Самое обыкновенное чудо

Словно шатающаяся тростинка стояла у могилы мужа еще больше похудевшая Мария Георгиевна. Со смертью мужа, Ларе показалось, исчез тот титановый неломающийся стержень, что всегда был в этой хрупкой женщине. И все же оказалось, это не так.

– - Больше мне жить незачем, - тихо сказала Мария Георгиевна после похорон во время поминок.
– Яшеньки больше нет. Мне тоже пора умирать. Как я могу жить без него? Какой смысл в моей жизни теперь?

Её услышал пятилетний Савка и произнес сначала рассудительно:

– - Как незачем жить? Ты зачем так, бабушка, говоришь? А кто со мной будет играть? Кто сказки будет рассказывать? Читать книжки кто будет? Деда умер, и ты еще умри, тебя тоже тогда закопают, я тебя больше не увижу, как дедушку. А я его люблю! - и мальчишка обиженно разревелся.

Мария Георгиевна поспешно нагнулась, обняла мальчика, сказала уже другим тоном:

– - Не умру, Саввушка, не умру. Не буду, мой маленький. Не бойся, я буду тебе читать книжки.

Все слабо улыбнулись. Все-таки Савка был самым главным человечком среди них. Нельзя его расстраивать.

Мария Георгиевна осталась жить по-прежнему в доме Фриды. Лариса звала её к себе, предлагала опять жить отдельно, рядом, в однокомнатной квартире.

– - Нет, Ларочка, я лучше с Фридой останусь. Мы как сестры с ней, хоть и старенькие. Да и трудно Фриде одной, Семен Сергеевич сдал сильно. Буду помогать твоей бабушке. У меня-то побольше сил. Помоложе я все-таки.

Теперь женщины ухаживали за Семеном Сергеевичем. Сдал и он. Годы брали свое. Семен Сергеевич оформил наследство покойного Вольциньера на Савку, перевел все свои имеющиеся вклады на Лару, учил Леонида разбираться в банковских вкладах, ставках и готовился уйти в мир иной. Семен Сергеевич умер через три месяца после Якова Петровича. Через неделю издох старый пес Букет, что знал еще Левочку. Фрида держалась, когда хоронила мужа, плакала совсем немного, не приняла ни одной таблетки, а тут, когда не стало пса, старая женщина отчаянно разрыдалась:

– - Все рушится, все, - повторяла она, горько плача.
– Давно нет Левы, Катюша ушла много лет назад. Яшу похоронили. Нет больше моего Семы, теперь сдох старый Букет. Коты из дома ушли. Чувствуют несчастье. Даже телевизор со стиральной машинкой у нас сломались. Все рушится. Все! Кончилась моя жизнь.

– - Бабушка, - успокаивала её Лара, - все образуется. Купим телевизор, машинку-автомат новую поставим. И пса я тебе другого найду. И коты вернутся. Их Савка разогнал. Сама знаешь, он их замучил, таскает и таскает. Никто ему не запрещал эти дни к ним лезть, вот они и сбежали от его ласк.

– - Не надо мне ничего, и пса не надо, - отвечала женщина.
– Ничего не надо. Букета нашего еще Левушка принес. Не хочу я другую собаку.

– - Хорошо, - покладисто согласилась Лариса.
– Будем без собаки. Но телевизор Леня уже сегодня привезет. А машинку на следующей неделе установим.

Букета закопали в уголке сада. Телевизор Леонид привез, поставили новую машинку. Бабушки немного ожили, днем копошились во дворе, варили варенье, закатывали огурцы, страдали по вечерам над сериалами. Жалели, что сразу идут несколько сериалов по разным программам, не посмотришь одновременно, и рекламы много, мешает смотреть. Лариса улыбнулась и принесла им Савкин видик и кучу дисков. Бабушки всплеснули руками и под руководством мальчика осваивали новую технику. Только Савка быстро отучил их от сериалов, мультики и сказки смотрели бабули с ним. Но про новую собаку Фрида Христиановна даже не хотела слышать.

