Садовое товарищество "Металлург"

– С трудом, – говорю честно, – и… как?

– Да сожгли их к ебеням! – Залихватский взмах рукой, – Айрис сразу в Академию рванул, какую-то Жёлтую тревогу… В общем, опомниться не успели, а весь Посад оцеплен. Прошерстили… ты не представляешь, Саш! Лет на пять теперь безопасное местечко!

– А раньше-то?

– Раньше? – Пашка оглянулся назад.

– До поры на трущобы сквозь пальцы смотрят, – Вышел вперёд Айрис, – молодняку нужна видимость запретности. Что-то вроде прививок для молодежи, в первую очередь студенческой. Провести через черноту, показать грязь… прививка.

Кручу головой, но наёмник понимает:

– Нужно, Сашша. Для Мемеля такое соседство не во благо, а Академии нужно. Нельзя молодёжь в вате держать, тем более магов. Черноту показать, в грязь окунуть, в безнадёгу… хуже иначе будет, Сашша. Не сразу, зато много хуже. Показать – что такое настоящая грязь, к чему могут привести наркотики… понимаешь?

– Понимаешь, – соглашаюсь тоскливо, – студенты не из магов в большинстве своём из правящего класса, им излишняя наивность и противопоказана.

– Правящего класса? А, понял. Да. Для магов тоже важно – в людях научиться разбираться, ну и… отсеять тех, кому грязь по душе. Иначе…

– Да понял, понял. Безумные экспериментаторы и Чёрные Властелины чтоб не выросли. Только обязательно до такого доводить было?

Айрис пожал плечами… ну действительно – наёмник, пусть даже сто раз бывалый, и ректорат… небо и земля!

– Половину Посада уничтожили, – без тени сострадания говорит Пашка, – народищу пожгли… жуть! Правда, нас теперь там не любят…

– Лишь бы боялись! А… девчонка где?

– Эйлин? Оклемалась и знаешь… кажется мне, что у нас пополнение.

– Сашша! – В комнату влетел енот, сходу запрыгнув на кровать, – живой! Мы теперь семья! Ты енот, я енот! Да?

– Да, – соглашаюсь осторожно, нутром чуя подвох.

Фонтан радостных эмоций обрушился на меня.

– Семья! – радостно объявила девчонка, плюхаясь рядом на одеяло, – вместе. Ты мужчина, я женщина, мы не родственники и мы семья!

– Ой ё… Хотя…

… появилось ощущение чего-то правильного. А почему бы и нет?

Глава 6

Допив вино, кицунэ смял золотой кубок и кинул его в стену, украшенную мозаикой из полудрагоценных камней в лучших традициях соцреализма.

– Ненавижу! – Прошипел едва ли не на партселанге, вцепившись в подлокотники кресла, – А так всё хорошо начиналось! Балы, красавицы… твари! Ненавижу!

Напуганные ближники, заслышав рык Владислава Рудольфовича, обходили стороной его покои, опасаясь попасть под горячую руку. Мало их осталось, ближников…

Строительство фортов оторвало самых сильных, самых амбициозных вассалов, получивших возможность основать собственные баронства. Потенциальные вилланы, начавшие было перебираться под руку сильного вождя, рассосались, как и не было.

Одни соблазнились централизованной программой переселения, организованной правительством Острова, теперь уже безопасной! Другие принесли оммаж новым баронам, став доверенными слугами, дружинниками, управляющими и вилланами… Не де-юре, но де-факто.

Новоявленные вассалы считали себя лично свободными людьми, и назови их вилланом, могли и ответить – как привыкли ещё в молодости, кулаком в морду! Невзирая на последствия.

В ход шли такие понятия, как работник и работодатель, договор аренды… и это бесило!

– Всё должно быть иначе, – мрачно подумал Соколов, – Я должен был стать главным, я! Царство, королевство, империя, княжество… но не эта чёртова республика! Сперва арендаторами, а через пару-тройку десятилетий и вилланами стали бы. Никуда бы не делись!

– Потихонечку, полегонечку… подо мной бароны ходили бы! Бароны, рыцари, пажи, двор… вилланы и слуги сами-собой появились бы. Да так, что за честь считали бы служить… мне! Как же невовремя эти речники появились, как невовремя…

Соколов осознавал, что проиграл окончательно и бесповоротно. В республиканском правительстве места для кицунэ нет, и не будет – никогда! Его удел – оставаться мелким феодалом, и то лишь потому, что слабых духом подавляла его Сила, заставляя верить безоговорочно, искать одобрения, идти под руку сильного вождя.

Слабые духом и те, кто не способен жить самостоятельно, но очень хочет быть крупной рыбёшкой, пусть даже и в мелкой лужице.

– Надсмотрщики и вертухаи, – осклабился кицунэ и вытер раздражённо выступившую в уголке рта слюну, – да… с этими людьми империю не построить. А как бы хорошо…

Соколов закрыл глаза и начал грезить, представляя себе прекрасный, продуманный до мельчайших деталей мир, в котором всё творилось бы по слову его! Мир, в котором он милостиво правит… да, он был бы хорошим господином! Суровым, но справедливым!

В воображении вставали прекрасные дворцы… немного, всего полдюжины! Ну, может быть, ещё охотничьи… и у любовниц, это святое. О нет, никакого гарема! Двор, как у Людовика Четырнадцатого, и женщины, стремящиеся попасть в постель к повелителю, считающие это честью и высшим достижением.

– Государство, это я… – с тоской произнёс кицунэ и нехотя открыл глаза, снова видя перед собой убогую действительность, – не вышло, чёрт возьми!

Наливаясь гневом, Соколов вспоминал свои действия, перебирая цепочку событий. Всё, всё он сделал правильно! Это народ такой… неправильный достался. Точно!

Возбуждённо вскочив, кицунэ принялся расхаживать по малой трапезной.

– С чего я зациклился на этих… быдло, демократию им подавай, республиканцам! Пороть, пороть и вешать! Нормальные люди оценили бы управленческие таланты кицунэ, Силу и воинские умения… неблагодарные!

– Так то нормальные, а не… эти. Может, стоит просто найти других… подданных? А что?! По своей Силе я уже могу претендовать на звание графа, да с сопутствующими землями и привилегиями. Потом и повыше… ничего, торопиться некуда, жизнь у меня теперь долгая.

– Главное, найти нормальное… царство? Или может быть, империю? Или напротив, попытаться организовать из разрозненных баронств сильное государство?

Прервав размышления, он уселся в кресло и дёрнул за верёвку колокольчика, ведущую за дверь. Пару секунд спустя слуга-драконид робко заглянул, готовый уворачиваться от брошенного предмета утвари.

– Управляющего зови, морда! – И добавил непонятно, – главное, найти свою империю!

* * *

– … значит, гильдии эти, тормоз прогресса? – Упорно докапывается Петриашвили по дороге к полигону.