С добрым утром, принцесса!
Шрифт:
Едва узнав результат, Эстер незамедлительно ушла из кафе. Она не стала дожидаться даже объяснений своих друзей по поводу того, что увидела, войдя в “Констанцию”. Перед тем, как уйти, девушка, не сдерживая слез, все твердила и твердила, что ничего у нее сегодня не ладилось, и все выходило из рук вон плохо.
У Валерии дела обстояли гораздо лучше, несмотря на то, что, в общем и целом, день был довольно необычным, и она все еще чувствовала себя виновной за то, что случилось с клубом. То, что произошло у нее с Раулем, кажется сном, каким-то кинофильмом, и в этом фильме она – главная героиня. Это – то, к чему она не привыкла. А поцелуи Рауля! Они просто немыслимы, гораздо лучше тех, что она себе представляла. И хотя Эли снова попыталась завоевать
С другой стороны, она снова встретилась с Сесаром. Она так и не знает, кем же на самом деле является этот забавный, интересный и удивительный парень с гривой каштановых волос и потрясающей изобретательностью. Как только закончилось собрание, Валерия стала помогать матери в кафе и, помогая, много думала о своем новом друге. Она искала что-то, что позволило бы ей найти какие-то несостыковки, неувязки в его рассказах. И, тем не менее, сколько раз ни прокручивала она в голове их вчерашний и сегодняшний разговоры, так и не смогла найти ни одного пробела. Если она снова встретится с ним, то должна будет проявлять осторожность, потому что она не может снова врать Раулю. Она не готова погубить то, чего так давно добивалась.
Но, в любом случае, ей нужно будет послать сообщение Сесару... Она ему обещала.
Встав с кровати, Валерия берет свой розовый смартфон. Внимательно глядя на экран, она вдруг замечает, что есть непрочитанное сообщение от Эстер, которое она не видела в их групповом чате WhatsApp. Оно пришло пару минут назад: “Мне так жаль. Я – дура, потому что люблю собираться с вами. Надеюсь, что мой идиотский голос не будет означать конец нашей дружбы”.
Валерия думает, что ее подруга преувеличивает, хотя она ее понимает. Эстер очень добрая, очень славная. Она никому не способна причинить боль. Она просто хотела, чтобы всем было хорошо, чтобы ни те, ни другие не чувствовали себя плохо из-за ее “Да” или “Нет”. Вероятно, она должна ей позвонить. И не только для того, чтобы утешить, поддержать ее, заверить в том, что их дружба продолжится и в дальнейшем, но еще и для того, чтобы объяснить Эстер то, что она увидела, войдя в “Констанцию”. Она, Валерия, должна убедиться, что Эстер ничего никому не расскажет, не раскроет их с Раулем тайну. Конечно, она полагается на обещание Эстер, но лучше все же прояснить ситуацию.
Валерия ищет номер Эстер и звонит ей. Буквально через два гудка следует ответ:
– Привет, Вал. – В голосе Эстер слышны слезы. Чувствуется, что случившееся глубоко задело и опечалило ее. Складывается ощущение, что Эстер долго плакала и все еще не успокоилась.
– Привет, как ты?
– Знаешь, я чувствую себя ужасно, – отвечает Эстер, шмыгая носом. – Я – тупица, дура.
– Никакая ты не дура.
– Нет, самая настоящая дура. Ну, почему я воздержалась, если мне так нравятся собрания нашего клуба?!
– Мне тоже нравятся наши встречи, но я проголосовала против. Так что я еще большая тупица, чем ты, если это тебя утешит.
– Я не понимаю, что произошло, – Эстер снова шмыгает носом и глубоко вздыхает.
– Да не думай ты об этом больше. То, что мы не станем собираться, вовсе не говорит о том, что мы перестанем дружить. Это означает всего лишь то, что по воскресеньям у тебя будут свободные вечера, и ты сможешь заниматься чем-то еще.
– Мне очень нравилось приходить в твое кафе по воскресеньям. Я буду скучать по этим вечерам.
– Ты и дальше можешь приходить туда. Моя мама будет очень рада видеть тебя.
Слабый смешок раздается на другом конце телефона. Эстер просит Валерию чуть-чуть подождать, отрывается от телефона и сморкается в бумажный платок.
– Вал, почему ты проголосовала против? – спрашивает она. Это очень даже непростой вопрос. Валерия может ответить на него, но не объяснить.
