Ржавчина

– Господа, господа! Не понимаю, о чем вы спорите, ведь король уже принял решение! А вот, кстати, и наш исследователь!
– глава Секретной Службы указал на Генри, отвлекая внимание участников конфликта друг от друга.

Действительно, все присутствующие, как по команде, повернулись в сторону двери. Хиннегану стало не по себе от подобного внимания, он почувствовал себя в шкуре диковинного зверя, выставленного в зоопарке. В кабинете воцарилось долгожданное молчание.

– Доктор Хиннеган весьма плохо выглядит! Что вы там делали с ним все это время?
– подал голос первым, как ни странно, Виллейн, сразу перейдя в атаку и, тем самым, полностью оправдывая мрачный прогноз Стэнли.

– Тюрьма - не самое приятное место!
– агрессивно буркнул в ответ следователь.

– Думаю, заключение пошло мистеру Хиннегану на пользу, - вмешался в готовую вспыхнуть перепалку кардинал.
– В духовном плане, я имею ввиду. Надеюсь, он осознал всю моральную сомнительность своего поступка, оправданием коему не может служить даже приказ короля?

– Д-да, Ваше Святейшество!
– выдавил Генри.

– Ну что же! Тогда мы не будем вас задерживать, идите домой и поправляйте здоровье. Только сначала верните ключ от тайника!

Ошеломленный такой неожиданной милостью Генри указал рукой на стоявшего рядом Стэнли:

– Он в моих вещах, отобранных э...

Следователь молча протянул ему раскрытый саквояж, который принес с собой. Ученый, порывшись там, извлек связку ключей и отделил от нее нужный.

– Мистер Ллойд и мистер Виллейн помогут нам извлечь содержимое тайника. Но, кроме тетради, куда вы записывали результаты своих изысканий, у вас никаких материалов более не сохранилось? Выписки там, или что-то подобное?
– строго вопросил генеральный инквизитор, нахмурив густые брови.

– Нет, что вы, Ваше Святейшество! Все в тайнике!

– Тогда идите! И помните хранить все произошедшее в тайне!

– Вот об этом уж не извольте беспокоиться!
– вместо Генри ответил глава Секретной Службы.
– Это полностью наша забота!

Оказавшийся вдруг рядом Виллейн ловко отобрал у явно недовольного подобным оборотом событий Стэнли саквояж с вещами Хиннегана, крепко взял застывшего в ступоре ученого под локоть и вывел из кабинета, где, судя по возгласам, с новой силой возобновилась предыдущая дискуссия.

– Джеймс, что происходит? А как же Его Величество?
– жалобно поинтересовался Генри, когда они вышли из здания.

– А что, по-твоему, может происходить?
– мрачно ответил агент.
– Его Величеству пришлось пойти на соглашение с Инквизицией! Скандала не будет, в обмен на уничтожение артефакта. Рукописи же передадут военным под их ответственность. Это максимум, чего удалось добиться.

– Ясно! Значит - конец моим исследованиям!
– нахмурился Хиннеган и вдруг обеспокоенно вскинулся: - А Кэт? Что с ней? Где она?

– Да все в порядке с твоей Кэт! С ней поговорили твои "приятели", но вежливо. Насколько они вообще на это способны, ха-ха! После чего "попросили" несколько дней посидеть дома, - рассказал Виллейн, сажая ученого в кэб.
– Короче, спокойно езжай домой, отдохни, пока вся эта братия отсюда не уберется!

– Нет, я поеду к ней!

– Уверен? Видок у тебя не очень.., - Джеймс с сомнением еще раз оглядел Генри.
– Я бы, на твоем месте, обождал показываться на глаза девицам!

– Нет, я не могу ждать!
– заартачился Хиннеган.

– Ну, как знаешь!

Пара лошадей, весело позвякивая бронзой подков по булыжнику мостовой, быстро донесла кэб до знакомого дома. Генри еще ни разу не бывал тут днем, однако сейчас мысль о том, что его могут заметить соседи, не задержала его ни на мгновение. Он отпустил экипаж и пошел, почти побежал к заветному крыльцу.

Кэт открыла не сразу. Пришлось несколько раз громко постучать деревянным молоточком, подвешенным к притолоке на веревочке. Хиннеган уже успел прокрутить в голове несколько предположений относительно молчания за дверью, одно мрачнее другого, как, наконец, послышался щелчок отпираемого замка и громкий шепот:

– Генри! Заходи быстрее!

– Кэт!
– Хиннеган заскочил в полутьму прихожей и тут же сжал едва успевшую закрыть дверь девушку в объятиях.

– Подожди.., Генри!
– хозяйка дома вырвалась из его рук и даже слегка оттолкнула, после чего поспешила защелкнуть замок на двери и закрыть толстую деревянную задвижку.

– Тебя отпустили, Генри? Или ты убежал?
– взволнованно зашептала девушка, позабыв, что они уже отгородились от внешнего мира прочной дверью.

– Отпустили, Кэт, все хорошо, все уже закончилось!

– Ты плохо выглядишь. Над тобой издевались?

– Все уже закончилось! Я отдал им ключ и меня отпустили!
– успокаивающе повторил ученый, вновь обнимая подругу.
– Почему ты так испугана?

– Они угрожали мне!
– в уголках ее огромных карих глаз блеснули слезинки.
– У меня теперь третий день продолжается мигрень, ничего не могу делать! И вообще думаю уехать отсюда!

– Ты что!
– только сейчас Генри заметил, что в знакомой комнатке непривычно пусто, а у двери стоят две небольшие дорожные сумки.
– Чего вдруг уезжать? Говорю тебе, все кончилось, у них к нам больше претензий нет!

– Как знать! Не верю этим людям и боюсь их! Я уже собралась, я должна уехать отсюда хотя бы на время, не могу видеть этот городок! И так слишком задержалась, собиралась сделать это еще вчера!

– Но... а как же я… мы?
– растеряно произнес Хиннеган, с тяжелым сердцем смотря на разрыдавшуюся девушку.

– Поехали вместе, Генри, пожалуйста!
– горячо зашептала сквозь слезы девушка, с силой вцепившись в его руку.
– Мне будет ужасно одиноко и страшно без тебя!

– Но зачем? И куда? И как я это объясню?
– несмотря на недоумение, он прижал Кэт к себе и начал утирать текущие по ее круглым щекам струйки.

– Уедем в Европу! Ты же хотел свадебное путешествие? Так вот и возможность! Ненадолго, месяц-полтора. Думаю, мне будет этого достаточно, чтобы прийти в себя!
– настойчиво продолжила уговоры Кэт.

– Какое же свадебное путешествие без свадьбы?
– не понял Хиннеган.

– Вот давай там и поженимся!
– предложила девушка, впервые за весь разговор робко улыбнувшись.
– Например, в Париже!

– Ну, не знаю.., - Генри все еще колебался. С одной стороны, вот так вдруг взять и уехать будет выглядеть весьма подозрительно. С другой - он давно никуда не ездил, денег накоплено достаточно, а после перенесенных приключений отдохнуть сам Бог велел. Исследованиям все равно конец, так почему он не может теперь заняться устройством своей личной жизни?