Однако через два месяца, когда немного ушла боль от потери, неожиданно напротив дома Лары и Леонида остановилась машина. Бабушки тут же прилипли к окну, а потом и сами вышли, взяв с собой Савку. Из машины вышел высокий светловолосый мужчина. Он говорил, обращаясь к кому-то в машине:

– - Ну, выходи, выходи быстрее. Чего сидишь так скромно, тихий какой! Здесь твоя последняя надежда. Алина велела сюда тебя привести. Но почему ты такой? У нас тебе лень было гавкать, дочка младшая верхом на тебе ездила, ты хвостом не шевелил, коты спали с тобой в одной будке, морду тебе царапали, и ты все терпел, отворачивался только. А у новых хозяев ты болонку всю истрепал, на людей рычать стал. У других кота чуть не придушил, на третьих хозяев стал бросаться. Да еще голодовку объявил. Я знаю, ты скучаешь по девочкам, по Алине. Но они в Москве, они не вернутся. Я туда раньше чем через полгода не поеду. И дома меня не бывает по неделям. Ты даже кормить себя не даешь другим. Посмотри, что от тебя осталось? Одна шкура сморщенная висит.

Черный огромный пес уныло лежал в машине и не думал покидать свое место. Весь его упрямый вид говорил:

– - Не пойду. Домой хочу. К хозяйке хочу.

В это время Савка важно вышел из калитки с двумя бабушками за руку. Пес увидел ребенка, тут же поднял голову, насторожил уши, выскочил из машины и рванулся к нему. Залаял, завилял хвостом, затявкал, да так жалобно, как щенок. Бабушки испугались, пытались защитить ребенка, встали грудью. Куда там! Пес облизал и мальчишку, и бабушек заодно. На крики и шум выскочила из дома испуганная Лариса. Она сразу признала псину:

– - Шарик, Шарик, - закричала она.
– Это ты? Откуда? Опять потерялся? Или сбежал? Иди ко мне псина, не пугай наших бабушек.

Пес сразу бросился к ней.

– - Пилат, место, - прозвучал властный голос хозяина.

Пес остановился, жалко тявкнул, сел, подергивая хвостом, жалобно поглядывая то на хозяина, то на Лару. Весь вид его говорил: "Ну отпусти меня. Это моя хозяйка. Я хочу к ней". Мужчина заговорил:

– - Вы Лариса Ковалева? Я ведь искал вас. Очень прошу, возьмите нашу собаку. Пилат уже как-то жил у вас. Так сложилось, что мы отсюда уезжаем. Алина вынуждена была срочно улететь с девочками еще три месяца назад. А Пилата некуда деть. Мы пытались найти ему хозяев. Но ни в одной семье он не прижился. Я уже думал об усыплении. Но как? Ведь дочки меня спросят, куда дел их любимца. И Алина вспомнила про вас, просила отдать вам собаку.

Мужчина был усталый, какой-то задерганный. Лариса всмотрелась в лицо. Где-то видела она его, голос тоже что-то напоминает. Вспомнила. Это муж зеленоглазой Алины, колдуньи. Они вместе ехали в поезде. Значит, вот он о какой Алине говорит.

– - А где Алина?
– спросила женщина.

– - Аля с девочками давно в Москве. Я тут завершаю дела. Но через неделю я улетаю, пока еще не в Москву. Пилат страшно скучает. Не ест ничего. Не признает других хозяев. Меня не было месяц, он не ел. Видите, что с ним стало.

– - Да, - заметила Лариса, - от Шарика ничего не осталось. Только шкура висит.

– - Пес добрый, - продолжал мужчина, - детей любит. Да вы это знаете. Сами видели, как мальчика облизывал, как вам радуется. У меня на вас последняя надежда. В противном случае придется усыпить.

– - Возьмем, мы возьмем вашу собаку, - неожиданно выдвинулась вперед Фрида.
– Я возьму. Я знаю этого пса, я кормила его, когда он потерялся. Правильно говорите, он верный. Отказывался тогда от еды, пока Савку не увидел. Наш-то Букет недавно сдох. Он очень старый был. Двор охранять некому. Нам нужна собака.

– - Ну, насчет охраны не знаю, - мужчина замялся, - Пилат - добрейшее существо. Любого вора приветствует, хвостом машет.

– - Ничего, - улыбнулась Фрида.
– Наш Букет вообще был глухой и слепой. Пойдем, песик, со мной. Как его зовут-то.

– - Пилат, - ответил мужчина.

– - Шарик, - произнесла Лара.

– - Не поняла, Шарик или Пилат, - отозвалась Фрида.
– А впрочем, все равно буду Букетом звать. Пойдем, Букет, я твоя хозяйка теперь, - проговорила Фрида, взяла собаку за ошейник и увела.