Русский волк

– На дороге!
– выкрикнула она и бросилась к двери.

Мы выскочили из корчмы следом за ней. Беа знаками показала нам занять укрытия. Я спрятался за большим тутовником метрах в пяти от входа в корчму и тут услышал то, что острый слух демантра уловил на минуту раньше моего - стук копыт по дороге. Прошло еще с полминуты, и с той стороны, откуда мы приехали к корчме, показался отряд из пяти человек - они быстрой рысью ехали прямо к нам. Я взвел курки пистоля.

Метрах в десяти от корчмы командир отряда осадил коня, поднял руку, и весь отряд встал. Это было неожиданно. Но еще неожиданнее было то, что произошло секундой спустя.

– Сим!
– крикнул командир наемников.

– Сим Вьюген!

Признаться, я не ожидал. Откуда этот перец знает мое имя? Или покойный Эдак ему сказал? Или...

– Охренеть!
– Я вышел из своего укрытия.
– Ханнес Драккан!

– Брат мой, - гардлаандец спешился, сделал несколько шагов навстречу и раскрыл объятия.

Вот уж кого, елки-моталки, я не ожидал встретить! И это была реально очень приятная встреча. Мы вполне по-дружески обнялись, а тут и Беа подошла. Впрочем, Драккан лишь поклонился ей: я еще в Аранд-Ануне понял, что он ее побаивается.

– Рад, что ты оправился от ранения, - сказал я.

– Что мне будет!
– беззаботно ответил Драккан.
– Война и добрый мед лечат лучше лекарей.

– Я не хочу драться с тобой, веришь?

– Все мои люди гардлаандцы, - сказал Драккан.
– Они не причинят вам зла. Как-никак я твой должник. А где Эдак?

– Мертв, - ответил я.

– Поделом. Никогда не любил этого мерзкого слизняка.

– Ты знал, что мы едем сюда?
– спросила Беа.

– Конечно. Мы видели вас на дороге. Я сразу узнал тебя, эленширец, и тебя, Беа. У меня не было приказа Эдака напасть на вас, вот мы и не напали. Только поехали следом за вами. Было интересно, чтослучится дальше.

– И что теперь?
– По глазам Беа я понял, что она не особо доверяет моему "побратиму"

– Эдак заплатил нам вперед. Это была его ошибка. Мы поедем дальше и сделаем вид, что не встречались с вами.

– А может, ты поедешь с нами, Ханнес?
– неожиданно для самого себя предложил я.
– Нам нужны хорошие воины.

– Извини, брат, но я не лезу в дерьмовые дела, - Ханнес усмехнулся.
– Если за вами и впрямь охотится Круг, как сказал мне Эдак, то вам не позавидуешь. Лучше наймусь к какому нибудь барону.

– Спасибо тебе, братишка, - я протянул гардлаандцу руку, и он ответил на мое рукопожатие.
– Удачи тебе.

Я хотел ему ответить, но не успел. Крик Беа заставил меня обернуться, но было поздно. Я только успел почувствовать сильнейший удар в грудь, сбивший меня с ног.Опомнился, уже лежа на земле, у стены корчмы. Уши у меня заложило, все вертелось перед глазами - небо, облака, ветви дерева, всадники, которые появились из-за деревьев и понеслись по дороге на нас. Вопли, ржание, стук оружия. Мимо пронеслась лошадь, тащившая человека, нога которого застряла в стремени.

Мой пистоль я выронил. Схватился за меч. И тут в стену над моей головой ударил файрболл, обдав меня очень чувствительным жаром и осыпав искрами. Отпрыгнув в сторону, я скрылся за коновязью и отсюда смог, наконец, увидеть того, кто угощал меня заклинаниями.

