С чистого листа

— Господа, я так понимаю, между вами возникло недопонимание, но я хотел бы разобраться в причинах, которые толкнули вас на такой серьёзный шаг. Дём, можно тебя на минуту?

Я взял парня за рукав и вывел в коридор. Мы отошли на порядочное расстояние от палат и поста медсестры, чтобы наш разговор никто случайно не подслушал.

— Ты что творишь? — с ходу попытался я осадить парня.

— Отстаиваю честь своей девушки.

— И в чём это заключается? В агрессии по отношению ко всем, кто ей делает замечания? Ладно бы кто-то пытался её оскорбить, но ты ведь даже на Тихоновну сорвался, когда та отчитывала Свердлову.

— А пусть ведёт себя подобающе и не повышает голос! — парень упёрся рогом и отказывался меня слышать.

— Да если на вас не повышать голос, вы же тут всех пациентов угробите. Стажировка заканчивается, вам скоро выходить полноправными целителями, а вы до сих пор детские ошибки делаете. Нужно не обижаться на замечания и не воспринимать в штыки, а работать. Прежде всего, работать над собой.

— Пусть кричат на меня, я мужчина, и смогу выдержать психологическое давление. Но повышать голос на свою девушку не позволю, — упорствовал парень.

— То есть, когда она не была твоей девушкой — пожалуйста. Так, выходит?

Завьялов засопел, не торопясь отвечать на мой вопрос. Судя по затянувшейся паузе, он и не собирался это делать.

— Хорошо, с Аненковым что?

— Лия высказала ему по поводу того, что он гуляет каждую неделю с новой девушкой, а тот сказал, что она такая же. То есть, назвал её ветреной, понимаешь?

— А какое вам дело до Анненкова? Ну, гуляет себе человек — его право. Я его позицию не разделяю, но и запрещать не собираюсь. Как его близкий друг, я беседовал с ним, но Ярик меня не услышал. Теперь, как твой друг, я беседую с тобой, но ведь та же проблема — ты меня не слышишь.

— Он оскорбляет мою девушку!

— Погоди, фактически Ярик не оскорбил её, а если сделал это, то только после того, как вы нанесли ему равноценное оскорбление. К тому же, Лия действительно меняет парней, как перчатки. Ты вообще знаешь о том, что она в положении?

— Ещё одно слово, и я также вызову тебя на дуэль! — пригрозил Дёмушка.

— Слушай, если бы это помогло вставить тебе мозги, я бы с удовольствием согласился, но тут есть риск выбить остатки разума, поэтому я не буду упорствовать.

В этот момент к нам подошла Лия и взяла Завьялова за руку.

— О чём вы тут общаетесь? Настраиваешь Дёму против меня? — казалось, Свердлова была готова прожечь меня взглядом насквозь. — Дём, ну, так ты учти, что Ник — близкий друг Анненкова, и наверняка будет на его стороне. Задумайся!

— Нам не о чем больше разговаривать, — отрезал Дементий таким тоном, словно со мной общался не стажёр дубровской больницы, а сенатор Древнего Рима, принимающий у себя по меньшей мере послов греков или египтян.

Больше я не пытался вразумить стороны. Хотят начистить друг другу лица — пускай. Чем бы дети ни тешились, лишь бы последствий не было. Может, и нужно дать им выплеснуть излишки адреналина, чтобы оба успокоились.

Дуэль пришлось проводить вечером, потому как все участники мероприятия оказались заняты. А что эти горячие головы себе думали? Хорошие целители всегда заняты. Тем более, что уже на этапе подготовки дуэли возникли сложности.

— Нет, Ярик, я не могу быть одновременно и секундантом, и целителем на дуэли, — запротестовал я, когда Анненков обратился ко мне с такой просьбой.

— А как тогда быть? Дуэль уже через пару часов, а у меня никого нет на примете, кто может быть секундантом. Или целителем вместо тебя. Других друзей у меня нет, а Жаров уже пообещал Завьялову, что будет целителем с его стороны.

Я не смог сдержать улыбки, когда вспомнил реакцию Афанасия Ильича на просьбу Дёмушки побыть целителем на его дуэли. Таких отборных ругательств от наставника я ещё никогда не слышал, а фразы «ходячие противопоказания» и «продукты врачебной ошибки» были самыми цензурными из услышанного.

От души пройдясь по умственным способностям обоих дуэлянтов, Жаров немного успокоился, а немного подумав, даже согласился.

— Вы же, бестолочи, там друг друга поубиваете, а мне потом с кем работать? Я вас зря, получается, два года всем премудростям учил?

Целители для дуэли у нас нашлись, а вот с секундантами проблема оставалась нерешённой. Я не особо торопился помогать парням в этом деле, но Завьялов до того разошёлся, что готов был вцепиться в горло Ярику прямо в больнице, поэтому нужно было срочно решать вопрос чести и закрывать тему. И тут мне на ум пришла хорошая идея.

Я решил проведать брата и его друга по несчастью Мухомора. Они лежали в одной палате и понемногу восстанавливались, но Тихоновна уже планировала выписывать их на днях.

— Как дела, бойцы? — поинтересовался я у них, зайдя в палату.

— Сегодня вечером нас ждёт свобода! — просиял брат. — Правда, сказали потом ещё три дня ходить на процедуры в отделение, но пара часов времени несравненно лучше, чем торчать здесь целый день без дела.

— А я вам нашёл занятие на вечер, — перешёл я к цели своего визита.

— Вот я говорил, что брат никогда не приходит просто так! — выпалил Лёня. — Нет бы хоть раз, хотя бы из чистого любопытства, я уже не говорю о переживании за родного человека, зашёл узнать как самочувствие.

— Что-то ты слишком витиевато разговаривать начал, — наигранно нахмурился я и приложил руку ко лбу Лёни. — Никак тебя по голове били и мозги на место вставили?

Мухомор хмыкнул, наблюдая за семейной сценкой, а брат обиделся из-за того, что победа в этой словесной перепалке ушла от него и проворчал:

— Выкладывай, что за дело?

— Нужно побыть секундантами на дуэли у двух пациентов.

— А мы тут причём? — задумался Муха. — Мы же бойцы вроде, да и то, сейчас не в форме.

— Так я же вас прошу секундантами побыть, а не сражаться на этой дуэли, будь она неладна!

— А дерётся кто? Надеюсь, не ты? — забеспокоился брат. — Хотя, после клуба я уже ничему не удивлюсь. Так и вижу: недовольный пациент вызвал своего целителя на дуэль из-за того, что тот неправильно срастил ему кости.