Сама себе фея

Как и следовало ожидать, в какой-то момент в центре внимания оказалась Викис, как единственная из ныне живущих, успевшая побывать по ту сторону и вернуться. Ее умение говорить со стихией перестало быть тайной, слишком многие уже знали, как все произошло, но магов это не шокировало, их больше интересовало, что она успела увидеть и почувствовать, очутившись в другом мире. И Викис было страшно неловко за собственную ненаблюдательность: все-таки страх перед тварями — не слишком удачная отговорка для боевого мага, а разглядеть на той стороне она успела непростительно мало.

Словом, после этой защиты Викис чувствовала себя, хоть и довольной, но измотанной донельзя, а потому, вернувшись в свою комнату в общежитии, чтобы собрать немногие остававшиеся там вещи, она отвлекалась на беспокойную пляску мыслей в своей голове и подолгу зависала над каждым предметом.

Думалось о прожитом в этой комнате времени, о том, как она привыкала к миру — именно здесь, в этих стенах: училась, знакомилась, открывала для себя людей, которые теперь прочно поселились в ее сердце.

С людьми она, кстати, расставаться не планировала. Не только с Тернисом. Просто все они, не сговариваясь, решили, что должны учиться дальше, благо учеба в магистратуре не требовала постоянного присутствия в стенах школы: в течение пары недель в начале каждого семестра студентам начитывался теоретический материал, а после этого надо было учиться самостоятельно, являясь в школу лишь на практические занятия, которых у будущих магистров было не так уж много. И если даже король решил, что он в состоянии с этим справиться, то что уж говорить о самой Викис!

С учебой, в общем, было все ясно, а вот личное… тут будущее казалось зыбким, как мираж. Тернис явно что-то придумал, но в ответ на расспросы лишь загадочно улыбался. О нет, Викис не сомневалась, что придумал он все замечательно, просто боялась, что вмешаются какие-нибудь непредвиденные обстоятельства или чья-то злая воля — и всё пойдет прахом.

Эти беспокойные мысли и заставили Викис бросить начатые сборы и выйти в школьный парк, чтобы немножко проветрить голову.

Погода стояла дивная — тепло, но не жарко, а в тени даже прохладно, и легкий ветерок настраивал на благодушный лад, а потому, увидев спешащего к ней по парковой дорожке мужчину — похоже, одного из сегодняшних гостей, кажется, она видела это лицо в зале, — Викис не рассердилась из-за нарушенного уединения, а приветливо улыбнулась.

— Простите мою назойливость, — произнес незнакомец, — вас наверняка и без меня замучили вопросами…

— Ничего-ничего, — великодушно подбодрила собеседника Викис.

— Я, видите ли, вот о чем хотел спросить…

В принципе, вопросы незнакомого мага не особенно отличались от тех, которые Викис уже успели задать его коллеги, разве что он чуть больше внимания уделял не наблюдениям девушки за внешним миром, а ее внутренним ощущениям, его интересовало, что происходит с самим человеком при перемещении в другой мир.

О, на эту тему Викис могла бы немало порассказать, если бы захотела! Но раскрывать душу перед первым встречным у нее не было никакого желания, а потому она просто терпеливо удовлетворяла любопытство мужчины, не выходя за рамки задаваемых вопросов.

Они прогуливались по парку, пока не вышли к школьным воротам. Ничего удивительного, гостю наверняка пора было уходить, и Викис только ждала паузы в разговоре, чтобы вежливо попрощаться. Чего она совсем не ожидала — это странного поведения гостя. До сих пор во время прогулки он аккуратно придерживал ее под локоток, а тут вцепился мертвой хваткой и дернул девушку на себя, одновременно делая шаг за ворота.

Все произошло прежде, чем Викис успела опомниться. Это потом она смогла восстановить последовательность событий, а тогда успела лишь сообразить, что ее куда-то переместили. Миг — и на запястьях сомкнулись холодные браслеты. Чьи-то пальцы сжали виски, а когда она опомнилась после сокрушительного взрыва в голове, незнакомый мужской голос произнес:

— Все, теперь стихия не узнает ее.

И Викис осталась одна.

Сначала ей показалось, что она одновременно оглохла и ослепла, а заодно утратила обоняние. Одновременно ее покинула способность связно мыслить, несколько вялых попыток осознать ситуацию и себя в ней не привели ни к чему, кроме нечеловеческой усталости. И Викис отключилась — то ли в сон провалилась, то ли в какую-то иную разновидность небытия.

Возвращение происходило медленно. Мысли все еще продолжали путаться, и Викис пришлось напрячься, восстанавливая ход событий, которые привели ее к столь плачевному состоянию.

Вроде бы вспомнила. Осознала. Браслеты-блокираторы, все еще холодившие кожу рук, свидетельствовали, что влипла она основательно — ей перекрыли доступ к магии. Да и комната — камера? — куда ее поместили, тоже наверняка зачарована, так что ни магическим поиском ее не обнаружить, ни Керкису к ней не пробиться. А ветер? Ветер найдет ее где угодно, так ведь было всегда! Она обратилась к ветру. Вернее, попыталась. Ветра не было. Не было даже возможности с ним говорить — ни сейчас, ни в прошлом, ни в будущем, словно она никогда этого и не умела. Словно все, что с ней до сих пор происходило, было сном или плодом нездоровой фантазии.

Ледяная волна ужаса скользнула вдоль позвоночника, вновь парализуя способность мыслить, но на краю сознания успела еще мелькнуть коротенькая мысль-воспоминание: '…теперь стихия не узнает ее'.

Вот оно как. Не узнает. Нет Викис — говорящей с ветром. Есть калека, у которой враз отобрали… нет, не магический дар, но саму способность жить, дышать, надеяться.

Нет ветра — значит, никто никогда не найдет ее в этой тьме. Нет ветра — значит, и ее самой просто нет, а может, и не было никогда. И нет мира за пределами тьмы. А если и есть, то в нем нет Терниса — того Терниса, который ее знает и помнит, а потому сделает все, чтобы вытащить ее отсюда… Отсюда — это откуда? Из тьмы, где ничего никогда не было и нет?..

* * *

Король Альетаны Нугар Второй обедал в гордом одиночестве. Сегодня утром супруга закатила ему безобразный скандал, обвинив во всех мыслимых и немыслимых преступлениях, вплоть до того, что и непогода обрушилась на столицу из-за его прегрешений, после чего удалилась на свою половину, прихватив дочерей и наследника.

Добро бы этим и ограничилось. Но возмутительное поведение королевы оказалось лишь первым сигналом того, что корабль его королевского величества дал течь. Вторым стала утренняя почта, которую он разбирал после завтрака: сразу два послания от собратьев-монархов — из Сайротона и Навенры. Нет, то были не ноты протеста, но оба короля недвусмысленно намекали, что со стороны их венценосного собрата будет разумно и правильно дать свободу некой Викис или Виктории Кром, о местонахождении которой он наверняка осведомлен.

Гордый король сигналы мужественно проигнорировал, а от непогоды попытался отгородиться плотными портьерами. Бесполезно: никуда было не деться от завывания ураганного ветра за окном, треска падающих деревьев, грохота содрогающихся крыш… А потому монарх вяло ковырялся в своей тарелке и с мрачным видом тянул вино из королевского кубка. И ничуть не удивился, когда дворецкий доложил о визите короля Ирегайи, а упомянутый король почти тут же, не дожидаясь официального приглашения, вошел в трапезную.