Русские писатели XVII века

«Жезл правления» продолжал интересовать читателей даже в XIX веке: «Сия книга Антона Климова, читал и подписал своеручно 1843 года октября 10 числа».

Очень интересны пометы читателей Московской духовной академии на том экземпляре книги, который был в ее библиотеке. На листе 20 первой части, где Полоцкий обличает арест Никиты Пустосвята, кто-то написал не без иронии на полях: «Катай его!» На листе 68, где Полоцкий называет Никиту «клеветниче и лаятель безбожный, раскольник проклятый, уд согнивший, ветвь усохшая» и т. д., кто-то восхищенно написал: «Вот это брань!»

Особенно любовно и заботливо относились позднейшие читатели к рифмотворной псалтыри Полоцкого. Судя по записям, она считалась весьма ценным имуществом, а после смерти владельца переходила по наследству, о чем делалась соответствующая запись.

Вот несколько наиболее типичных записей, обнаруженных на экземплярах «Псалтыри рифмотворной», хранящихся в настоящее время в различных библиотеках: «Лета 1711 марта в 1 день сия книга подписана, а досталась сия книга глаголемая псалтырь певчая в 1707 году августа в 15 день после отца моего Андрея Денисовича Владыки, чия ис[с]тари прародинами ево и отца слыли Чертовых, и по разделу з братьями моими с Алексеем, Григорьем, Стефаном Андреевичами, а подписал я сам, капитан Гавриил, своею рукою».

«Сия книга псалтырь виршевоная горада Волхова купецкого человека Федора Афанасьева сына Мокарова по разделу з братом Алексеем мне досталась».

Среди владельцев «Псалтыри рифмованной» есть монах, князь, дьякон, купец. «Псалтырь рифмотворная» — одна из немногих старопечатных книг, которыми владели женщины. Так, на одном экземпляре псалтыри есть такая запись: «Сия книга Настасьи Федоровны Качевяной Паливанавой глаголемая Пзалтыр, а подписал Иван».

Отдельные стихотворения Полоцкого из его «Вертограда» и «Псалтыри рифмотворной» мы находим в различных сборниках виршей, кантов и стихов конца XVII — первой половины XVIII века. В рукописных книгах XVII–XVIII веков нередко встречаются отрывки из сочинений Полоцкого, причем иногда в самом неожиданном окружении. Так, строчки из «Рифмологиона»

Орле, восплещи крылы, двоеглавный, Вознеси скиптр высокодержавный

находятся в книге хлебной раздачи Холмогорского архиерейского дома за 1695–1696 годы. «Венец веры» и «Катехизис» Полоцкого были помещены в один из сборников конца XVII века. Древнерусские книжники нередко переписывали от руки печатные проповеди Полоцкого (например, «Поучение о благоговейном стоянии во храме»), а также отдельные стихотворения из «Вертограда многоцветного». А. В. Поздеев, анализировавший русские сборники песен и духовных стихов XVII–XVIII веков, отмечает, что стихи Полоцкого уже в XVII веке встречаются в этих сборниках, а в XVIII веке его псалмы очень часто включаются в состав рукописных песенников.

Мы встречаем в рукописных сборниках XVIII века выписки из книг Полоцкого «Венец веры кафолический», «Жезл правления», целиком были переписаны в первой половине XVIII века «Глас последний ко господу богу…», «Комедия притчи о блудном сыне» и многие из его псалмов, иногда в сопровождении нот В. П. Титова.

Нельзя, конечно, преувеличивать степень популярности Полоцкого в последующее время. Как поэт, полемист и проповедник он сыграл свою роль в развитии силлабического стихотворства и устной проповеди. Ближайшие его ученики испытали на себе благотворное влияние его поэтического мастерства. Вирши Сильвестра Медведева, Кариона Истомина, Феофана Прокоповича неразрывно связаны с системой силлабического стихотворства, внедренной в русскую литературу Симеоном Полоцким.

Силлабические вирши писались на Руси и до Симеона Полоцкого, но он был первым, кто подчинил «рифмотворение» созданию новой словесной светской культуры. Полоцкий — образец дидактического поэта, который во всяком стихотворении в первую очередь видел возможности морального назидания, поучения, воспитания. Благодаря поэтической деятельности Полоцкого в русскую культуру вошло громадное количество новых образов, тем, сведений.

Однако специфика развития русской поэзии была такова, что уже в первой половине XVIII века на смену силлабическому стихосложению пришло силлабо-тоническое стихосложение, введенное В. К. Тредьяковским и М. В. Ломоносовым. Изменение системы стихосложения привело к тому, что Полоцкий как поэт потерял постепенно своего читателя, а его творчество стало изучаться преимущественно в исследовательско-историческом плане.

