Русско-турецкая война 1877—1878 гг.
Шрифт:
Причины слабости русского Черноморского флота, не так еще давно представлявшего собой грозную военно-морскую силу и прославившегося блестящими победами, лишь отчасти коренились в условиях Парижского мирного трактата 1856 года, согласно которому Россия не имела права содержать на Черном море военно-морской флот. В 1870 году эти невыгодные для России условия Парижского трактата были отменены, и за последующие шесть лет Черноморский военно-морской флот мог бы быть в значительной мере воссоздан. В основном причины его слабости крылись в бездарности главного русского военно-морского командования. Главное военно-морское командование считало, что поскольку Россия не является морской державой, то Черноморский флот для нее - большая роскошь, которую можно себе позволить лишь при явном избытке средств. Поэтому оборону Черноморского побережья было решено строить на основе сухопутных средств, а военно-морской
В значительной мере это надо отнести к заслугам адмирала Г.И. Бутакова. Он являлся не только основоположником новой русской тактики парового флота, но и воспитателем русских моряков в духе прежних славных русских военно-морских традиций, примененных к новым условиям парового флота. Сподвижник В.А. Корнилова, П.С. Нахимова и В.И. Истомина, Бутаков отличался умом, мужеством и крупными организаторскими способностями. Бутаков уделял огромное внимание вопросам маневрирования в бою, артиллерийской и минной подготовке личного состава; он поощрял расчетливый риск и инициативу у подчиненных. Бутаков широко практиковал учения в условиях, близких к боевым.
Тактические и военно-воспитательные идеи Бутакова сложились в целую школу, получившую широкое признание в русских военно-морских кругах; учеником и воспитанником Бутакова был и известный впоследствии флотоводец Макаров.
Таким образом, если по количеству и качеству судов русский Черноморский военно-морской флот был очень слаб, то зато в смысле боевой подготовки и сплоченности личного состава имел крупные достижения.
5. Турецкая армия перед войной 1877-1878 гг. Военно-морские силы Турции
В течение 30 лет, с 1839 по 1869 год, проходила реорганизация турецкой армии.
В основу ее новой организации были положены принципы прусской ландверной системы. Реорганизация производилась прусскими инструкторами. Реорганизованная турецкая армия состояла из низама, редифа, мустахфиза, иррегулярных и египетских войск.
Низам представлял собой войска действительной службы. По штатному расписанию в нем числилось 210 000 человек, из них 60 000 человек по прошествии 4-5 лет, за 1-2 года до истечения полного срока действительной службы, увольнялись в отпуск; эти контингенты отпускных (ихтиат) в случае войны предназначались для пополнения низама. Общий срок службы в низаме был шестилетним. Низам выставлял определенное число таборов (батальонов) пехоты, эскадронов кавалерии и артиллерийских батарей.
Редиф по замыслу должен был представлять собой обученные резервные войска. По штатам в нем числилось к началу войны 190 000 человек. Редиф делился на два (впоследствии на три) класса; в первом в течение трех лет состояли лица, отбывшие 6 лет службы в низаме и ихтиате, а также лица в возрасте от 20 до 29 лет, по каким-либо причинам не служившие в низаме; во второй класс перечислялись на 3 года лица, отслужившие 3 года в первом классе. В мирное время в редифе содержались лишь слабые кадры, но запасы стрелкового вооружения и обмундирования по закону должны были иметься на полную штатную численность в период развертывания. В военное время предусматривалось формирование из редифа, отдельно от низама, определенного числа таборов, эскадронов и батарей.
Мустахфиз представлял собой ополчение. По штатам в нем числилось 300 000 человек; мустахфиз образовывался из числа лиц, перечисляемых туда на восемь лет по окончании пребывания в редифе. Кадров, вещевых и боевых мобилизационных запасов мустахфиз в мирное время не имел, в военное же время из мустахфиза создавали, отдельно от низама и редифа, определенное число таборов, эскадронов и батарей.
Общий срок пребывания в низаме, редифе и мустахфизе составлял 20 лет. В 1878 году все три категории должны были дать Турции 700 000 человек войск.
Иррегулярные войска набирались в случае войны из черкесов, переселившихся в Турцию из России, горных малоазиатских племен (курды и др.), албанцев и т.п. Часть этих войск придавалась полевой армии под названием башибузуков (1) (ассакири-муавине), из остальных формировались местные гарнизонные войска (ассакири-римуллье). Численность их не была учтена даже в самой Турции.
В египетских войсках по штатам числилось 65 000 человек и 150 орудий.
