Садовое товарищество "Металлург"

– На выходе получается маг, для которого учитель как минимум второй отец?

– В точку. Нет, я не говорю, что прям все кланы такие… эсэсовские, но тут от основателя зависит многое. Одному важнее благополучие потомков, а второго аж трясёт, как хочется стать Основателем. Или отомстить кому. Всякое бывает. Ну и начинают промывать детям мозги, да с ментальными техниками. Вот и… получается, одни психи воспроизводят других психов и считают это само собой разумеющимся.

– Жесть, – чуточку неверяще протянул друг. Убеждать не стал… успеется.

– Жесть как есть, – соглашаюсь, – но своя сермяжная правда у клановых есть, и не только в лозунге «Всё для Рода!» Знаешь небось уже, как маги выгорают и гибнут, пытаясь сперва нащупать магию, а потом настроить её под себя, под свои возможности?

– Слыхал… – протянул Пашка, задумчиво, явно пересматривая отношение к рассказам Лисовина. Как-то не пришёлся по душе моему другу этот Илья… Впрочем, лисы часто страдают излишней хитрожопостью, отчего и огребают. Проблемы с доверием, понимаешь ли.

– Ну вот… если с этой стороны смотреть, так попытка натянуть сову на глобус, то бишь подтянуть энергетику детей до некоего кланового стандарта, смотрится несколько иначе.

– Пожалуй… риск погибнуть всё равно больше, чем при стандартном академическом образовании, зато детёныш гарантированно доберётся до более-менее высокого уровня… Я правильно понимаю?

– Правильно. А насколько выше, насколько лучше… у каждого клана свои наработки и своя статистика. Некоторые вовсе людоедские – посмотришь, так у мужиков по две-три жены и куча наложниц, а взрослых детей на выходе – пшик. Вот и считай, какая там статистика смертности может быть. Хотя с другой стороны, некоторые и на усыновление в другие кланы неправильных детишек отдают. Но это вовсе уж закрытая информация, тут врать не буду.

– Слухи, слухи и ещё раз слухи, – усмешливо подытожил Пашка.

– Угу. Я в своё время плевался, когда геральдику учить пришлось, а сейчас ничего, понимаю зачем. По гербу много о клане понять можно, картинки от балды рисовать не принято. Клановые гербы, гильдейские, личные… глянешь так порой на человека и понимаешь, как примерно себя с ним вести. Ладно, хорош обо мне! Что у вас нового?

– Нового? – Петриашвили поднял глаза наверх, – да много всякого. Зданий на Острове прибавилось… ну да ты и сам понимаешь. Вообще строим много – акведуки к горным ручьям подвели – больше десятка уже. Они у нас заодно дорогами служат, так что чуть ли не к каждому захудалому хутору проложены.

– Цверги? – Задаю наводящий вопрос, видя, что Пашка замялся и не знает, какие новости выкладывать первыми.

– Процветают. Несколько отдельно, правда. Ну да они при тебе ещё под землю зарылись. Сейчас вроде как чуть не целую сеть метро и подземных посёлков там прокладыват. Вроде бы и на хрен… но сидеть на жопе ровно работяги не умеют.

– Это да! – Со смешком вспоминаю знакомых, – непременно глобальные цели, да чтоб сравнимые с построением коммунизма!

– Цепочку фортов построили вверх по Амазонке. Ну ты знаешь – чтобы до Речной империи дотянуться.

– Слышал уже.

– Так… много народа отселилось, кстати. Тут такое дело, – оживился Пашка, – я ещё понимаю, когда в форт заселяется какой-то сильный дух… ну пусть с семьёй. Стая оборотней тоже понятно – семья по сути, пусть и расширенная. Когда же заселяется сильный, а к нему начинают соседиться слабые, да чуть не на правах вассалов…

Петриашвили развёл руками, скорчив гримасу.

– Херня какая-то, – соглашаюсь с ним, – замечал такое уже – некоторым то ли барин нужен, то ли ещё что…

– Вождизм? Авторитарный фюрер мелкого калибра уютней пусть и военной, но демократии?

– Да хер его знает! – С досадой, – мы и так, и этак… сам знаешь, народа с дипломами психологов и социологов у нас хватает, а вот со специалистами глухо.

* * *

– Я немного иначе себе это представляла, – с ноткой раздражения преравала тяжёлое молчание Зинаида Павловна, глава посольства Острова, – хотя должна было понять, раз уж учёные здесь рулят. Но блять, договариваться на серию опытов и экспериментов, пока посол представиться по всем правилам не успел?!

– Привыкай, – мы с ней как-то незаметно перешли на ты, – с чего ты взяла, что правила земного этикета должны действовать и здесь?

– Да это понятно, но… – сида нервно дёрнула ухом, – я грамоту вручаю одному из ректоров, а восемь из них мои замеры производят?! И что это вообще за херь – не один ректор, а один-из-девяти в девяти лицах? Не девять ректоров, что можно ещё было бы понять, а именно один-из-девяти в девяти лицах? Как?!

– Зин, да в душе не ебу! – Устало кладу подбородок на лежащие на столе скрещённые руки, – какая-то грёбаная традиция, берущая начало сотни тысяч лет назад. Чтобы понять её, нужно понять то время, изучая исторические трактаты, а оно тебе надо?

– Да ну на!

– Вот и я о том же. И ладно ты – выбесили, но ведь договора подписали, да не абы как, а магией подтвердили. Союзничество, добрососедство, взаимное обучение… Плохо, что экспедиция из пары сотен академиков на Острове засядет? Считай, учителя готовые.

– Что-то я сомневаюсь в их желании обучать, – прозвучало с нескрываемым скепсисом, – сам видел, какие… ботаники!

– Э… будут и не ботаники, уверяю тебя. Агенты влияния, СБшники и хрен знает, кто ещё.

Зина смерила меня ядовитым взглядом, но промолчала, выпрямив спину в неудобном церемониальном кресле. Дом под посольство сняли вместе с мебелью, и она было не только непривычной, но и не всегда удобной.

– Я-то уеду через пару недель, а вот ты останешь… консул! – Яда в голосе хватит на десяток бронтозавров, и я обречённо впечатываюсь головой в столешницу… а так ведь всё хорошо начиналось!

Глава 4

Парящий над водой сказочной красоты беломраморный дворец кажется, да по сути и является ожившей сказкой. Никакие картины художников, рисующих фентэзийные картины, не могут передать и десятой доли красоты и очарования, от которых сжимается в восторге сердце.

Моргаю… но истинное зрение продолжает утверждать, что Небесный дворец одновременно находится тварном и эфирном мире. Невозможно! Но ведь вот он, парит над озером…

– В нескольких измерениях существует, – потерянно говорит сида и стискивает побелевшие губы.

– Да, эфир…

– Измерения, – звучит раздражённо, – что, ещё и эфир? Твою же… Улыбаемся и машем, Саша! Челюсть подбери, мы не папуасы в Букингемском дворце!

Шествовавший впереди синекожий служитель с жезлом-копьём ступил на огромный ковёр, еле заметно колышущийся на воде, и мы проследовали за ним. Как только последний из членов посольства оказался на ковре, шерстяное изделие взлетело вверх, взяв курс на дворец.