Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8

Лес звенел последней листвой, воздух едва колебался, замерев в ночном хрустале, мир прослушивался на многие сали вокруг. Опытный разведчик в засаде не издал бы ни звука, но Арлинг был уверен, что они имели дело с обычными людьми, которые здесь не остались. В лесу, кроме них двоих и жертвы у дерева, никого не было. Ухнула сова, зашуршала мышь, прячась от хищной птицы, беспокойно зажужжала мошка – привязанная девушка подняла голову и сказала:

– Хамна, принеси мне теплую шаль, сквозит. Ночи становятся холоднее. Еще хочу горячего чая. Да я бы и от моханы не отказалась. Что стоишь? Ждешь, чтобы я совсем замерзла?

И Арлинг, и Хамна узнали ее сразу. Альмас Пир, бывшая невеста Сейфуллаха Аджухама, бредила, но и Регарди казалось, что его одолели галлюцинации – настолько нереальным было найти ее в этих заброшенных местах, да еще в такой ситуации. Последний раз они встречались с Альмас в горах Гургарана. После гибели всех родных в самуме, уничтожившим Балидет, последняя из гордого рода Пиров, изрядно помоталась по Сикелии в поисках счастья и нового дома, а потом встретила Даррена Карателя Маргаджана, влюбилась и решила связать с ним судьбу. Очевидно, что знакомство Альмас с суровой родиной Арлинга прошло не совсем гладко.

Где же Даррен? Где его наемники? Ответы прилетели рваными обрывками воспоминаний с побережья, куда выбросило Арлинга после кораблекрушения. Даррен сюда идет, чтобы сделать то, что он умел делать хорошо – топить земли в крови, а вот что здесь делала его невеста, обмазанная медом и привязанная к дереву в глуши?

Отвязывала девушку Хамна, которую та помнила, как служанку, когда наемница устроилась в дом Пиров прислугой, чтобы убить Аджухама по заданию его дяди. Дела давно минувших дней, но тогда состоялась первая встреча Хамны и Арлинга, которая закончилась для Хамны потерей руки. В бреду Альмас узнала свою бывшую служанку, но не признала Арлинга. И снова захотелось помянуть плохим словом имана, потому что тащить девушку к реке одной рукой было сложно, но взвалить все на Хамну, которая держалась на ногах из последних сил, Арлинг тоже не мог.

Путь до реки показался вечностью. Перемазавшись в меду, Арлинг с Хамной также притянули к себе обезумевшую мошкару, поэтому залезли в воду вместе с Альмас, которая находилась почти без сознания. У нее опухло лицо и руки, но пытка только началась, и серьезных травм она не получила. Холодная вода с трудом смывала липкую сладость, Регарди же удивился, ощутив под пальцами тяжелые цепочки, ожерелья и серьги на теле Альмас. Девушку нарядили, словно на свадьбу, и даже в волосы были вплетены золотые цепочки. Легкое платье из шелка не могло защитить ни от холода, ни от кровососущих насекомых, но вместе с украшениями оно говорило о многом. Если бы Альмас пытали или казнили, ее бы привязали к дереву голой, и уж точно без драгоценностей. Арлинг не был уверен в чувствительности пальцев своей единственной руки, но, кажется, он узнал бриллианты.

– Холодно, Хамна, – шептала Альмас, цепляясь за наемницу. – Что же ты такая нерасторопная? Совсем меня застудишь.

Арлингу показалось, что кучеярка скрипнула зубами, но возможно, Хамну саму начинало колотить от холода. Регарди всегда любил воду, скучая по ней в Сикелии, но ее обилие сейчас не радовало. По какой причине бы Альмас ни оказалась у дерева в лесу, задерживаться им тут не стоило. Даже на то, чтобы заново просушить одежду.

– Нужно к людям, – предложил он единственный пришедший на ум вариант.

– Да, – согласилась Хамна, с трудом вытаскивая себя и Альмас на берег. Силы у наемницы явно заканчивались. – По крайней мере, можно теперь не ломать голову, где взять денег на еду и оружие. Вот зачем нам нужно было идти к твоему шаману.

