулись в ту сторону, а вы припустили в другую. Я только опасался, что будете связанными. Тогда пришлось бы по-другому. Но Бог миловал.

–  А как «по-другому»?
– спросил Кирилл.

–  Не знаю. Придумал бы что-нибудь.

–  Кира, а помнишь, в Аризоне?
– смеясь, спросил Остерман.
– Помнишь, как мы устроили побег с помощью ящика виски?

–  Это интересно, - сказал Орлов.
– Поделитесь.

Илья не заставил себя упрашивать. Рассказчик он был превосходный, да и его история вполне могла показаться кому-то интересной, но Виктор Гаврилович не слушал Остермана. Новости были слишком тяжелыми, чтобы думать о чем-то еще.

Неужели это правда? Неужели стройку и в самом деле уничтожили солдаты? Они не могли действовать без приказа. Кто же способен отдать такой чудовищный приказ, нелепый по замыслу и отвратительный по исполнению?

Провинцию обороняла Вторая дивизия, и с ее командиром, генералом Эрнесто де Агирре, у Виктора Гавриловича были почти дружеские связи. Генерал не раз называл русских союзниками. Что могло бы заставить его так переменить свое отношение?

Впрочем, Беренс слишком долго отсутствовал. За это время Агирре мог перевестись на другую должность. Ему давно уже прочили место начальника штаба всего Антильского фронта. Мог ли его преемник приказать своим солдатам~