С любовью, Лондон

— Или вы скажете мне, кто начал это безобразие, или все сегодня останетесь после уроков! — визжала она. — Я немедленно сообщу обо всём вашим родителям и тренеру! Не думайте, что вам сойдёт с рук подобное поведение!

— Не надо тренеру, — простонал кто-то из бройлеров.

— Только не родителям, — едва слышно произнес Лондон, смахивая с моей юбки прилипший рис. — Мне точно конец.

Вот именно в эту минуту меня и переклинило. Я не могла допустить, чтобы Лондона отправили в этот лагерь для трудных подростков, как и того, чтобы у Магуайра были проблемы с тренером в разгар футбольного сезона. Поэтому, недолго думая, я подняла руку, как меня учили в родной челябинской школе, и поймав на себе скептический взгляд завуча, решительно проговорила:

— Я – зачинщик драки, мисс Андерсон.

Но, стало понятно, что переклинило не одну меня, потому что Лондон тут же взял слово и заявил:

— Не слушайте ее, мисс Андерсон. Это я виноват.

— И я тоже, — сказал Магуайр.

— Про меня не забудьте, — беззаботно проговорила Олли, все еще пытаясь оттереть салфеткой пятно на джинсах.

Мисс Андерсон только успевала крутить головой и выслушивать очередное чистосердечное признание.

— Кто-нибудь ещё? — спросила она, когда желающие встрять по полной внезапно закончились.

— Видимо… я, — с кривой улыбкой пробормотал Том Уилсон, укомплектовав наш отряд самоубийц.

*Как оно?

** Главный герой книги «Над пропастью во ржи» Джерома Сэлинджера.

По следам Джека Лондона

Вся наша гоп-компания уже второй час отбывала наказание в кабинете для штрафников. Но я с радостью провела бы здесь неделю или две, если бы только не моя мама, которая выполняла сегодня роль надсмотрщика.

Сказать, как я неприятно удивилась, обнаружив ее за преподавательским столом школьного КПЗ – ничего не сказать. Но, учитывая то, что мама была учителем замены и довольно часто надзирала за школьными хулиганами, мне стоило винить лишь себя за собственную недальновидность. Блин гороховый! Надо было видеть ее лицо, когда наша отвязная пятерка под конвоем мисс Андерсон ввалилась в кабинет, чтобы понести суровое наказание в виде двухчасового сидения за партой!

В чем состоял педагогический эффект этой процедуры, для меня так и оставалось загадкой. Ведь максимум, что может заработать студент, систематически зависая здесь после уроков за ненадлежащее поведение, так это что-нибудь хроническое на свою пятую точку. Но судя по маминому взгляду, которым она то и дело наводила на всех ужас, меня ожидало что-то пострашнее геморроя.

Соглашусь, идею взять на себя всю вину за гастрономический треш, учиненный в столовке, было трудно назвать хорошей. Но, если я чему-то и понабралась у Лондона, так это необъяснимой потребности выгораживать друзей, пусть и ценой собственной репутации. И, судя по тому, что нас здесь было пятеро, не у одной меня сформировалась такая странная мания.

По истечению срока заключения, мы забрали свои мобильники с первой парты, которые у нас конфисковали на входе, и поспешили покинуть школьный обезьянник. Но, видимо, я плохо старалась, потому что мама успела меня окликнуть:

— Катя, подожди! — раздалось за моей спиной на русском.

Лондон обнадеживающе мне улыбнулся и стянул рюкзак с моего плеча. Мамин тон был настолько категоричным, что тут даже перевод не требовался.

— Иди, мы тебя ждём, — сказал он, сжимая мои пальцы.

Пропустив Тома Уилсона, я вернулась за порог и подошла к ней.

— Ты хоть понимаешь, что я сейчас чувствую? — мама с укором смотрела на меня. — Каково мне находиться здесь, за этим столом, — она с яростью ткнула указательным пальцем в столешницу, — пока моя собственная дочь отбывает наказание?! За драку!

