Сад нераскрывшихся цветов

Я подхватил добрую половину стопки и с гордым видом двинулся вперед. Мне казалось, что моей спутнице не очень нравится то, что я иду рядом. С другой стороны, я не смог отказать себе в соблазне обернуться и вновь взглянуть на нее -- без грамма косметики и с такой прической она казалась мне естественнее и мягче, только девушка извечно клонила голову вниз, будто боясь, что я коснусь ее взглядом.

– - Не смотри, -- Леона скривила губы и, гневливо выдохнув, отвернулась.

"Ну прямо как Дарси", -- мысленно усмехнулся я и продолжил путь. Отчего-то я отделял эту одноклассницу ото всех остальных: она никогда не смеялась надо мной, редко с энтузиазмом занималась общественными делами, извечно была серьезна и замкнута. Сперва мне казалось, что ее просто разъела гордыня, но чем ближе я узнавал Леону, тем чаще понимал, что это не так. В ней было что-то иное, странное, она была как разобранный пазл. Ох, и везет же мне на сложных людей.

Мы почти дошли до здания библиотеки, как прямо перед нами резко загорелся фонарь -- стемнело уже около часа назад, а его, видимо, совсем позабыли включить вовремя. Инстинктивно я обернулся в сторону своей спутницы, а та застыла, испуганно глядя на меня. Внезапный порыв ветра отбросил волосы девушки, и тут я заметил, что прямо на ее скуле красуется светло-лиловое пятно. Леона поспешила вновь закрыться волосами и сделать вид, что последних десяти секунд вовсе никогда не было в наших жизнях.

– - Ты испачкалась... кажется, -- проронил я, пальцем указав на щеку девушки. Та недовольно сдвинула брови и потерла кожу, но грязь и не думала оттираться.

– - Пошли, -- раздраженно выпалила Леона, всего несколькими шагами сравнявшись со мной. И тут мне выпала возможность разглядеть пятно поближе, и удержаться я не смог:

– - Это синяк, Лео.

– - Синяк?
– - поинтересовалась девушка без удивления. Тут же она изменилась в лице -- как-то смутилась и отстранилась от меня.
– - Наверное, ударилась во сне о кровать.

Слова прозвучали неуверенно.

– - Ладно, -- пожал плечами я. Вообще, ввязываться в чужие дела я не любил, но уже упоминал, что, будучи человеком чести, не мог не предложить помощь. Я не был полностью уверен, но мне казалось, что Леона ударилась не во сне и не об кровать. Да и вообще, ударилась не сама.
– - Если тебя что-то тревожит, то можешь рассказать это мне.

– - Еще чего, -- через зубы выпалила девушка и, обогнав меня, нырнула в двери библиотеки. Я вздохнул и обернулся, невзначай издалека взглянув на сад. Припорошенный снегом, он был точно тем местом, куда ступила нога маленькой Люси, шагнувшей в Нарнию.

После того как я помог Леоне донести книги, она выпалила сухое спасибо, вновь прикрылась волосами и развернулась в сторону мощеной аллейки. Но прежде чем отойти далеко, девушка обернулась и, явно собравшись с силами (кому, как не мне, неуверенному в себе человеку, не заметить этого напряжения), крикнула:

– - Я хотела бы кое-что отдать тебе!

– - Что?
– - крикнул я, ладонью сделав козырек от яркого света фонаря. Леона в тот момент казалась мне маленькой черной фигуркой, словно шахматной ладьей. Она помялась, а затем резко выдала:

– - Твое чувство собственного достоинства.

Я потупил взгляд к земле и досчитал до трех, а когда вновь поднял голову, то увидел лишь извилистую цепь следов, и вновь эта черная ладья, бегом направляющаяся к зданию общежития. Я не уверен, но мне казалось, Леона не сказала того, что на самом деле планировала. Хотя, скорее всего, мне лишь хотелось так думать. Я еще немного потоптался на улице, дошел до автомата с едой и за фунт, который завалялся в кармане, купил разноцветные жевательные конфеты. Еще в тот вечер я заметил, что мне нравилось ходить по чужим следам. При этом я думал, что кто-то решит, что мои собственные следы оборвались и с их обладателем случилось что-то загадочное. Конечно, я знал, что мало кто обращает внимание на такую мелочь, как следы от подошв, и уж тем более крупные хлопья снега к утру все заметут, но эти идеи казались мне интересными. По крайней мере, я всячески оттягивал размышления о том, ради чего вышел подышать свежим воздухом. Так я не заметил, как дошел до общежития. Тогда я закинул очередную конфету в рот и двинулся в комнату, тщательно отряхнув свои ботинки.

