Сага о неудачнике 5

— Решив принять бой, ты уже проиграл, Серж, — произнес Ярхвье. — Как только мои апостолы разберутся с пушками, то победа будет моя. Наша армия больше.

— Значит, ты знаешь про пушки и что это такое? — уточнил я.

Ярхвье прыгнул вперед, меч обрушился сверху, я еле уклонился, попытался контратаковать, но противник тут же отпрыгнул, не дав моим клинкам даже коснуться себя, а затем вновь атаковал. Наши мечи вновь стали соударяться, сыпля искрами и оглашая округу грохотом. Бог бьет с такой скоростью, что я, даже защищаясь двумя мечами, едва поспеваю за его атаками. Вот только что отбил атаку справа при помощи меча «заката и рассвета», как внезапно меч Ярхвье уже приближается слева, и приходится отбивать его «убийцей тысячи монстров».

Главный вопрос, который меня еще тревожит — это почему сила и скорость Ярхвье никак не изменились. Я точно уверен, что пробил не только его доспех, но и возможный навык «драконья кожа», какой был и у Ливуала. Меч «заката и рассвета» ничто не остановило, и он точно погрузился в плоть, пусть и не глубоко, но рана все равно должна быть тяжелой. Так почему Бог солнца и жизни движется так, будто ничего не случилось?

— Пушки? Конечно, я знаю, что это такое. И был очень удивлен, когда мне доложили о создании тобою артиллерии. Точнее, мои-то слуги не знают, что это такое, но благодаря детальному описанию, я смог понять.

Мы вновь обменялись ударами, несколько новых вмятин и зарубок появилось на моем доспехе, на нагруднике Ярхвье лишь небольшая царапина. Я отпрыгнул, пытаясь разорвать дистанцию, чтобы перевести дух. Бог не последовал за мной.

— Как я и думал, вы такие же попаданцы, как и я.

— Попаданцы? — переспросил Ярхвье. — Похоже, сегодня день открытий. Был вариант, что ты просто гений или специальный НПС, которому дали возможность изобрести пушки, но, похоже, ты попал в этот мир, как и мы. Только ты используешь неправильный термин, Серж. Мы не попаданцы. Мы узники этой чертовой игры.

Я удивленно поднял брови.

— Игры? Какой игры?

Ярхвье прищурился.

— Я и остальные Боги. Мы все бета-тестеры, запущенные в эту игру, чтобы провестить ее аспекты. Но корпораты зачем-то заперли нас здесь.

— Стоп-стоп-стоп! О чем ты? Какие корпораты? — удивленно спросил я.

— Серж, как ты попал в этот мир?

— Ну, я был обычным работником на заводе, а потом одной ночью перенесся сюда, — ответил я.

— И был спасен Алтирегом? Так? — уточнил Ярхвье.

У меня мороз пробежался по коже.

— Да.

Ярхвье расхохотался. Я же растерянно огляделся по сторонам. Ожесточенный бой продолжается, но к нам так и не смеют приближаться. Более того, на нас даже не смотрят, словно мы существуем в какой-то параллельной реальности. Возможно, Ярхвье создал что-то наподобие звукового барьера, чтобы никто не слышал его слов.

— Похоже, на тебе испытали функцию встроенной памяти, — наконец произнес Ярхвье. — Работа грузчиком, а потом волшебное попаданчество в этот мир — это всего лишь встроенная память. Часть сценария игры. А чтобы игровой опыт чувствовался острее, и игрок получил большие эмоции от прохождения, была разработана функция «встроенной памяти». Создается небольшая предыстория игрового персонажа, игрок вселяется в шкуру героя, и тогда собственная память блокируется и заменяется игровой. Ты никогда не жил в двадцатом веке и никогда не работал грузчиком. Это всего лишь фальшивая предыстория. На самом деле, ты, как и я, из двадцать первого века. Мы в игре, Серж. Мы заперты в ней. Ты недавно. А я и остальные Боги уже несколько лет. Этому миру всего несколько лет, хотя местным кажется, что у них тысячелетняя история, но в реальности прошло совсем немного времени.

