С чистого листа

— Ты мне нравишься, — неожиданно призналась Лия, попытавшись зайти с другой стороны. — Женись на мне!

— Вот так сразу? — я не смог сдержать улыбки, потому как такое предложение выглядело просто нелепо.

— Что смешного? Я тебе не нравлюсь? — наигранно обиделась девушка.

— Не в этом дело, — покачал я головой.

— Эх, темнишь ты, Павлов. Но, видимо, придётся искать себе другого жениха. Может, Дёмушку захомутать? Хотя, он такой тюфяк, что не решится сам сделать предложение, придётся всё делать за него.

Слова Свердловой заставили меня насторожиться. Что-то не припомню, чтобы девушка торопилась замуж. В голове прокручивался целый рой мыслей, но я уже практически уверился в том, какая из догадок была верной.

— Дай угадаю, ты была с Потехиным, а теперь боишься, что у тебя будет от него ребёнок? Ты не можешь быть уверена, потому как на таком сроке определить что-то попросту невозможно даже целителю, но уже сейчас выстраиваешь запасной план. Именно страх остаться одной с ребёнком на руках толкает тебя на крайности?

Лия молчала, но её тело пробивала мелкая дрожь. Я подошёл к девушке и взял её за руку.

— Ничего не бойся, будь сильной. Если ты нашла в себе смелость пойти на такой шаг, со всем справишься. Только не ломай никому жизнь, ты и так уже наломала достаточно дров.

— Он меня убьёт, — пролепетала девушка и шмыгнула носом. — Ты ведь понимаешь, что если правда вскроется, это будет чудовищный удар по его репутации?

— Ещё ничего не известно, так что не спеши пороть горячку. А если и будет так, как ты думаешь, никому не говори кто отец. До окончания стажировки осталось меньше полугода, ещё успеешь доучиться, а потом уезжай из Дубровска. Понимаю, что тебе будет сложно, но иного выхода я не вижу. Так будет лучше и для тебя, и для ребёнка.

Лия едва не разрыдалась, но вовремя взяла себя в руки. Ситуацию разрядил Жаров, который неожиданно вломился в ординаторскую, заставив нас резко обернуться.

— Саша, мне передали результаты обхода. Это было потрясающе! Ты снова утёр нос этим снобам, считающим, что помимо дара им ничего не нужно!

— Благодарю за высокую оценку моих действий, Афанасий Ильич, — спокойно ответил я. — Только я не Саша…

— Ах, прости Николаша! Я всё путаю тебя с отцом. Ты ведь знаешь, что я ещё его учил, когда он пришёл после академии на стажировку. Что было за время! Стажёры слушали с открытыми ртами, ловили каждое слово, тянулись к знаниям и не боялись экспериментировать. А сейчас что? В прошлом году всего четыре человека прислали на стажировку, а в этом — вообще ни души. Страшно подумать о том, что будет через год, когда вы окончите обучение.

Да, перспективы у государственной больницы были не самые радужные, но закрывать её пока никто не собирался.

— Афанасий Ильич, к вам есть важное дело… — начал я, но меня перебил голос медсестры.

— Поступил больной в бессознательном состоянии, — доложила Раиса Павловна, которая работала в приёмном отделении. Между стажёрами мы называли её тётя Рая, потому как она была лет на тридцать старше нас, всегда болтала с нами, когда появлялась свободная минутка и подкармливал пирожками собственного приготовления. — Родные говорят, что он почувствовал себя плохо ещё вечером, а утром, перед работой потерял сознание.

— Где работает? — немедленно озвучил Афанасий Ильич вопрос, который возник у меня в голове.

— Прислуга в доме Митрофановых, — произнесла тётя Рая, а меня словно током прошибло.

— Я знаю что с ним! — выпалил я. — Афанасий Ильич, поможете? Без вас не обойтись.

— А я по-твоему зачем на работу хожу? — проворчал Жаров, что означало согласие.

Глава 7 Тяжелые будни

— Вера, в какой палате новенький? — поинтересовался я у медсестры, сидящей на посту.

— Вторая, Николай Александрович!

Ох уж эта субординация! К младшему медицинскому персоналу принято обращаться по имени, только к сотрудникам в возрасте обращаются по имени и отчеству, но к целителям непременно обращаются по имени и отчеству, даже к таким молодым, как я. и ничего, что я тёте Рае в сыновья гожусь.

Мы поспешили в палату, где лежал больной, а Лия осталась в ординаторской на случай, если кому-то неожиданно станет плохо и потребуется её помощь. По пути я рассматривал информацию, которую записали целители, приехавшие на вызов: потеря сознания, не реагирует на внешние возбудители, слабый пульс. Когда попытались запустить регенерацию и стимулировать сердце, состояние ухудшилось, а пациент впал в кому. Всё сходится! Если бы мы с Туровым действовали также, Митрофанов бы либо умер, либо лежал на соседней койке.

— Может, объяснишь что ты собираешься делать? — поинтересовался Жаров.

— В двух словах не расскажешь, но вы сами всё увидите, если мои догадки подтвердятся. Нельзя стимулировать вслепую. Если коротко: в его теле яд, который затрудняет исцеление и лишает пострадавшего жизненной энергии, поэтому вливать её просто так неразумно. Мы выдохнемся раньше, чем добьёмся какого-нибудь эффекта и сделаем только хуже. Вчера то же самое произошло с Митрофановым, и мы с Туровым поставили его на ноги, но только при помощи нестандартной методики лечения.

— Ох уж эти нестандартные методики! — проворчал Афанасий Ильич. — Ты же знаешь: если Тихоновна узнает, она нам головы открутит, никакие целители не помогут.

Целитель ненадолго заколебался, а потом кивнул, словно соглашался на какое-то предложение. Вообще, у Жарова наблюдались некоторые странности в поведении. То он путал людей, то забывал какие-нибудь элементарные вещи. С помощью дара исцеления он поддерживал собственное здоровье насколько мог, но возраст неумолимо брал своё и понемногу отыгрывал позиции.

— Ладно, стандартные методики уже испробовали целители неотложки. Как мы видим, ничем хорошим это не закончилось. Давай попробуем твой метод.

Жаров положил правую руку на лоб пациента, а левую в районе солнечного сплетения, закрыл глаза и сосредоточился.

— Хм… Если это яд, то он уже впитался в организм и рассредоточиться по всему телу, — заключил Жаров. — Говоришь, стимулировать нельзя?

Я понимал, что прямая стимуляция работы сердца и поражённых органов — самый логичный выход из ситуации, но именно в этом и крылась ошибка.

— Он и так в коме, сделаем только хуже. Считаю необходимым сначала деблокировать нервную систему, а затем только начать стимуляцию сердца и остальных поражённых органов.

— Надеюсь, у него к тому времени не окажет печень или почки. Что-то мне не нравится их состояние, — проворчал Афанасий Ильич, но послушал моего совета. Пока целитель пытался нейтрализовать яд, я следил за его работой, чтобы понимать как он действует и мотать на ус. На этот раз у меня было достаточно сил, чтобы одновременно следить за действиями Жарова и делать свою работу. Благо, проходящие силовые потоки легко было рассмотреть и на энергетическом плане, а заодно увидеть как они попадают в нужное место и начинают работать.