В чем же тогда смысл деятельности Симеона Полоцкого? Чем объяснить незатухающий к нему интерес со стороны историков, филологов, поэтов? В чем причина того, что за последние четырнадцать лет вышли в свет и избранные его сочинения, и отдельные публикации поэтических и прозаических трудов? Почему мы считаем Симеона одним из замечательных людей XVII века?

Да, как поэт Полоцкий, безусловно, принадлежит истории. Сборники проповедей Симеона давно уже читает только узкий круг специалистов. Драматические произведения Полоцкого вот уже много лет как не ставились на сцене. Но если мы обратимся к истокам современной поэзии, драматургии, если мы пожелаем узнать, «откуда есть пошла» современная русская поэзия и «кто в ней первее нача княжити», то мы неизбежно придем к Симеону Полоцкому — основоположнику силлабического стихосложения, господствовавшего в русской поэзии до 40-х годов XVIII века. Без Полоцкого у нас не было бы ни Кантемира, ни Тредьяковского, ни Ломоносова.

С именем Симеона связано создание русской оригинальной драматургии. Полоцкий положил начало непрерывному развитию в русской литературе не только поэзии, но и драматургии.

Велики заслуги Симеона и в области педагогической мысли. Он был одним из первых древнерусских педагогов, обратившим особое внимание на воспитание ребенка в семье, на роль матери в образовании ребенка. Убежденный сторонник трудового воспитания, он в своих поэтических сочинениях и проповедях ратовал за внимательное отношение к ученику, за нравственное совершенствование учащегося. Современная история русской педагогики не может обойтись без упоминания имени Полоцкого среди основоположников русской системы образования и воспитания.

Значительна и разнообразна просветительская деятельность Симеона. Один из культурнейших и образованнейших людей своего времени, Полоцкий всю свою недолгую жизнь старался расширить кругозор своих читателей. К Симеону восходит характерная для русской литературы идея — сеять разумное, доброе, вечное…

В лице Полоцкого мы видим одного из родоначальников русской демократической интеллигенции. Не занимая никаких высоких должностей, Симеон жил результатами своего труда, искренне верил в возможность преобразования русской общественной жизни. Это мог сделать только царь, и Полоцкий, подобно Крижаничу, обращается к монарху, надеясь, что тот с помощью просвещения создаст условия для идеального управления страной.

Как всякое явление переходной эпохи, творчество Симеона содержало в себе элементы, связывающие его с общественно-политическими факторами, характерными для предшествующего периода. Многие богословские и педагогические взгляды Полоцкого близки традициям древнерусского образования. Но вместе с этим в творчестве Симеона мы находим и такие черты, которые свидетельствуют о проникновении новых явлений в общественную жизнь. Творчество Симеона — то звено, которое связывает культуру нового времени с ее древнерусскими истоками. Полоцкий впервые в России стал книгоиздателем, печатавшим книги без предварительной духовной цензуры, в его сочинениях мы впервые находим стройную теорию идеального монарха и царя-тирана, он был первым просветителем в России, поставившим вопрос о создании высшего учебного заведения. Он оперативно откликался на важнейшие современные ему события — на воссоединение Белоруссии и Украины с Россией, на борьбу России за выход к Балтийскому морю, на раскол и связанное с ним общественно-идейное движение. В иносказательной поучительной форме Полоцкий старался «истину царям с улыбкой говорить». К наставлениям Симеона в той или иной мере прислушивались не только царь Алексей Михайлович, но и все его дети — вплоть до царевны Софьи и малолетнего еще тогда Петра I.

Последние годы жизни Полоцкого были наполнены активной просветительской деятельностью, позволившей ему занять видное место в истории русской общественно-политической мысли России на рубеже нового времени.

Его общественно-политические взгляды являются естественным и логическим завершением педагогической, просветительской, проповеднической, драматургической и поэтической деятельности. Облеченные нередко в иносказательную аллегорическую форму, эти взгляды рассеяны по многочисленным стихотворениям и проповедям. В совокупности с оценками просвещения, обучения и воспитания они составляют стройную (хотя иногда противоречивую) систему, тесным образом связанную с идеологическими воззрениями правящих кругов русского общества того времени. В то же время многие взгляды Полоцкого выпадают из общего строя общественно-политических воззрений той эпохи, его идеи знаменуют начало слияния «поисшатавшегося» боярства с забирающим власть дворянством.