Рыжий: спасти СССР

— Ну прости меня. Ты же… Толь, ты раньше меня не замечал, а по Лидке вздыхал. А она подначивала меня постоянно, издевалась. А сейчас ты — мой, — взмолилась Таня.

— Детский сад, штаны на лямках, — усмехнулся я.

Ссора, похоже отменялась. Как тут ругаться, когда так смешно?

Дальше прогулка наша не задалась. После встречи с Лидой, Эдиком и с той компанией, что стояла у чебуречной, я всё больше пребывал в раздумьях. Таня, видимо, считала, что таким образом я проявляю ревность — специально от неё отмораживаюсь. Наверное, даже чувствовала себя виноватой. Я же лишний раз терзать девушку нравоучениями не стал. Потом на студентах отрвусь.

— Ты всё-таки обиделся? — спросила Таня. — Может, мне сегодня поехать ночевать домой?

— Нет, не нужно. В наших отношениях ничего не поменялось, — сказал я. — Если у тебя следующий экзамен тоже автоматом и с родителями нет проблем, то оставайся у меня.

Мы подходили к общежитию. Было всего около пяти часов вечера, я планировал оставить Таню на хозяйстве, чтобы приготовила ужин, а сам собирался провести хорошую силовую тренировку на стадионе. Пышки с сахарком надо как-то нивелировать.

— Отец! — испуганно ахнула Таня и развернулась, словно собираясь убегать.

— А ну, успокойся! — потребовал я. — Ещё не хватало, чтобы ты бегала от своего отца. И я не буду от него бегать. Нужно нам уже поговорить. Я еще удивлен, что твой отец не заинтересовался мной, когда ты просила его починить для меня машину.

— Он… да ты не понимаешь… — сказала Таня и чуть было не заплакала.

— Если ты сейчас сбежишь, то сделаешь только хуже. Учти, что придётся признаться, что ты ночевала у меня, — сказал я.

Я посчитал, что врать не стоит. Конечно же, отец Тани может узнать, где провела ночь его дочка. И лучше уж прямо и честно сказать в глаза своему вероятному тестю, что Таня была со мной, чем врать. А то и я поступлю, как трус.

— Пошли! — сказал я, взял Таню за руку, и она, будто безвольная кукла, поплелась за мной.

Бежевые «Жигули» шестой модели стояли прямо у крыльца общежития. Самый модный из всех отечественных автомобилей на сегодняшний день! Правда, выбирать пока особо не из чего. Но даже мне, на склоне лет любителю больших тачек, «шестёрка» показалась внешне отличной машиной.

Проходя мимо, я заглянул вовнутрь. Так и есть: рычаг переключения передач с розочкой — советская классика. А еще водительское и пассажирское кресла застелены обрезками от паласа с бахромой. Наверное, чтобы, не дай Бог, не вымазать или не прожечь салон. Курить в машине, да так, чтобы это видели все участники дорожного движения — отдельный шик.

Интересно, а директор СТО автомобилей тоже стоял в очереди на покупку этого автомобиля? Вот почему-то я уверен, что не один работник станции технического обслуживания не останется «безлошадным», а какую-никакую, но машину имеет. Не тот случай, как в поговорке — про сапожника без сапог.

Я первый переступил порог входа в общежития и опешил. Я-то думал, что прямо здесь, на вахте, увижу грозного мужика, желающего убить меня голыми руками. А увидел…

— Мама? — спросил я очевидное.

Да, на меня смотрела мама — подошла, но не обняла, а расставила руки, стоя ко мне спиной, но лицом к мужчине, в самом углу, за вахтенным столом. Волчица защищает волчонка? Значит, мама тут, на вахте, уже познакомилась с отцом Тани — и не слишком хорошо познакомилась, тот ей чем-то угрожал.

— Клавдия Егоровна, да не буду я трогать вашего сына, — голосом крайне уставшего человека сказал мужчина.

— Не посмеете! — чуть ли не выкрикнула мать.

Отец у Тани был невысокого роста, с начинающейся лысиной, при этом он явно уделяет некоторое внимание физическим упражнениям, так как выглядит скорее не на свои 43 года, а как бы не на 35 лет, несмотря на проплешину на голове. Одет мужчина был также не по-стариковски. Протёртые, но явно качественные джинсы, тёмно-коричневая вельветовая куртка — можно сказать, стиляга.

— Мама, я могу и за себя постоять, и тебя защитить, — сказал я, подходя к отцу Тани.

Хорошо, что руку не успел подать, а то оконфузился и смолчать не смог бы, если б Александр Ефимович, как звали отца Тани, не пожал её.

— Ах вот ты где! — будто меня не замечая, выкрикнул мужик, направляясь к Тане, застывшей на пороге.

— Александр Ефимович, не могли бы Вы сперва со мной поговорить? — сказал я, когда понял, что иначе буду проигнорирован.

А ещё не хотелось бы допустить, чтобы отец ударил свою дочь. В таком случае я был бы обязан вступиться за Таню. Но насколько плохо моё вмешательство в дальнейшем скажется на родственных отношениях? Так что лучше я возьму оборону на себя и стану отстреливаться.

— Если вы не против, не будем лишний раз тревожить женщин, а поговорим с вами, как мужчины, — нарочито спокойным голосом сказал я.

— Мужчины… Женщины… Молокососы еще… — сказал отец Тани и обратился к моей маме: — Клавдия Егоровна, дождитесь, пожалуйста, нашего разговора.

Я указал направление комнаты, где мы могли бы поговорить. В своё жилище Александра Ефимовича я, по понятным причинам, не повёл. Там шаром покати, не совсем хорошо даже для вчерашнего студента. Так что разговор начался в так называемой комнате отдыха технического персонала, где уборщицы, вахтёры, слесаря-сантехники могли обедать, ну или высиживать своё рабочее время подальше от глаз начальства.

— Она же глупая девочка. Воспользовался тем, что любит тебя? Зачем испортил мне дочку? Она уже ночует не дома, врёт, один экзамен сдала на четвёрку, до этого все пятёрки в зачётке были, — вполне резонные претензии выставлял мне отец Тани.

Уж так получилось, что в прошлой жизни у меня собственных детей не было. Однако, был период в моей жизни, когда я жил с женщиной, у которой было двое детей. Хотел заполучить семью в полном комплекте. Тогда не срослось, жена не выдержала конкуренции с моей работой — или моей увлечённостью службой. Но некоторое время я занимался воспитанием падчерицы, тем более, что она сама была девочкой податливой. Александр Ефимович — ещё очень сдержанный человек. Я бы на его месте рвал бы и метал.

— И настолько серьёзно ты относишься к моей дочери? Мы уже обсудили с твоей мамой вероятность, что можем породниться, — сказал потенциальный родственничек и стал пристально смотреть за моей реакцией.

Я был невозмутим. Браком меня не испугаешь, это не приговор суда. Некоторые мужики даже утверждают, что жизнь есть и после ЗАГСа. Не все им верят, а некоторые так и все считают таких сектантами. Но такое мнение существует.

— А не сильно всё-таки спешите? Обижать Вашу дочь я не намерен. И мы взрослые люди, разберёмся со своими отношениями, — предельно жёстко сказал я.