S-T-I-K-S. Окаянный

– Да как не быть, - Шумахер, наконец, откашлялся.
– Не понял, что сейчас за аббревиатуру ты назвал, но Рассея-матушка в большинстве слоёв реальности ой как широка. Конкретный такой процент от площади земли. Мне как-то один приятель рассказывал, что знал человека, собственными глазами видевшего стандартный кластер с чешским городком. Может, где-то далеко-далеко отсюда и пиндосы с неграми прилетают, кто знает.

– Ага, а внешники у них - русские, - гыгыкнул Шифер, но шутку никто не поддержал.

– Не надо так, - покачал головой я.
– Не в нашем это менталитете.

– Ну, на счёт этого я поспорю, - не согласился Шумахер.
– Вспомни хотя бы муров, патриотище ты наш. А что касается самих внешников - уверен, что большая часть населения их миров и знать не знает, что такое Стикс. Тут, в основном, всякие «частники» и прочие солдаты удачи обретаются, пусть и не без благословения правящей верхушки. А рядовому налогоплательщику такие шокирующие подробности знать не положено - его только результат в виде чудодейственных препаратов волнует.

– Пожалуй, ты прав, - поразмыслив, согласился я.

Азиат опорожнил ёмкость и оглушительно рыгнул.

– Нормас, браток, главное в себе не держать, - похлопал его по плечу Шифер, так же покончивший с выпивкой.
– Ну чё, не прощаемся мужики, до вечера. А ты Змей, подумай насчёт моего предложения.

– Если только мне ампутируют половину мозга, - покачал я головой, поднимаясь.
– Пошли, Шум.

Поддерживая говорливого товарища за плечо, я завёл его внутрь до стойки портье, являвшегося здесь по совместительству барменом.

– Чего изволите?
– быстро спросил он, оценив благодушно-размякшее состояние Шумахера.
– Выпивка, спек, девочки?

– Во!
– азиат оттопырил кверху большой палец.
– Именно в такой последовательности!

Я сдавленно застонал, оттаскивая его подальше от стойки.

– Шум, сейчас не до развлечений!

– Ты сбрендил?
– обиженно спросил он.
– Мы тебя похоронили практически, разве что поминать не стали, на всякий... И тут ты вдруг откуда ни возьмись воскрешаешься! Как ты нас вообще нашел, бляха-муха?!

– Друзья помогли, - уклончиво ответил я, толкая упирающегося гуляку к лестнице.
– Какой этаж?

– Я думал, мы - твои друзья, - горестно вздохнул Шумахер.
– А ты всё темнишь... Ладно, мож тебе Сыч мозги-то вправит. Давай на третий.

Последняя выпитая кружка для него была явно лишней, да и душно здесь оказалась, как я и предполагал. Кое-как, отдыхая каждый пролёт, мы добрались до номера, ещё дольше азиат возился с ключом от него, упорно не желая отдавать его мне. В итоге дверь распахнулась без его участия, и на пороге возник недовольный Сыч, поблёскивая в полумраке светлой радужкой глаз.

– Грёбаный ты алкаш, с утра уже на...

Он замер, разглядев, наконец, меня.

– Здравствуй, Сыч, впусти нас пожалуйста, - спокойно произнёс я.
– Этот гуляка слишком тяжёлый для меня, уже плечо от него онемело.

Фыркнув, здоровяк посторонился, после чего зачем-то выглянул в коридор, осмотрелся и захлопнул дверь, щёлкнув замком.

– Ну, привет, Полоз, - обронил он, протопав за нами в единственную жилую комнату, где стояло в рядок четыре узкие деревянные кровати.

– Клади его на шконку, пусть отлежится.

– Я в порядке!
– протестующе заявил азиат.

– Захлопнись, - веско посоветовал Сыч.
– Хочешь участвовать в разговоре - лежи и слушай. А нет - спи. А если тебя снова начнёт полоскать - лучше заранее ползи к очку, иначе я потом тобой же и вытру. Всё понял?

– За что я только тебя терплю...

– Будем считать, что это «да».

Бывший сокамерник присел на табурет, жалобно заскрипевший от его немалого веса, и кивнул в сторону такого же, стоявшего в углу.

– Увы, кресел тут нет,

– Ничего, - я устроился напротив него.
– Помнится, раньше мы обретались куда в худших условиях.

От этих слов здоровяк скривился, как от зубной боли. Проживание на воле сказалось на нём благотворно - цвет кожи приобрёл более здоровый оттенок, осанка выпрямилась. От густой богатырской бороды он зачем-то оставил одну эспаньолку, которая тем не мене, была ему к лицу. Одежда у него, как и у Шумахера оказалась не самого лучшего качества, и явно с чужого плеча, но всё-таки лучше оранжевой больничной пижамы.

– Ты ещё старину Похера, вспомни... Тоже мне, ностальгия.

– Ты думаешь, он жив?

– Мне без разницы, - пожал он могучими плечами.
– Главное, что мы здесь. Знаешь, не ожидал тебя увидеть, хотя своего присутствия мы не скрывали. Насколько я слышал, других выживших пока не нашли.

– Вы действительно первые, - подтвердил я.
– Возможно, кто-то ещё скитается по лесам.

– Но не ты, - задумчиво обронил Сыч.
– Расскажешь, зачем пришёл?

Такой простой с виду вопрос поставил меня в тупик.

– Если честно, я и сам не знаю. Наверное, хотел просто вас увидеть, хотя и шанс, что это окажетесь именно вы, был мизерный.

– Не так уж и маленький - нас семеро вернулось, - медленно проговорил здоровяк.
– Четверых ты знаешь, ещё троих подобрали по дороге, у них колымага поломалась после очереди из пулемёта. Кто тот обстрел пережил, драпали на уже на своих двоих.

– Кстати, а что с вертолётом?
– вспомнил я давно мучивший меня вопрос.
– Он нас преследовал?

– Куда там, - хмыкнул Сыч.
– Ему элита бревном поперёк кабины заехала, как грёбаный олимпийский метатель копья. Вторая птичка тут же упорхнула ближе к Ферме, а там уже мы леса достигли.

– Так вертолет был не один?
– удивился я.
– Вот это нам повезло...

– Ни хера не так - отрезал здоровяк.
– Тебе вообще весь этот момент не кажется странным?

– В смысле?

– Ну ты даёшь, Полоз, - покачал он головой.
– Ладно, вот этот убийца спиртного в стройбате сортиры офицерам строил, но ты-то явно где-то служил!

– Боевого опыта у меня кот наплакал, - честно признался я.
– В вооруженных конфликтах участвовать не довелось, а в армии, в основном, с винтовкой бегал, зверя стрелял для столовки, благо места были глухие.