С риском для сердца

Томас спрыгнул с лошади, привязал ее и снял седло. София стояла поодаль, наблюдая за ним. Закончив возиться с лошадью, Томас повернулся и оглядел Софию с ног до головы:

— Чем ты занималась? Что-то ты не похожа на отдыхающую в купальнике.

Только теперь девушка сообразила, что не успела снять заляпанный комбинезон. Потом она вспомнила, что нужно навести порядок у сарая. Банка с краской и кисть все еще стоят около двери.

— У меня для тебя сюрприз, — сообщила она, едва сдерживая волнение.

София привела Томаса к сараю и показала свежевыкрашенные стены.

— Это ты покрасила?

Она кивнула:

— Я знала, что ты захочешь доделать сарай до приезда Марии и Карлоса. — Обнаружив, что Томас перестал улыбаться, София заволновалась. — Получилось некрасиво?

— Тебе не нужно было ничего делать, — отрезал он. — Я же сказал, что ты сегодня отдыхаешь у бассейна.

От этих слов у Софии упало настроение. Она мечтала сделать ему сюрприз! Грусть внезапно сменилась злостью. Она сердилась на Томаса за то, что он бросил ее одну, и на себя — за то, что она позволила ему это сделать.

София схватила банку с краской и стремительно двинулась вперед, но Томас преградил ей путь. Краска расплескалась и запачкала ее комбинезон.

София гордо отодвинула его руку.

— Я иду плавать, — заявила она. — Ты душка! Теперь я чувствую себя совершенно бесполезной. Я хотела закончить работу, которую мы начали на днях. Ведь у тебя не было на это времени. И что я получаю взамен? Ты даже не сказал мне спасибо!

Томас снял шляпу, провел рукой по кудрявым волосам. София заметила на его щеке грязь. Она сделала глубокий вдох, с трудом сдерживая эмоции.

«Это совсем не сексуально, совсем не сексуально», — убеждала она себя.

Она вошла в сарай, собираясь помыть кисть и поставить банку с краской на место.

О, как она рада, что Родригесы вернутся сегодня. Наконец-то она сможет поговорить с людьми более адекватными и спокойными.

— София! — Томас подошел к ней. Но она не стала оборачиваться, оскорбленная его несправедливостью. — София, подожди!

Она остановилась на долю секунды, потом, опомнившись, зашагала прочь.

Томас не собирался за ней бегать.

— Ты бешеная! — прокричал он ей вслед.

Эти слова заставили ее повернуться.

— На себя посмотри!

Томас уже жалел, что сорвался и наговорил лишнего. Если бы вчера им ничто не помешало, они бы точно занялись любовью. Одна лишь мысль об этом угнетала его. Хорошо, что ничего не случилось — это было бы огромной ошибкой.

Правда, сегодня София воспринимает в штыки любое его слово. Интересно, она злится на него из-за вчерашнего или по какому-то другому поводу? «Лучше повеситься, чем спрашивать ее об этом», — вздохнул Томас.

— Пойми, ты гостья, — тем не менее не отступал он. — Тебе совсем не обязательно было это делать.

— А разве это не рабочее ранчо? Разве не ты говорил мне, что главной особенностью здешнего отдыха является совместный труд?

— Да, но…

— Я не справилась с работой?

— Справилась, но…

— Но что?

Его терпению приходил конец. День был довольно утомительным и жарким. Томас пытался не думать о Софии, но, как ни старался, ничего не получилось.

— Слушай, я не ожидал, что ты покрасишь сарай второй раз. Кстати, это не твоя работа, а моя.

— Могу я расценивать твои слова как благодарность?

Его чувства были весьма противоречивыми: то он хотел поцеловать Софию, то был готов прибить ее.

— Спасибо. Сарай выглядит безупречно.

София была вне себя от ярости. Томас еще никогда не видел ее такой красивой, хотя она была в рабочем комбинезоне.

— А как же первая покраска сарая? Или это тоже была не моя работа?

Томас попался. София прекрасно понимала, почему он заставил ее красить сарай. На ранчо приехала избалованная городская девица, и он решил поставить ее на место.

— Я просто испытывал тебя, о чем, если честно, жалею. Я думал, мы это уже проехали.

Она погрозила ему пальцем:

— Ах вот оно что! Почему же ты сегодня промывал мне мозги тем, что нужно и что не нужно делать? Я взрослый человек и сама все решаю. Так что ты со своими приказами…

— Могу идти куда подальше?

На губах Софии заиграла улыбка, хотя она всячески старалась это скрыть.

— Я не совсем это имела в виду.

— Ты грозишь пальцем совсем как Мария.

— Почему мы постоянно воюем?

— Ну, не постоянно.

Томас отдавал себе отчет в том, что они оба думают совсем о другом — об их поцелуе.

София засунула руки в карманы комбинезона.

— Ты был очень занят, — наконец сказала она. — Так что извини за то, что пыталась помочь. Я очень хотела сделать тебе приятное, Томас! И тут выпал такой шанс. Думаешь, я не вижу, как много ты работаешь?

— Спасибо. Конечно, я благодарен тебе за это, но все-таки чувствую себя виноватым.

— Почему?

— Потому что… — начал Томас. Он подошел к Софии и забрал у нее банку с краской. — Потому что это я должен был закончить покраску сарая. Ты права. У тебя отпуск. Я не имею права загружать тебя работой. И я бы не поступил так, если бы не…

— Что?

— Если бы мне не понравилось проводить время с тобой. Может, перестанем ругаться?

— Так проще, — бросила она.

— Проще? — Томас оставил кисточку отмокать в раковине. — Я ценю твою помощь больше, чем ты думаешь, — признался он. — И Карлос с Марией будут тебе благодарны, особенно Мария. Она все никак не оправится после пожара и мечтает, чтобы все было как раньше. Я вообще-то ради нее стараюсь. Ранчо стало даже лучше, чем прежде. Но я чувствую себя отвратительно из-за того, что заставил тебя выполнять грязную работу.

— Ты вовсе не заставлял. Я сидела у бассейна, мне было дико скучно, и я решила покрасить сарай.

Ее застенчивость и робость убивали его.

— Я сделала это для тебя.

Для него?! Томас растерялся. Боже, меньше всего он хотел, чтобы София влюбилась в него. Им нельзя заходить слишком далеко. Но он не мог отвергнуть ее.

София стала как-то иначе смотреть на него. Это все поменяло. Томас воспринимал происходящее как освобождение из плена, взлет, но одновременно чувствовал себя пойманным в сети.