Через минуту я ощутил металл дверной ручки собственной комнаты. Нет, не собственной. Увы, я жил не один -- у меня был самый "завидный" сосед во всем общежитии. Я давно заметил, что зачастую, проходя мимо нашей комнаты, ученики перешептывались и показывали пальцем, будто это была вовсе не двести пятьдесят третья, а знаменитая Даунинг-стрит, 10. Деликатно постучав три раза и не получив отклика, я отворил дверь и переступил порог. В тот же миг я погрузился в полную тьму, и меня слегка напугал приказной голос: "Не включай свет!". Приглядевшись, я заметил Арлена, лежащего, словно труп, на светлом мягком ковре. К слову, тот самый ковер, на который я обратил внимание еще когда парень жил в другой комнате, принадлежал именно Дарси и переехал сюда вместе со своим хозяином. Я вообще уже привык ко всему странному, поэтому перестал удивляться: юноша лежал посреди комнаты в полной темноте, взглядом сверля потолок. Молчал. Молчал и глядел. На секунду я засомневался, не поехала ли у моего соседа крыша, но, вздохнув и внезапно отыскав во всем этом прелесть, я решил не придавать значения. Пусть все будет так, как это должно быть. Сбросив куртку и обувь, по мягкому ворсу я прошел на середину комнаты и опустился рядом с Арленом. Тот слепил веки, даже не взглянув на меня. Тогда я вытянулся рядом и тоже решил посвятить себя странному занятию. Все происходящее напоминало мне кино в стиле арт-хаус: вдвоем мы валялись на полу, а потолок был нашим звездным небом. Возможно, во всем можно было бы найти скрытый смысл, в каждом нашем действии -- аллегорию, а в каждой вещи -- символ. Но нам было хорошо и так -- просто лежать рядом, молчать и смотреть в темноту. Хотя через несколько минут я не выдержал:

– - Хочешь конфету?

– - Какую?
– - Дарси лениво разлепил веки и перевел взгляд с потолка в мою сторону. Я поспешно залез в карман и продемонстрировал мятый пакетик. Парень, по-моему, даже не разглядел обертку и, махнув рукой, заявил.
– - Давай.

– - Сможешь угадать, с чем она?

Я вложил в ладонь Арлена конфету алого цвета. В момент съев ее, он серьезно ответил:

– - Малина.

– - А вот эта с чем? Угадаешь?

– - Лимон.

– - Точно-точно, -- засмеялся я.
– - Ну а вот эта?

Юноша повторил свои предыдущие действия и, хмыкнув, заявил:

– - Со вкусом красителя и консерванта.

– - Да ну тебя, -- беззлобно произнес я, улыбнувшись.

В тот момент я тоже положил в рот конфету и вновь устремил взгляд в потолок.

Я глядел в бездну. А бездна глядела в меня.

Примечания:

 Кэти-Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер -- главное действующее лицо романа Маргарет Митчелл "Унесённые ветром".

^2 Бой-бэнд или бойбэнд (англ. boy band или boyband; букв. "мальчишечья группа") обычно определяется как вокальная поп-группа, состоящая из юношей привлекательной внешности.

Ё Ахилл и Патрокл -- в "Илиаде" Гомера - преданные друзья. Гомер не говорит прямо, что Ахилл и Патрокл были любовниками. Однако их отношения друг к другу больше похожи на влюбленность, чем на спокойную дружбу.

Глава 15

Снег завораживал меня. Особенно красивыми, изящными снежинки казались из окна нашей с Арленом комнаты: подсвеченный фонарем, снегопад становился поистине сказочным, и я уже чувствовал дух приближающегося Рождества. Будучи ребенком, я был рад зиме не меньше, чем сейчас. Выбегал с расстегнутой курткой, стоило лишь наутро завидеть сугробы, лепил зверей из снега, а потом неделю лежал в кровати с простудой и пил травяной чай, который мне варила Нора. Такие воспоминания были светом в моей душе, но и они же заставляли грустить. Только подумать: мне никогда не будет семи, десяти и даже четырнадцати лет. Время не стоит на месте, и, когда в шестнадцать ты оглядываешься в прошлое, кажется, что за тобою по кирпичикам рушится мост, огромный мост. Я знал, что боюсь взрослеть, что-то менять в своей жизни, а в последнее время это приходилось делать слишком часто. Скоро я стану на год старше, и тогда за мной рухнет еще один пласт моего моста. Ни шагу назад. Прошлого не исправить.