Русский рукопашный бой по системе выживания

Что касается тренировочного процесса, то он также отличается от общепринятых. Тренировки проходят в спокойном, медленном темпе, без напряжения (важна релаксация), в треть силы. Основным критерием правильности выполняемого технического действия является проведение его без выраженного ощущения сопротивления партнера, так называемый эффект проваливания. В отличие от других систем используется не отдельный «прием» или группа «приемов», доведенных бесчисленными повторами на тренировках до автоматизма, а работа тела, «настроенного» на движения противника. Вы не взламываете оборону мощными ударами, а гармонично вплетаетесь в движения, как бы помогая им, доводя их до абсурда. Вы не наносите удар с опережением (противник быстрее вас), а подводите его под свои удары.

Причем зачастую нет необходимости наносить удар самому — противник на собственной инерции травмируется об услужливо подставленные ударные части вашего тела и окружающие предметы. По сути то, до чего спортсмен в ходе турнирных боев интуитивно доходит сам, здесь используется как база, на которой строится весь тренировочный процесс. Особенности и отличия от других систем не ограничиваются уже сказанным, но это особая и широкая тема.

Конечно, вся система А.А.Кадочникова не предназначена для массового потребителя, но ее отдельные разделы могут быть адаптированы для локальных задач. К сожалению, в отличие от ввезенных систем, имеющих квалифицированный тренерский состав и международное признание, русский стиль выглядит пока бедным пасынком.

Тем не менее, я считаю, что при серьезной, грамотной работе система А.А.Кадочникова может и должна занять видное место. Для быстрого и динамического развития необходима поддержка влиятельных организаций и заинтересованных структур. В то же время, кроме чисто профессионального аспекта есть еще и моральный. Мы — русские, и должны есть, спать, любить и защищаться по-русски. Человек должен помнить свое родство и гордиться своей национальностью.

О русском стиле рукопашного боя понаслышке знают многие, но какое отношение он имеет к «Школе выживания» и чем ее традиции могут быть полезны гражданским людям, известно не всем, но интересно каждому.

ПОБЕЖДАТЬ НЕ ВСТУПАЯ В ДРАКУ

Предлагаем вниманию читателей беседу нашего корреспондента Виктории Соколовой с Александром Ивановичем Ретюнских, тренером-преподавателем московской «Школы выживания».

Одним из самых одаренных учеников Алексея Алексеевича Кадочникова, человека-легенды, сумевшего собрать воедино и обогатить собственным опытом традиции отечественного рукопашного боя, уходящие корнями в глубину веков, вопреки историческим катаклизмам, уцелевшего в народе. Как бесценное достояние передавались от отцов к сыновьям навыки выживания в любых неблагоприятных условиях и экстремальных ситуациях. Не имея специального названия, как нынче, они органично вписывались в жизненный уклад наших предков. Мастерство самообороны было лишь частью умений, присущих всякому настоящему мужчине, способному защитить себя и жизнь тех, за кого он в ответе.

«Рукопашный бой — невидимое оружие, которое нельзя обнаружить, пока человек его на применил, и нельзя отобрать пока человек жив», — любит повторять А. А. Кадочников, патриарх русского рукопашного боя. С легкой руки журналистов его стали величать «Русский ниндзя». Действительно, такое сравнение напрашивается само по себе. Сходство стиля А.А. Кадочникова с ниндзюцу — в глубоком знании законов природы, человеческого организма и психики, мастерства оптимального поведения в экстремальной ситуации, виртуозного владения всеми видами огнестрельного и холодного оружия, которым, кстати, может стать и любой предмет, попавший под руку: стул, зонтик, авторучка, пятак, стакан, книга… Но тем не менее не могу согласиться с коллегами: смертоносное оружие «людей-невидимок» было исключительно клановым и служило сильным мира сего. У А.А. Кадочникова и его учеников позиция совершенно иная: возродить и усовершенствовать традиции русского рукопашного боя, в прошлые века и поныне считающегося самым сильным единоборством в мире, и вернуть народу его утерянное искусство выживания.

