Рыбьи байки
Шрифт:
играя эхом в перекатах пыльных
усталой сталью в нудных проводах
пока не стих за прозой пустяка
последний риф разобранный на рифмы
и том под стол закладку удалив но
там все дрожит последняя строка
всемирная и томная
и вечер на стол и крошками со стола
созвездия слов и битый фаянс подлунный
и все кто разлит стаканами пополам
поют о своем но пусть их пьяны как гунны
и
на стенах бойцы сменили немодный постриг
костры далеки с руки не попасть в приказ
и стрелы летят чтоб меч оставался острым
и млечность страниц привычно желтит рука
но в поисках букв картинки мы пропускаем
и все хорошо вот только горчит слегка
забытый вопрос запитый холодным чаем
DM
стихи как секс прелюдия предлог
и тонкий тон живого диалога
размытых строк потерянная строгость
и нежным звуком вывернутый слог
стихи как секс в них длительность – поджанр
одни штампуют матерные хокку
другие тянут выдавая опыт
поэмы где зевоты не сдержать
стихи как секс читая не спеши
пиши сильней потом еще сильнее
пока не дрогнет на знакомой шее
сигнальной жилкой проводок души
стихи как секс в них должен быть финал
внезапный но попавший точно в точку
последний звук рожденный непорочно
и выдох изменивший времена
пренебречь вальсированием
кружа ее не выпускай руки
пусть танец тянет в сабельные вихри
пока окрест оркестр не затихнет
чтоб отдышать пустые мундштуки
и вытряхнуть последние из нот
застрявших влет в колках уставших скрипок
но взмах на бис и снова струны вскрикнут
на раз два три раздавшейся весной
кружа ее не выпускай руки
прощания легки пока напрасны
пока слегка напоминает праздник
весь этот день прошитый в две строки
подальше прячь заветное кольцо
не тот размер не та огранка камня
не подойдет и станешь прочим равным
запив разрыв дешевеньким винцом
так вот пока пускает пузырьки
шампанское – ведерочный титаник
пусть холодеет истина в стакане
кружа ее не выпускай руки
академическая гребля
не свезло как водится не свезло
не крыло блин выдали а весло
распашное парное не понять
вот и мутим воду то вплавь то вспять
а кругом круизные корабли
или баржи ждущие на мели
режет
белым парус на чаек крики бликует лик и ликует блик
не свезло как водится не свезло
хорошо весло еще не кайло
ведь кайлом зело не с руки грести
и охрана радует по пути
и не любит парус суконный штиль
да по буре будет и оверкиль
а весло надежно и так и так
и сойдет за биту в иных местах
ну и пусть в мозолях в занозах взмах
рулевой запутался в трех словах
впереди неведомый водоем
ничего когда-нибудь приплывем
мультяшное
на скрижалях пожар, у хоттабыча бомба в кармане
тридевятое царство накрылось, и вовка не тот
ты все ищешь коня, как обдолбанный ежик в тумане
чтоб скорее в седло и копьем прививать антидот
ты все ждешь перемен, хоть уроки давно отменили
винни-пух с пятачком поутру не протрется в метро
и немое кино, что пятном затянулось чернильным
на полях дневника отбывает пожизненный срок
но орда из ворда налетает все чаще и чаще
и сметает героев, и лепит из слухов слона
пусть кричит фрекен бок: а ведь карлсон-то ненастоящий!
на китайский пропеллер гораздо приятней цена
а когда этот мир, наконец соскользнув с черепахи
уплывет в никуда, языки и предметы смешав
да пребудут с тобой преподобные бивис и баттхед
да придет чебурашка с благими вестями в ушах
книжные черви
вертится вечер
в полых квадратах труб
все части речи
станут одним к утру
книжные бубны
вечный козырный ход
это так трудно
новое слово жжет
целыми днями
игры на подкидном
вини винями
холод глухим вином
книжные крестят
только на свой-чужой
в правильном месте
речи теснят кружок
тем кто из черни
просто не отопрут
книжные черви
свой доедают труп
минимализм
будет только февраль, никакого там марта-апреля
разливной гололед и дрожание черных ветвей
через сотню границ перелетные к нам не сумеют
на таможне бардак, пограничники портят портвейн
и повсюду во льдах даже подвиги будут недвижны
это север, и здесь с серым камнем какой разговор
ведь под инеем нем даже ветер, лихой чернокнижник
и ни слова вперед, только памятник, только хардкор