Регарди промолчал, терзаемый другими догадками. Если допускать мысль о том, что он может вернуть то, чего больше нет, с помощью божественных сил или магии, стоило поверить и в знамения. Кому нужнее была эта встреча – Альмас или ему? Несмотря на трудное положение девушки и смертельную угрозу, ответ не представлялся Арлингу очевидным.

Еще какое-то время они потратили на то, чтобы снять с Альмас драгоценности. Сначала Хамна набила ими свои карманы, потом заворчала, что с ними она стала тяжелой и неповоротливой, как беременная ослиха, затем придирчиво оглядела Арлинга, рубашка которого не только не имела карманов, но и зияла дырами. Не церемонясь, наемница оторвала большой лоскут от подола Альмас, завернула в него украшения, как в платок, и привязала к поясу Регарди. Намек был понятен, и Арлинг возражать не стал. За безопасность в их маленьком отряде теперь отвечала Хамна, ему же отводилась роль носильщика.

Нехебкай угрюмо молчал, ветер стих, река, по мере того как они спускались с гор, тоже становилась тише. Альмас шла сама, хоть и повисла на плечах Арлинга и Хамны с опущенной головой. Повеяло морем, и Регарди почувствовал, как отпускает напряжение, навалившееся на него в ущелье. Он еще не был готов к сагуро – ни к Сторму, ни к Салуаддин, ни тем более к Тысячерукой.

– Мне в город нельзя, – вдруг прохрипела Альмас, и Арлинг остановился, давай ей и себе передышку. Все трое, не сговариваясь, опустились на тропу, которая ощущалась под ногами. Еще недавно к шаману по ней ходили целые толпы: трава утоптана, камешки вдавлены, ветки боковых зарослей поломаны.

– Тут роща будет, за ней старая ферма Ландерса, – продолжила Альмас шепотом. Кажется, на большее сил у нее не было. – Хорошо, если он уже уехал. У него в доме можно отдохнуть. На вас посмотришь, так и в конец света, о котором сейчас все болтают, поверить несложно.

– Ты узнаешь меня? – осторожно спросила Хамна. – Кто так с тобой?

– А, – махнула рукой девушка. – Долгая история. Да как же тебя не узнать. Ты уже убила младшего Аджухама? Помню, мы с тобой на этом расстались. Ну а что касается тебя, Арлинг, то думала, что хуже, чем в тех горах, ты выглядеть не сможешь. Однако с твоим занятием потерять всего одну руку, считай, везение. А вот вы двое вместе – это удивляет. Впрочем, все удивительно. Например, то, что я жива.

– Можешь не благодарить, – сухо ответила Хамна, проигнорировав колкость насчет Аджухама. – Роща и ферма далеко? Почему этот Ландерс должен уехать? Сама идти сможешь?

– Не смогу, – покачала головой Альмас и потянула верх руки, чтобы ее подняли на ноги. – Те драгоценности, что вы с меня сняли, не мои, но будем считать, что я вам заплатила. Можете забирать их все. Дотащите меня до фермы, а там я уже сама. Почему старый Ландерс должен уехать? Потому что не дурак же он все-таки. Хоть и сволочь. Видел меня в лесу, да испугался арваксов. Войска на подходе, отсюда все бегут, кто в рабство не хочет.

Много, очень много вопросов было у Арлинга к Альмас, но он велел себе заткнуться и просто передвигать ноги. Что-то подсказывало: отдых будет еще не скоро, а значит, силы нужно было беречь, тем более что их оставалось немного.

Настороженно спящий город, притихшее море и огороженный частоколом дом Регарди почувствовал сразу, как они вышли из березовой рощи. Ночная прогулка по далеким землям давно забытой родины измотала его настолько, что хотелось думать только о ночлеге. А между тем мысли терзала Магда-Салуаддин, лежащая где-то на дне ущелья, Сейфуллах с кучеярами, ушедшие в неизвестном направлении, и собственное неопределенное будущее. Где он, зачем он, куда он? И еще Регарди по-прежнему думал, что войны вокруг него – чужие, его не касающиеся. Так ли было на самом деле?