— Мам…

— Что «мам»?! — она резко оборвала меня, и, склонившись, добавила более тихо и сдержанно, словно кто-то в этой школе обладал необходимым уровнем русского, чтобы понять наш разговор, — эта Андерсон итак меня терпеть не может с тех пор, как я устроилась сюда. Спасибо, дочь, удружила! Не дала спокойно до декрета доработать! Я же говорила, что мы обе на виду! Господи, какой позор! Не думала, что доживу когда-нибудь до того дня и скажу это, но… я очень разочарована твоим поведением, Катя! Очень!

— Мам… — я снова промямлила, пытаясь состряпать хоть какое-то оправдание.

— Все! Немедленно иди домой! И приведи себя в порядок! — она снова меня перебила, указав взглядом на мою заляпанную юбку. — Теперь ты под домашним арестом! Вечером поговорим! Мы с Риком будем поздно, у меня ещё приём у врача. По этому случаю, будь добра, приготовь нам ужин.

— Ладно, — пробубнила я.

Лондон и остальные встретили меня в коридоре смутным улыбками и сочувствующими взглядами. Я со скорбным видом нырнула под руку Лондона и, подняв к нему лицо, обреченно простонала:

— Кажется, мне конец. Она так разозлилась.

— Да, я видел ее взгляд. Сержант Фэллон просто божий одуванчик по сравнению с твоей мамой, — и это мало походило на слова утешения. — Неужели и ты такая будешь через двадцать лет?

— Ни за что! — уверенно произнесла я.

— Поживем – увидим, — загадочно сказал Лондон и поцеловал меня в макушку.

Я все еще думала, насколько был серьёзен парень, заявляя мне подробное, когда мы оказались на школьной парковке.

— Кэти, давайте поедем в кондитерскую, — предложила Олли, закидывая свой рюкзак на заднее сиденье черного парохода Магуайра, который рядом с тачкой Олли выглядел еще более внушительным. — Мне срочно нужно снять стресс.

Все вопросительно смотрели на меня, ожидая ответа.

— Извините, не могу. Мама сказала, чтобы я шла домой. Я под домашним арестом. И мне нужно готовить ужин.

— Отстой, — печально проговорила Олли, — ну и строгая она у тебя! Тебе не стоило вмешиваться, Кэти. Мы бы что-нибудь придумали.

— Ну, что сделано, то сделано, — ответила я, пожав плечами. — В любом случае, я первая начала швыряться едой, поэтому все справедливо.

— Да, это было круто! — мечтательно сказала Олли. — Но у меня все равно руки чешутся выдрать волосы Шейле. Надо что-то придумать им в отместку!

— Ты пока думай, — Лондон распахнул пассажирскую дверь, — а я отвезу Кейт домой.

Формально все так и было. Десять минут спустя Лондон заглушил мотор на обочине у дома Рика, но фактически я туда совершенно не торопилась, а парень не спешил меня никуда отпускать. Началось все с безобидного прощального поцелуя, который перерос в затяжной и страстный, а потом и вовсе сорвал нам обоим крышу.

— Поехали ко мне, — Лондон приник к моему лбу своим и на выдохе добавил, — пожалуйста.

Его рука все еще была на моей груди под блузкой, что только добавляло его словам опасной заманчивости.

— Зачем куда-то ехать? — сказала я, перебирая пальцами волосы на затылке парня. — Идем ко мне. Их не будет до позднего вечера.

— Ты уверена? — осторожно спросила он.

В моей голове гулял лёгкий бриз, и единственное, в чем я сейчас была уверена, так это в том, что не хочу никуда отпускать Лондона. В конце концов, мне тоже нужно было как-то снять стресс!

— Идем, — ответила, одергивая блузку. — Или мне нужно тебя уговаривать?

— Уговаривать? Кейт, ты сама не знаешь, что говоришь, — усмехнулся Лондон и, освободив руку, потянулся через меня, чтобы открыть дверь.