– Если честно, сама не знаю. С одной стороны мне было очень хорошо с вами, мне нравилось быть одной
из “непонятых”. Но, с другой стороны, мы становимся взрослее, а с этими собраниями мы, будто дети малые... Мы провели так два года, может, пришла пора измениться.– Верно, может, ты и права, но мне жалко.
– Мне тоже. Знаешь, даже если мы были и будем друзьями на всю жизнь, наши собрания не могли продолжаться вечно.
– Да, это правда, – признает Эстер. – Я это понимаю. Но я подумала, то, как ты проголосовала, не было как-то связано с Раулем?
– Конечно, нет, – быстро отвечает Валерия, но, поколебавшись секунду, неуверенно добавляет, – а вообще-то, я не знаю, Эстер. Если у нас не будет обязательных встреч, тогда, возможно, я смогу проводить больше времени наедине с ним.
И не допустить, чтобы он был с Эстер. Впрочем, об этой детали Валерия предпочитает умолчать.
– Вы давно вместе?
– Со... вчера.
– Со вчера? Ой, мамочки, вот это да! – удивлению Эстер нет предела.
– Я понимаю, все это так неожиданно. Для меня тоже, я и сама в это не верю.
– Как это было? Это произошло вечером, на дискотеке? – допытывается Эстер.
– Да, – робко подтверждает Валерия. Она рассказывает подруге о том, что было на дискотеке, даже про Элизабет. Рассказывает она и о том, что было сегодня утром, умолчав лишь о том, что потом Рауль был дома у Эли, и та снова пыталась завоевать его. Не сказала она и о паническом приступе своей подруги. Чем больше Валерия рассказывает о себе самой и обо всем, что с ней случилось за последние часы, тем больше ей кажется, что она говорит не о себе, а о ком-то другом. Какое странное чувство!
– Вот так сюрприз! – восторгается Эстер. – Это просто фантастика! Вы оба заслуживаете счастья. Надеюсь, это надолго.
– Я тоже надеюсь. Рауль мне очень нравится.
– Это будет свадьба непонятых, – смеется Эстер, морща нос. – Как трогательно!
– Не спеши так, у нас все только начинается!
– Дай мне помечтать после сегодняшнего дня, который я провожу...
– Не терзай ты себя из-за этого чертова голосования, Эстер. Мы никогда не перестанем быть твоими друзьями.
– Это не только из-за этого, – вздыхая, объясняет подруге Эстер. – Мы проиграли лидерам, и я ужасно играла... Тренер жутко ругал меня... – Эстер едва не проболталась, но решила промолчать. Она еще не была готова открыть свой секрет. Кроме того, Родриго за целый день ни написал ей. Ни позвонил. Так что она не знала, с ней ли он еще, или все закончилось навсегда. Из всего плохого, случившегося с ней за день, это, разумеется, самое худшее.
– Вот еще! Не обращай внимания на этого кретина!
– Я не знаю, оставаться ли мне в команде.
– Что? Ну нет, конечно же ты не бросишь спорт! – негодующе кричит возмущенная Валерия. – Ты не можешь пустить все прахом, потому что это тип устроил тебе разнос. Я уверена, что в следующей встрече ты отлично сыграешь и заткнешь ему рот.
– Я не знаю, – неуверенно повторяет Эстер. Стоит ей только подумать о том, что во вторник она снова увидит Родриго, как в нее вселяется такой страх, что она не уверена, должна ли идти на тренировку. А что, если он пройдет мимо, не сказав ни слова? Она этого не переживет.
– Нет, ты знаешь. Тебе нравится волейбол, и ты никому не позволишь запретить тебе играть.
– А если у меня все так же ничего не получается?
– Если бы не получалось, то уйти из спорта было бы нормально. Я не сильна в волейболе, но сегодня я видела твою игру. Ты классно играла.
– Спасибо, но сегодня я играла плохо.
– Я отлично тебя видела. Это нормально, то, что иногда ты ошибаешься.
– Я понимаю, но в последнее время я ошибаюсь слишком часто.
– Это не та Эстер, которую я знаю. Ты какая-то дерганая, слишком нервная. Ты слишком сильно давишь сама на себя, и я уверена, что в этом виноват тренер. Спорт существует для того, чтобы хорошо проводить время и радоваться, а не для того, чтобы огорчаться из-за проигранной встречи и поедом есть себя.