Сад чёрной розы

— На теле первой убитой девушки обнаружено лекарственное средство, которое принимают астматики. Похоже, кто-то воспользовался ингалятором, но у жертвы ни астмы, ни приступов удушья не отмечалось. Получается…

— Это мог быть убийца, — закончил Алан. — Мою медицинскую карту тоже затребуете?

— В обязательном порядке, — кивнул майор, тяжело поднимаясь из кресла. — Ничего личного, мы обязаны всё проверить. Но чистосердечное признание, как вы помните, смягчает вину и существенно влияет на наказание, так что если хотите о чём-то поведать…

Мы не хотели. Он вздохнул и закончил:

— Позвоните, если передумаете. А пока не покидайте посёлок. Оба!

Это было сказано приказным тоном — никаких «пожалуйста» или «будьте любезны».

Когда они ушли, я вспомнила об обещании лейтенанта проверить распечатку звонков Алана. Что будет, если выйдут на Громова? Нет, «оборотень», конечно, выкрутится, но мало ли!

— Ты зря недооцениваешь нашего коварного наёмника, — развеял сомнения Войнич. — Для неофициальных дел у него и номер неофициальный. Зарегистрирован на какую-то знакомую. Она всегда готова подтвердить, что звонили именно ей.

— Что скажешь об убийце-астматике? Насколько это реально?

Алан устало взъерошил волосы.

— Не знаю, что думать. Слишком устал. Когда приедет бабушка?

— В восемь вечера. Время есть, отсыпайся пока.

Алан охотно согласился, раздвинул диван в гостиной и со вздохом устроился на нём. У меня сложилось впечатление, что чемпион просто не хочет обсуждать встречу с Ерёменко и в особенности дикую версию о его причастности к убийству.

— Ты тоже ложись, нужно выспаться, — он подвинулся, освобождая место.

— Прямо здесь?

— Да, прямо здесь. Хочу быть уверен, что ты не умчишься снова кого-нибудь спасать, пока сплю, — проворчал Войнич.

— Может, тогда лучше привяжешь? — хмыкнула, протягивая ему свой пояс от халата.

— А это уже твои сексуальные фантазии? — насмешливо поддел спортсмен, отомстив за прежнюю шутку. — А говорила, БДСМ не любишь!

Увы, контроль утерян безвозвратно. Он действительно больше не реагировал на мои выпады, ещё и острить пытался. А если так:

— Не люблю, но можно попробовать наоборот: я могла бы связать тебя. Думаю, это мне понравится! А может быть и тебе тоже.

Войнич комментарий не оценил, зевнул и сонно пробормотал:

— Ложись, соблазнительница, обойдёмся без крайних мер. Просто пообещай никуда без меня не выходить и не поддаваться героическим порывам.

— Не выйду. А порывы — это больше по твоей части. Ты такой непостоянный.

— Я - непостоянный?! — от удивления, начавший было дремать спортсмен, проснулся. — С чего ты взяла?

— С того, что летом обещал ненавидеть меня вечно, а теперь вон завтраки готовишь и ни на шаг от себя не отпускаешь. Всё-таки влюбился, да?

Вообще-то это тоже была шутка. Последняя, так сказать, контрольная. Но эффект она произвела неожиданный. Алан с растерянным видом принял сидячее положение и, глядя в сторону, неохотно проворчал:

— Ты же сама выспаться предложила, а теперь допрос устраиваешь. Ладно, чтобы между нами не было недомолвок и двусмысленностей, объясняю: влюбился — это сильно сказано, но ты мне нравишься. Отрицать очевидное бессмысленно перед твоими-то способностями. И не смотри на меня, как Кутузов на Наполеона. Это не признание и не предложение — просто констатация факта, — торопливо добавил он, заметив выражение моего лица.

На нём, подозреваю, застыло нечто посильнее удивления.

— А ты не знала? Тоже мне экстрасенс, — Алан постарался скрыть неловкость за упрёком.

Я машинально парировала:

— Я, если помнишь, считываю только сильные эмоции. Из них у тебя преобладают злость и ненависть. Всё остальное как-то слабо выражено. Значит, там ничего серьёзного!

— Я так и сказал, — кивнул он, избегая моего взгляда. — Просто симпатия. Не беспокойся, ни на что кроме твоей безопасности не претендую. А теперь, если мы, наконец, всё прояснили давай поспим.

Он снова лёг, закинув руки за голову, и закрыл глаза. А я, потрясённая, ещё долго стояла рядом, ожидая, что вот сейчас он засмеётся и выдаст что-нибудь вроде «Ага, повелась! Не только ты можешь вгонять людей в ступор!». Не дождалась.

Глава 18

Алан уснул. Я вернулась в свою комнату и попыталась последовать его примеру, но сон не шёл. Обдумать полученную от Ерёменко информацию тоже не получалось. Слова Войнича, прозвучавшие как гром среди ясного неба, упорно не хотели забываться и вытесняли все остальные более продуктивные мысли.

Ещё больше смущала собственная реакция на них. Пылающие щёки, смятение и чуть ли не паника — это что-то новое. Меня, познавшую фактически все тайны человеческих отношений (пусть и через эмоции других людей), сложно застать врасплох. Я привыкла препарировать и раскладывать по полочкам чужие чувства, а свои со временем научилась подавлять и загонять куда-то очень глубоко. В моей ситуации так было проще. Иногда они, конечно, прорывались наружу в минуты сильных эмоциональных потрясений, вроде появления Игрока, но в целом поддавались контролю. Тогда откуда эта паническая атака на ровном месте? Чего мне бояться? Неловкости в наших и без того непростых отношениях или неотвратимости дальнейшего объяснения?

А может быть, это всё-таки была шутка?! Хотелось надеяться! Я в принципе могла проверить это прямо сейчас. Достаточно «просканировать» спящего спортсмена. Он ведь сам однажды предложил выяснить таким образом всё, что меня интересует. Но не хотелось пользоваться его бессознательным состоянием, да и перспектива получить подтверждение прозвучавшему признанию не вдохновляла. Хотя в какой-то степени это, пожалуй, было бы приятно.

Последняя мысль смутила ещё больше. Я окончательно запуталась и усилием воли заставила себя не думать о случившемся. Просто лежала, сконцентрировавшись на дыхании как во время медитации, и через полчаса, наконец, провалилась в беспокойный сон без сновидений.

Проснулась, когда за окном стемнело. Вскочила, испугавшись, что опаздываю, но настенные часы показывали половину седьмого. Выглянула в гостиную — диван пустовал, из кухни доносились уже привычные звуки, наверное, Алан хозяйничал.

От этой мысли стало неловко, а ведь раньше его кулинарная инициатива воспринималась естественно. Удивительно, как несколько слов способны усложнить жизнь!

Я глубоко вздохнула, отгоняя сомнения. Ничего не случилось и не изменилось. Нужно всего лишь прояснить ситуацию, чтобы действительно избавиться от недомолвок. Тщательно причесала растрепавшиеся волосы, поправила одежду и отправилась на кухню. Войнич готовил незатейливый ужин из того, что смог найти.