— Александр Иванович, почему о рукопашном бое русского стиля и искусстве народные традиции пережили века?

— Так уж получилось, что сейчас мы живем в обстановке повышенной опасности: обострена криминальная обстановка, изменились взаимоотношения людей — современные социальные условия делают нас агрессивными, провоцируют множество стрессовых ситуаций, существенно осложняют жизнь экологические бедствия. Все это заставляет задуматься о способах сохранения здоровья, полноценной психики и даже жизни людей. Поэтому «Школа выживания» в последние годы все больше приковывает внимание наших соотечественников.

Что же касается непосредственного русского стиля рукопашного боя, как боевого единоборства, то за последние десятилетия он был почти забыт. До революции он культивировался в среде профессиональных военных. В кадетских корпусах и юнкерских училищах будущих офицеров обучали способам выживания при любых неблагоприятных условиях: при жаре и холоде, в лесу и горах не умереть от голода и жажды, сориентироваться в незнакомой местности, оказать помощь раненому или больному человеку, — найти выход из любой, казалось бы, безвыходной ситуации. Уметь постоять за себя в бою и при внезапном нападении, используя все виды оружия, а также не имея в руках ничего.

Еще в древности наш рукопашный бой наводил на врагов суеверный ужас. Наши предки были сильны в ближнем бою и побеждали даже тогда, когда по всем канонам военной науки победить было невозможно. Если дело доходило до рукопашной, захватчики в панике бежали с поля боя. Русский рукопашный бой с древности и поныне считается сильнейшим в мире единоборством. Семьдесят лет процветает и совершенствуется в среде американских десантников особый вид борьбы, в основу которого был положен наш рукопашный бой, привезенный за океан царскими офицерами, эмигрировавшими с родины после революции. Но кое-что сохранилось и в нашем Отечестве.

После революции боевое искусство наших предков, отшлифованное веками, было запрятано в секретные спецучилища, где готовили диверсантов. Ну а для народа, абсолютно в духе того времени, было решено создать новый вид единоборства. Простим тем людям, которые, разрабатывая новую систему самообороны без оружия, не воспользовались опытом русского народа: в те годы за пропаганду российской культуры можно было поплатиться головой. Ощепков и Харлампиев, разрабатывая самбо, ориентировались преимущественно на восточную технику. Однако традиции русской борьбы не были потеряны безвозвратно: они продолжали жить в народе, передаваясь из поколения в поколение. Во время Великой Отечественной войны солдаты еще применяли рукопашный бой, отбиваясь от нескольких нападающих сразу.

В послевоенные годы традиции рукопашного боя стали забываться, мы оказались на грани потери национального боевого искусства. В армии и на спортивных площадках стали культивироваться восточные единоборства. Еще более усугубил положение запрет на их преподавание гражданскому населению. В последние годы, когда всевозможные стили восточных единоборств вышли из подполья, процветают и усиленно пропагандируются, стали понемногу вспоминать и о русском рукопашном бое. Правда, все еще сказываются отзвуки идеологической обработки прошлых лет: кое-кто утверждает, что не было никогда у миролюбивого русского народа национальной борьбы. Полемика в таких случаях бессмысленна — вся военная история нашего Отечества с древнейших времен свидетельствует о существовании на Руси сильнейшего боевого единоборства. Во все времена русские воины умели защитить свой народ от разных бед.

— И тем не менее волна увлечения современной молодежи всевозможными стилями восточных единоборств не идет на убыль. Скорее, наоборот. Мне приходилось встречать «восточников», сожалеющих, что прежде ничего не знали о существовании русской борьбы и годы потратили на изучение восточной боевой техники, философии и религии. Однако на выступлениях московской «Школы выживания» в киноконцертном зале «Зарядье», где ваши ученики показывали рукопашный бой русского стиля, среди зрителей, преимущественно борцов других направлений, то и дело слышались возгласы: «Это каратэ!», «Винчунь!», «Дзюдо!». Каждому казалось, что признал что-то «родное».