Тот самый маг, о котором сказал Эдак. Он был окружен сражающимися людьми,но, казалось, даже не замечал их. Молодой, тощий, бритоголовый, с бородкой "корочкой", облаченный в пурпурную мантию. Он сидел на лошади, бросив поводья и держа руки перед собой, ладонями ко мне. Готовился нанести новый удар. Дальше сработал инстинкт самосохранения - я прыгнул влево из-за коновязи, и мгновением спустя мощнейшая молния с трескам разнесла эту коновязь в щепки.

Маг не потерял меня. Моя ловкость ничуть не обескуражила его - он улыбался, и его губы шевелились. Он кастовал новое заклинание. А я оказался практически на открытом месте. До угла корчмы было метра четыре, и так-то я мог прыжком преодолеть это расстояние. Но тут я увидел свой пистоль - он лежал буквально в трех шагах от меня, впереди.

Эх, говорила мне мама: "Не рискуй, сынок, понапрасну!"...

То, что случилось через долю секунды, не рискнет, наверное, повторить ни один каскадер в мире. И слава Богу, потому что такое можно сотворить только в крайнем отчаянии - или в страшном сне. Как говорится - уберите от экранов детей и беременных...

Ровно в тот момент, когда я уже делал кувырок вперед, чтобы завладеть пистолем, наперез мне бросился потерявший наездника конь, и я прокатился под его брюхом, едва не получив копытами по башке. Пущенная магом молния убила несчастного коня наповал, но я дотянулся до пистоля. Когда я навел его на мага, мне показалось, что я заметил ужас в его глазах, но это уже не имело никакого значения. Я нажал на курок, увидел, как из головы мага вылетел фонтан крови и только потом услышал выстрел, и все у меня перед глазами заволокло дымом. А после стало так тихо, что я услышал сумасшедший стук собственного сердца.

– Сим!
– Это голос Беа.
– Сим, что с тобой?

– Все...хорошо!
– Я закашлялся, пороховой дым просто душил меня. Попытался встать: ноги у меня тряслись, голова кружилась, болело все тело. Еще бы - после таких-то акробатических номеров! Беа стояла рядом и смотрела на меня, как мать на разбившего коленку ребенка.

– Живой, будь ты...
– Ее лицо смягчилось.
– Сама бы убила!

Я потихоньку приходил в себя. Увидел Эйтана, Каза, Флавию - все были живы. Еще увидел разбросанные на дороге трупы и несколько лошадей, как ни в чем не бывало пощипывающих травку у обочины. Мои друзья и поддержавшие их люди Драккана вырезали нападавших. Всех. Шатаясь, как набравшийся алкаш, я подошел к трупу мага, которого завалил. Гаденыш лежал на спине, раскинув руки: мой выстрел снес ему полчерепа. Наверное, я бы еще долго и, как говорят, с чувством глубокого удовлетворения на него глядел, но тут Беа как-то робко взяла меня за руку и потянула.

– Там, - тихо сказала она.

Ханнеслежал в огромной луже крови - пущенный из арбалета болт разорвал ему сонную артерию. Глаза гардлаандца еще жили, когда я склонился над ним, он посмотрел на меня, и его веки дрогнули. Сказать он ничего не мог, кровь заливала ему рот. Я взял его за запястье и второй рукой крепко пожал холодные пальцы.

– Прямого пути в воинский рай тебе, брат!
– сказал я.

Уж не знаю, слышал ли он мои слова, понял ли меня. Кровь запузырилась у него на губах: может быть, он хотел что-то сказать. Но его слова остались невысказанными. Все, что я мог сделать для него - это закрыть глаза, когда понял, что все кончено.

– А ведь я дрался с ним, - сказал я, чувствуя, как сжимается сердце и невольные непрошенные слезы наворачиваются на глаза.
– Как все это...

– Пойдем, - мягко произнесла Беа, коснувшись моего плеча.

– Надо его похоронить.

– Это сделают без нас. Нам надо ехать дальше.

– Твоя правда, - я встал с колен, стряхнул пыль со штанов. Внезапно в голове моей зазвучала старая замечательная песня, которой я заслушивался в юности. Печальная, удивительно мелодичная - и как нельзя лучше подходящая случаю...