Для комплектования армии вся территория Турецкой империи была разбита на шесть корпусных округов, которые теоретически должны были выставлять равное количество таборов, эскадронов и батарей. На самом
деле Дунайский и Румелийский округа были сильнее, Аравийский и Йеменский слабее других и лишь Анатолийский и Сирийский приближались к средней норме. Гвардейский корпус комплектовался экстерриториально со всех округов.5.1
(1) По-турецки «башибузук» дословно означает «сорви-голова». Башибузуки Составляли шайки («ода») разной численности.
Ежегодному призыву по жребию подлежали все мусульмане в возрасте от 20 до 26 лет; христиане на военную службу не призывались и выплачивали за это денежный налог (бедель).
Описанная организация турецкой армии не была полностью осуществлена ко времени войны. Дело в том, что из ежегодного призыва, составлявшего 37 500 человек, значительная часть людей в низам не поступала из-за финансовых трудностей и перечислялась прямо в редиф. Из-за этого низам имел в своих рядах значительно меньше людей, чем это полагалось по штатам, а редиф и мустахфиз заполнялись людьми, которые вовсе не имели военной подготовки. В конечном итоге те 700 000 подготовленного войска, наличие которых предусматривалось по закону об организации армии к 1878 году, в значительной части не имели никакой военной подготовки. Этот недостаток усугублялся еще тем, что по принятой организации не предусматривалось наличия запасных войск ни в мирное, ни в военное время. Поэтому, следовательно, все лица, призывавшиеся в редиф и мустахфиз из числа не имевших военной подготовки, должны были получить ее непосредственно в тех частях, куда они призывались. Кроме того, в значительной мере на бумаге осталось развертывание в военное время редифной артиллерии и кавалерии; это объяснялось как отсутствием мобилизационных запасов артиллерии и конского состава, так и особой трудностью создания и обучения этих родов войск и их кадров в ходе войны.
Весьма неудовлетворительно было поставлено в турецкой армии дело комплектования офицерскими кадрами, а также организация военного управления. Только 5-10 процентов турецких пехотных и кавалерийских офицеров комплектовалось из числа окончивших военные школы (военную, артиллерийскую, инженерную, военно-медицинскую), так как школы выпускали очень мало офицеров. Вся остальная масса офицеров пехоты и кавалерии набиралась из числа произведенных в офицеры лиц унтер-офицерского звания, то есть окончивших лишь учебную команду, в которой необязательна была даже элементарная грамотность. Еще хуже обстояло дело с турецким генералитетом. Турецкими пашами являлись в основном или иностранные авантюристы и проходимцы всякого рода, или придворные интриганы с минимальным боевым опытом и военными знаниями. Лиц с высшим военным образованием или даже опытных практиков-фронтовиков в составе турецкого генералитета было крайне мало.
Во главе высшего военного управления стоял султан с тайным военным советом, создававшимся при нем на время войны; султан и тайный совет обсуждали и утверждали все планы действий главнокомандующего. Последний, кроме того, обязан был считаться во всех своих действиях с военным министром (сераскиром), а также с состоявшим при военном министре военным советом (дари-хура). В то же время начальник артиллерии и инженерных войск (мушир-топ-хане) не был подчинен ни главнокомандующему, ни военному министру, находясь в распоряжении одного только султана. Таким образом, главнокомандующий был связан при осуществлении даже своих частных планов и замыслов.
Турецкий генеральный штаб состоял из 130 офицеров, окончивших высшую военную школу. Использовались эти офицеры большей частью нецелесообразно, так как штабов в полном смысле слова в турецкой армии не было. Вместо систематической штабной работы офицеры генерального штаба часто выполняли роль личных советников пашей и исполняли их отдельные поручения.
Твердо установленной организации родов войск в турецкой армии не имелось. Она была установлена в виде исключения лишь для низшего звена - табора (батальона) пехоты, эскадрона кавалерии и батареи артиллерии, но и то по своей численности низшие подразделения были всегда меньше, чем предусматривалось штатами. Что же касается высших организационных звеньев, то практически они или вовсе отсутствовали, или создавались от случая к случаю и по своей структуре были весьма разнообразны. Теоретически три табора должны были составлять полк, два полка - бригаду (лива), две бригады - дивизию (фурк), а две пехотные и одна кавалерийская дивизия - корпус (орду). Практически же 6-10 таборов соединялись иногда прямо в бригаду или дивизию, иногда же действовали без всякого промежуточного организационного объединения, непосредственно подчиняясь старшему начальнику или входя временно в отряды разной численности.