С любимыми не расставайтесь! (сборник)

БУЗЫКИН. Василий Игнатьич, ну что ты насел? Видишь, человек не в форме. Я же выпил? Нет, все народы мира должны с ним пить.

СОСЕД (англичанину). Обижусь, понял?

Билл выпил до дна.

Помолчали.

СОСЕД. Хорошо сидим.

Снова налил рюмки.

Бузыкин накрыл свою рукой:

– Стоп. Больше не будем, нам работать.

СОСЕД. Так ведь налито уже!

БУЗЫКИН. Нет, нет. Все! Я работать.

СОСЕД. Не обратно же выливать! Что он про нас подумает? Палыч, что мы, крохоборы?

БУЗЫКИН. Ладно, Василий Игнатьич, не будем конфликтовать из-за ерунды. (Отпил.) Но уже последняя.

СОСЕД. Тостующий пьет до дна.

Бузыкин допил.

Выпил и Билл.

СОСЕД. А я сегодня, пока вы тут сидите, корзину грибов уже набрал. Ты, Палыч, все спишь, лентяй, съездил бы за грибами. Пол-литра купил, стопку водки выпил, и один грибочек. И жена у тебя тоже не ходит за грибами. Плохо он воспитывает свою жену. Я тебе, Палыч, при госте говорю.

Зазвонил телефон. Бузыкин встал. Сосед продолжал, обращаясь к Биллу:

У вас там за рубежом леса грибные есть? Ходите?

БИЛЛ. За рубежом грибных лесов нет.

Веригин устало говорил в трубку:

– Что же, ладно, что поделаешь… Тогда уж можете не торопиться. Что-нибудь придумаем взамен. Только вот я теперь не знаю, как со Скофилдом быть? Ведь та же петрушка будет…

– Нет! Скофилд – это мое! – вскричал Бузыкин. – Это я на коленях!

ВЕРИГИН. Не знаю, Андрей Павлыч, не знаю. Придется подумать.

Бузыкин положил трубку.

В комнату вошел сосед:

– Довольно колготиться, собирайся.

БУЗЫКИН. Да подожди ты, честное слово…

Зазвонил телефон.

Бузыкин снова взял трубку.

Варвара сидела за столом. Перед ней лежала небольшая стопка листов, перепечатанных на машинке.

ВАРВАРА. Бузыкин, я перепечатала. Сейчас все получилось. Слушай, «Горестная жизнь плута», – она переложила заглавный лист, стала читать взволнованно: – «Земля была замусоренная, уродливая. Консервные банки, клочья газет, мотки проволоки валялись на ней. Между черными покосившимися столбами были протянуты веревки, на них висело серое белье. Старик в белой одежде вглядывался в панораму давних человеческих бедствий…»

Она читала неторопливо, с невольным творческим волнением. Сейчас ей казалось, что все это ею выношено, выстрадано, создано.

Подошел сосед, надавил на рычаг телефона.

– Ну вот, разъединил. Я же по делу говорю! – рассвирепел Бузыкин.

– И я по делу. У тебя резиновые сапоги есть?

– Какие сапоги? Зачем?

– Идем по грибы.

– Какие грибы?

Бузыкин начал набирать номер, но сосед остановил его.

– Погоди, Палыч. Человек жил, грибного леса не видел! Вернется – хоть будет что рассказать.

– Вы идите, а я не могу. У меня видишь что творится?

– Мы ненадолго, туда и обратно, всего и делов.

Появился несколько затуманенный выпитым Билл.

– Всего и делов, – сосредоточенно повторил он.

Они уже подружились. Они говорили на одном языке. Они предлагали войти в этот союз и Бузыкину. По-хорошему…

Они шли по лесу. Солнечные пятна струились по осенней листве. Сосед и англичанин были в ватниках и резиновых сапогах.

– Не тот лес, – веско сказал сосед. – На машинах понаехали, ханурики дешевые, все подмели.

– Что он сказал? – спросил Билл.

– Сленг, – пояснил Бузыкин. – Просторечие.

– Говорю тебе, Палыч, купи машину, – настаивал сосед.

– На какие шиши… Василий Игнатьич, поехали домой, ведь ясно уже, грибов нет.

– Сейчас поедем. Дай человеку с нашей природой ознакомиться. Нравится наша природа? – Он спросил это несколько даже грозно.

– Нравится, да, – радостно откликнулся англичанин. Натура Василия Игнатьича так и порывалась развернуться.

Он приглядывался к Биллу.

– Хотели бы отдохнуть пару деньков на свежем воздухе?

– Хочу, да.

– Могу устроить. Есть знакомый в санатории. Главный врач. Туберкулезный санаторий. Но это не опасно. Врачи же работают, ничего. Так вам на когда?

– Сейчас очень занят. Лучше следующий приезд.

– Тогда вы через Палыча сообщите. А ты, Палыч, хочешь, устрою? – без прежней уверенности спросил сосед.

– Не хочу.

– А зря, – успокоился тот.

Билл нашел гриб, показал.

– Гриб?

Сосед выкинул его.

– Поганка.

Они вышли на опушку. Дальше простиралось поле, речушка со старым мостом.

– Ну, все, лес кончился, – с облегчением сказал Бузыкин. – Поехали.

Сосед показал на голую пашню.

– Вот там роща будет, подосиновики должны быть, голову даю. Сейчас быстренько смотаемся и поедем.

Бузыкин остановился.

– Ну нет, вы как хотите, а я домой.

Сосед тоже остановился.

– Билл, ты хочешь домой?

– Не хочу.

– И я не хочу. Вот, Палыч, мы тебя не отпускаем.

– Что значит не отпускаем? Вы хотите собирать грибы? Вот и собирайте. А я не хочу, и все.

– Не хочешь – не собирай, так походи. Ты же в компании приехал?

Сосед зашагал дальше, через поле. Билл за ним.

– Василий Игнатьич, погоди! Куда это вы пошли? Я же сказал, что не пойду, а вы даже не реагируете, как будто меня здесь нет.

– Вот что, Палыч, – не оборачиваясь, сказал сосед. – Пришел в компании и уйдешь в компании.