Салон медвежьих услуг

— Да? — Кусков опустился на стул напротив. — А что вы думаете? Вы ведь что-то думаете? Какова ваша версия происходящего?

— Какой-то маньяк… Ему не нравятся красивые женщины.

— Не все красивые женщины. А лишь те, которые имеют какое-то отношение к вам.

И вот еще странное стечение обстоятельств — каждая из них накануне смерти намеревается стать еще красивее и.., идет в салон под названием «Триада». Будто злой рок ведет ее туда.

Как только в сумочке бедняжки оказывается карточка с назначенным визитом — пах! — и жизнь ее странным образом обрывается.

Вадим облизал сухие губы и еще сильнее стиснул руки. Потом быстро взглянул на Кускова и сказал:

— Меня это волнует не меньше, чем вас.

А может, даже больше. В конце концов, убили мою жену.

— Еще сестру и свояченицу, — подсказал Кусков, поддержав пальцем очки на носу.

— Единственное, в чем я могу себя обвинить, так это в том, что недавно в дым разругался с этой вздорной девицей.., простите, с последней жертвой. С Настей, короче говоря.

— Ну-ну, рассказывайте, — подбодрил его Кусков, усаживаясь напротив. — Из-за чего же вышла ссора?

— Она почему-то решила, что я убил Аду.

— Вот как? Интересно… У нее были основания?

— Да не было у нее никаких оснований! — зло воскликнул Вадим.

Несколько человек, ходивших по комнате, оглянулись и посмотрели на него. Вадим пошевелился на своем стуле, извлек из заднего кармана джинсов мятую пачку сигарет и щелкнул зажигалкой.

— В тот последний раз, как мы с ней виделись, девчонка налетела на меня как коршун.

Вообще-то я не слишком хорошо с ней знаком.

Был знаком не слишком хорошо. Ада встречалась с ней время от времени. Но чаще всего они вдвоем ходили в какой-нибудь ресторан или бар. Пили вермут и болтали. Ада не распространялась о своих родственниках. А я не настаивал.

— Почему?

— Ну.. Меня они мало интересовали, если уж начистоту.

— Кто у вас еще остался? Из родственников, я имею в виду.

— Никого нет.

— А какая-нибудь близкая подруга?

Вадим отрицательно покачал головой.

— Вы ведь понимаете, — не отставал Кусков. — Я интересуюсь не из праздного любопытства. Поэтому если есть женщина, чья судьба вам небезразлична… — Он сделал многозначительную паузу.

— Черт возьми, да нет у меня никого! — снова взорвался Вадим.

— Ну ладно, ладно… — Кусков примирительно вытянул перед собой руку. — Оставим пока эту тему и вернемся к Леонтьевой. Когда, говорите, вы виделись с ней в последний раз?

— Позавчера. Она приходила сюда.

— Как она узнала, где находится студия?

— Они бывали здесь с Адой неоднократно.

Года два назад я даже делал Настин художественный портрет.

— Я хотел бы на него взглянуть.

— Попробую поискать. Но там нет ничего интересного. Коса через плечо, кружевной воротничок. Даже челку не захотела выпустить.

Так что я сделал акцент на глаза. На снимке получилась глазастая девица, вот и все.

— Сколько существует ключей от студии?

— Ключей? — Вадим озадаченно нахмурился. — Один у меня на общей связке и один запасной. Висит на гвоздике возле стеллажа.

Кусков сходил в другую комнату и тут же вернулся:

— На гвоздике, положим, ничего не висит.

Выходит, Леонтьева открыла эту дверь запасным ключом. И вы, конечно, не видели, когда она его взяла?

— Нет.

— Ну, хорошо. Она явилась к вам в студию.

Как все происходило, можете описать? Только поподробнее. Сколько было времени, чем вы были в это время заняты, все такое.

— Так. — Вадим потер лоб и зажег новую сигарету, выкурив предыдущую до самого фильтра. — Было около одиннадцати утра…

* * *

Саша проснулась с ощущением, что накануне с ней случилась какая-то гадость. Минуты две ей потребовалось на то, чтобы вспомнить весь вчерашний вечер. Во рту мгновенно пересохло от страха. В нее стреляли! И где-то здесь, в квартире, должен быть Макс. В ту же секунду она услышала звон посуды, доносившийся с кухни. Саша натянула халат и позвала:

— Макс!

Он тотчас же появился на пороге — абсолютно заспанный, с всклокоченными волосами и отросшей щетиной.

— Доброе утро! — сказал он, склонив голову к плечу. — Ты любишь поваляться в постели?

— В каком это смысле? — подозрительно спросила Саша.

— Просто претендую на то, чтобы первым принять душ.

— А-а-а, в этом смысле. Валяться я не люблю, но ванну тебе уступлю, так и быть. Чистые полотенца в шкафчике.

Когда зашумела вода, Саша схватила телефон и с невероятной скоростью принялась тыкать в кнопки. Дома у Анны на звонок ответил какой-то мужчина. Повинуясь привычке, Саша тут же ляпнула:

— Басов, это ты?

— К счастью, нет, — ответил приятный баритон.

— Извините. Анну можно попросить? — Саша готова была откусить себе язык.

Анна тут же перехватила трубку:

— Сашка? В такую рань звонишь, наверняка вчера за ужином случилось что-то ужасное.

— Ты совершенно права.

— Надеюсь, человек из «Офелии» в порядке? Ты его не кастрировала?

— Анюта, мне сейчас не до шуток. С Тишинским все в порядке. Представь себе, он до сих пор со мной.

— Ого!

— Это не то, что ты думаешь. Вчера, когда мы вышли из ресторана, кто-то выпустил пулю прямо в меня.

Саша принялась в подробностях рассказывать о происшествии.

— Ты где сейчас? В милиции? — спросила Анна.

— Мы не поехали в милицию. Мы просто сделали ноги. И теперь я не знаю, что нужно предпринять.

Саша услышала, что баритон там, у Анны, что-то быстро говорит.

— Подожди минутку, — сказала та и прикрыла трубку ладонью. Через некоторое время ее голос снова ожил в телефонной трубке:

— Можешь сделать так, чтобы Тишинский задержался у тебя еще на один час?

— Думаю, это легко. Вполне возможно, мы с ним просидим тут гораздо дольше.

— Обещай, что ровно час вы проведете в квартире.

— Обещаю.

— Потом я тебе перезвоню и проинструктирую, что делать дальше.

— Это твой приятель взял бразды?

— Да.

— А он кто?

— Не важно. Потом расскажу.

Едва Саша положила трубку, как из ванной появился Макс. Волосы его были влажными, и он их тщательно зачесал наверх.