Мир покачнулся, перед глазами на миг потемнело. Вновь в голове пронеслись картинки со снами о будущем, и я с ужасом осознал, что это были не сны, а мои настоящие воспоминания.

— Так что мы оба — узники этой игры. Зачем корпораты это сделали — мне неведомо. Единственное, что мы — Боги — хотим, так это вернуться обратно. Вся эта война затеяна нами только ради одного — уничтожить этот мир. Если он будет уничтожен, то думаю, мы сможем вернуться обратно. Слушай, Серж, а присоединяйся к нам. Ты такой же узник. Нам незачем воевать.

Я тряхнул головой, сжал крепче рукояти мечей.

— А что будет со всеми остальными?

— Я же сказал, мы уничтожим этот мир.

Перед глазами всплыли образы Малтиана, Неиты и Элантиры. Сердце дрогнуло, я сжал челюсти так, что заскрипели зубы.

— Нет. Не согласен, — наконец произнес я.

Лицо Ярхвье помрачнело.

— Серж…

— Вы ошибаетесь. Вы, Боги, ошибаетесь. Этот мир настоящий. Если считаете, что это игра и так хотите выбраться из игры, то почему просто не прикончите себя? Потому что вы тоже сомневаетесь, что находитесь в игре.

— Похоже, ты совсем спятил, — сделал вывод Ярхвье. — Что ж, раз ты стоишь у нас на пути, мне придется тебя убить.

Раздался очередной залп пушек, Ярхвье скосил взгляд, а потом резко отклонился назад. Пушечное ядро пронеслось мимо него. Благодаря столь гигантскому восприятию и ловкости его реакция настолько велика, что, думаю, он с легкостью сможет уклоняться не только от выстрелов из пушек, но и от автоматной очереди, даже с учетом того, что скорость полета пули из автомата втрое быстрее, чем летят ядра из малых пушек.

— Чего Театольд и Хатрам медлят? Почему пушки и мортиры продолжают стрелять? — удивленно прошептал он.

— Потому что я предполагал, что вы можете выслать лесами отряды. Даже если бы это было не так, с моей стороны все равно было логично оставить резерв, а заодно использовать его как прикрытие для пушек, если вдруг появится враг с другой — незащищенной стороны. Так что сейчас десятки тысяч воинов мощным ударом разнесли выбежавших из лесов твоих воинов. Кому здесь и надо сдаваться, так это тебе, Ярхвье.

— Ни за что!

Мы вновь прыгнули друг на друга и лезвия стукнулись друг о друга с жутким звоном, оглушив стоявших поблизости воинов, земля под ногами задрожала, а в воздух взметнулся снег.

— Ты видишь их? — спросил Алтмас.

Внутри шара, который он держал одной рукой, появилось лицо Балфорста.

— Да. У меня тоже прут.

Впереди из леса тем временем высыпают тысячи солдат, что с криками тут же бегут в сторону пушек. Эльфы с мушкетами заметили их, быстро развернулись. Раздались первые выстрелы, кровь окрасила снег в красный, солдаты стали падать, и рванувшие было вперед бойцы резко затормозили, вскинули щиты и замерли, дожидаясь, когда остальные выйдут из леса, чтобы уже огромной толпой броситься в атаку. Понимают, что если будут атаковать вот так сходу, то эльфы-стрелки просто перещелкают большую часть. Только вот они совсем не догадываются, что главная опасность — это не эльфы с мушкетами.

— Я отключаюсь. Удачи там, — сказал Алтмас.

— Ага, — ответил «добряк».

— Всем приготовиться!

Серж оставил почти пятьдесят тысяч солдат в резерве, дабы они нанесли мощный таранный удар в случае прорыва армии врага и попытки окружить сухопутные силы. Такой удар должен был пробить проход, остановить окружение и дать возможность армии отступить. Но враг придумал хитрость и заранее по лесам провел несколько десятков тысяч солдат и сейчас они зашли с тыла, готовые атаковать малые пушки, а потом ударить пехоте в спину.